Некромантка
Шрифт:
— Значит, здесь? — уточнила Велия.
— Да. Вы снимете проклятье? — озабоченно спросил Ленар.
— Посмотрим. Надо сначала разобраться, он ли вас проклял.
— И как выяснять будешь? — спросил Глен с провокационной ноткой в голосе.
Некромантка смущенно откашлялась и спросила:
— Дух его вызову, а что?
— Да нет, ничего, — пожал плечами Глен, окончательно убедившись в своих догадках.
Внимательно выслушав этот короткий разговор, Ренс отозвал Глена в сторону и тихо, так, чтобы слышал его только Гленвилл, но, в то же время, настойчиво
Некромантка начала выкладывать вещи из сумки и готовить ритуал вызова. Ленар заволновался и задышал как сердитый кабан, когда Велия разложила на могиле череп крысы, вороны и ящерицы. Черепа образовали равносторонний треугольник. В центр треугольника Велия поместила черную свечу, просто воткнув ее в землю.
Встав коленями прямо на землю и выкопав руками небольшую ямку, она закопала в нее пучок какой-то травы. Ленар поежился, смотря, как некромантка голыми руками ковыряется в земле и откидывает дождевого червяка в сторону.
— Отойдите чуть подальше, пожалуйста. Дух старый, боюсь, спугнете, — сказала некромантка, закончив приготовления.
— Да, да, конечно, — пробормотал Ленар и, пятясь, начал отходить.
Опомнился и остановился он только метров через десять.
Ренс и Гленвилл наконец все обсудили,
Не поднимаясь с земли, Велия зажгла свечу и ко всеобщему недоумению начала издавать клокочущие и стрекочущие звуки, захрипела, зацокала, застучала зубами, зашипела. Все эти звуки образовывали своеобразную хаотическую мелодию. Чтобы понять эту мелодию, нужно было послушать ее хотя бы несколько минут, наловчиться и привыкнуть к этим звукам. С ходу мелодию в этой какофонии не улавливал никто. Это язык мертвых. На нем следовало разговаривать с трупами и призывать духов. С самими же духами нужно разговаривать уже на другом наречии мертвого языка. Наречий всего два и выучить их очень легко: нужно всего лишь умереть и затем воскреснуть.
В последний раз свирепо шикнув, некромантка достала из-за пояса нож, провела им по руке, оставив совсем маленький, неглубокий порез, воткнула слегка окровавленный нож в землю рядом с черепом крысы и задула свечу.
Дым, которого было подозрительно много, стал тянуться от фитиля свечи плотным потоком. Он не рассеивался, а образовывал силуэт, со временем все больше напоминавший человека. Перед поздними посетителями кладбища предстал дымный призрак рослого мужчины.
Ленар испуганно зашептал что-то. Ренс, сурово глянув на старика, произнес:
— А ну тихо! Спугнете еще.
Ленар сглотнул и покорно замолчал, во все глаза уставившись на дух предка.
Гленвилл, с неподдельным интересом обойдя призрак вокруг, отметил, что дух со спины похож скорее на облако в форме человека, чем на человека.
На кладбище с появлением призрака заметно похолодало, повисла тишина. Прилетевшая на дерево рядом с могилой и собиравшаяся каркнуть ворона передумала и начала тихо чистить перья.
Поднявшись с земли, некромантка заговорила:
— Айлиш абат гатшере инт намри Бродли?
— Дене пхари гатшере. Гарит эт куран. Трин агн шахлир хегн Мелвуд адашх.
— Кенаа.
Некромантка
— Ленар, у меня к вам серьезный разговор. Но сначала идемте домой. Уже через полчаса ваш сын полезет в петлю под натиском проклятия, возникшего из-за поступка, о котором вы мне, видимо, по своей непроходимой глупости не сочли нужным рассказать. Других причин подвергать смертельной опасности свою семью я не вижу.
В ответ не было сказано ни слова, но по лицу и суетливым жестам было ясно, что Ленар сперва возмутился, потом разозлился и, подняв указательный палец вверх, хотел что-то сказать, но, подумав секунду, охнул и быстрым шагом направился к выходу с кладбища.
Сына Ленара, Мелвуда, как и обещала Велия, застали с веревкой в руках. Он сидел на кресле в своей комнате, стучал зубами и трясущимися руками затягивал петлю. Глаза, с невероятно сузившимися, почти исчезнувшими зрачками, смотрели куда-то в пустоту. Ленар подбежал к нему и начал трясти за плечи, пытался привести в чувство. Мелвуд только продолжал неуклюже возиться с веревкой. Не сумев привести сына в чувства, отец просто вырвал веревку у сына из рук. Тот растерялся и отупело уставился в стену.
— Свяжите его, — то ли приказала, то ли посоветовала Велия. — Его сознание сейчас во власти проклятья. Возможно, он только внешне так спокоен, а когда мы отвлечемся — на нож кинется… Лучше не рисковать.
Тут Альва, разбуженная шумом, подошла к дверям комнаты Мелвуда и, смотря как того привязывает к стулу собственный отец, попутно вставив в рот кляп, начала активно недоумевать.
— А что происходит?
Ренс вызвался объяснить и увел Альву в коридор, а Ленар, решительно выгнав всех кроме Велии из комнаты, наконец, признался:
— Дело… Дело, наверное, в том, что мой отец в пьяном бреду сделал кое-что… Очень нехорошее…. С одной девушкой. Не убил, нет, но обесчестил, вы понимаете, о чем я. Это скрыли, я сам узнал случайно. До того как умер в двадцать четыре, отец успел зачать двух сыновей, мой старший брат умер молодым, в двадцать. Это оно? Отсюда пошло проклятье?
— Ваш отец был старшим из братьев? И ваш сын тоже старший? Верно?
— Да. Так от этого все смерти? Но почему тогда столько смертей…
— Потому что на вашу семью было наложено два проклятия. Первое, из-за дома, потеряло силу на вашем отце, второе с поступка вашего отца и началось. Где могила вашего папаши и той девушки?
— Все там же. На том кладбище. Только девушку, как самоубийцу, за границей кладбища похоронили.
— Она еще и самоубийца?
— Не выдержала, видимо…
— Мда, — протянула Велия. — Ну что? Наведаемся на кладбище снова? Или мне не спасать семью человека, который что-то мне недоговаривает? А больше магов, которые могут и станут вам помогать, я не знаю.
Тут Мелвуд начал вырываться и зарычал в кляп, как бешеный прыгая по комнате вместе со стулом. Ленар со страхом, смешанным с жалостью, посмотрел на него и сказал: