Неладно что-то в нашем королевстве, или Гамбит Минотавра
Шрифт:
Воцарилось молчание.
— Ладно, пап. У нас есть план?
— Да. План чрезвычайно сложный и невероятно простой. Чтобы не дать Гану захватить власть, надо нанести серьезный урон его спонсору, корпорации «Голиаф». Без них он ничто. А для этого придется обеспечить… победу Суиндона в Суперкольце.
— И каким же образом?
— Тут дело в причинности. Маленькие события имеют огромные последствия. Сама увидишь.
— Нет, как я заставлю Суиндон выиграть? Кроме Хлоппока, Буженэна и, с некоторой натяжкой, Жвала, игроки, мягко говоря, полный отстой. Особенно если сравнивать их с противником по Суперкольцу, «Редингскими
— Уверен, ты что-нибудь придумаешь. Но присматривай за Хлоппоком: его постараются убрать первым. Тебе придется справляться своими силами, Душистый Горошек. У меня слишком много других забот. Похоже, Нельсона в самом начале Трафальгарского сражения убивают вовсе не французские ревизионисты. Я тут перемолвился словечком с одним знакомым из Хроножандармерии, так они вообще не представляют, чтобы ревизионисты пошли на такое. Модели развития временного потока, где Наполеон фигурирует в качестве императора всей Европы, французов совершенно не радуют. С учетом долгосрочной перспективы история, как она есть, устраивает их куда больше.
— Но кто тогда убивает Нельсона?
— Да сам Нельсон! Не спрашивай почему. Кстати, зачем я тебе понадобился?
Формулировку пришлось тщательно обдумать.
— На самом деле просто так. Мы виделись с тобой три часа назад, и ты сказал, что мы уже разговаривали. Вот я и заявилась сюда, чтобы разыскать тебя и спросить, кто пытался убрать меня нынче утром. Ты не смог бы ответить на этот вопрос, если бы мы не встретились поутру, а встретились мы только потому, что я сейчас говорю тебе, что меня могут убить…
Папа рассмеялся.
— Горошек мой Душистый, у меня в голове словно лотерейный барабан. Порой вообще непонятно, теперь я или тогда. Но этого убийцу я проверю, просто на всякий случай.
— Да, — ответила я, окончательно сбитая с толку. — Думаю, проверить стоит.
Глава 9
Общество анонимных утратотерпцев
Вчера на приеме в честь вождя Англии корпорация «Голиаф» возобновила кампанию по поддержанию канцлера Гана. На пышном обеде, где присутствовали более пятисот крупных бизнесменов и главы государственных департаментов, «Голиаф» объявил о своем намерении и впредь продолжать оказывать канцлеру всяческое содействие. В ответ мистер Ган поблагодарил корпорацию за поддержку и сообщил о комплексе мероприятий, призванных помочь «Голиафу» в трудных, но горячо приветствуемых преобразованиях, нацеленных на переход компании к статусу объекта поклонения. Также канцлер намерен финансировать несколько текущих программ по разработке вооружения, детали которых не разглашаются.
Приехав домой, мы с Гамлетом обнаружили у дверей телевизионщиков с канала «Суиндон-5».
— Мисс Нонетот, — затараторил репортер, — расскажите нам, пожалуйста, где вы провели последние два года?
— Без комментариев.
— Можете задавать вопросы мне, — встрял Гамлет, сообразивший, что здесь он вроде как знаменитость.
— А вы кто? — озадаченно спросил репортер.
Я уставилась на принца, и тот помрачнел.
— Я… я… ее кузен Эдди.
— Прекрасно. Кузен Эдди, вы можете рассказать, где мисс Нонетот провела последние два года?
— Без комментариев.
И
— Где вас носило? — набросилась на нас мама, как только мы вошли.
— Извини, мам, я опоздала. Как малыш?
— Утомительно. Говорит, что тетя Мел горилла и что она умеет чистить бананы ногой, качаясь на люстре.
— Говорит?!
Пятница вечным международным детским жестом потребовал, чтобы его взяли на ручки, и, будучи подхвачен, обслюнявил меня и неразборчиво зачирикал.
— На самом деле он такого не говорил, — согласилась мама, — но он нарисовал мне тетю Мел весьма убедительно.
— Тетя Мел горилла? — засмеялась я, разглядывая картинку, на которой была красноречиво изображена… горилла. — Ну и воображение у него!
— Да уж. Я застукала его на серванте — он собирался покачаться на занавесках. Когда я сказала ему, что так делать нельзя, он показал мне портрет тети Мел, из чего я сделала вывод, что она ему это позволяла.
— Да неужто… в смысле, неужто он выдумал такое?
Вошла Пиквик. Вид она имела весьма раздраженный, а на голове у нее красовалась шляпа, сложенная из картона и склеенная скотчем.
— Пивкик очень терпеливый товарищ по играм, — сказала мама, которая не слишком разбиралась в настроениях дронтов.
— Героя явно пора отдавать в ясли. Ты меняла ему подгузники?
— Трижды. Они протекают моментально.
Я понюхала ближайшую детскую штанину.
— Ага. Насквозь.
— Ладно, мне пора на курсы по кузовным работам, — заявила мама, надевая шляпку, беря сумочку и снимая с крючка сварочные очки. — Лучше подыщи кого-нибудь более профессионального в смысле присмотра за ребенком, дорогая моя. Я могу в свободное время посидеть пару часов, но не целый день. А уж подгузников с меня точно хватит.
— Как думаешь, леди Гамильтон согласится присмотреть за ним?
— Не исключено, — отозвалась моя родительница тоном, подразумевавшим нечто совершенно обратное. — Спроси у нее сама.
Она открыла дверь, и на нее сердито запликал Алан. Посаженный на привязь, он методично обрывал цветы в палисаднике. С невероятной скоростью она схватила дронта за шею и, невзирая на возмущенное пликанье и брыкание, бесцеремонно сунула его в сарай и заперла дверь.
— Мерзкая птица! — сказала мама, целуя нас с Пятницей. — Я не забыла кошелек?
— Он у тебя в сумочке.
— А шляпа у меня на голове?
— Да.
Мама улыбнулась, предупредила, что Бисмарка беспокоить не велено, напомнила мне ничего не покупать у разносчиков, разве что сделка покажется по-настоящему выгодной, и удалилась.
Я сменила Пятнице подгузник и отпустила малыша развлекаться самостоятельно. Затем сделала нам с Гамлетом чаю. Принц включил телевизор и уткнулся в шекспировский канал по «КРОТ-ТВ». Я сидела на диване и смотрела в окно на сад. В мой последний приезд все посадки повытоптал мамонт, и теперь мама, по моим наблюдениям, предпочитала те растения, которые не слишком по вкусу хоботным, — весьма разумно, учитывая неизменность путей миграции. Пока я смотрела, мимо проковыляла вразвалочку Пиквик, видимо недоумевая, куда запропастился Алан. В смысле дневной выработки сделано было очень мало. Я так и осталась литтективом, двадцать тысяч фунтов долга по-прежнему висели на мне, и Лондэна я до сих пор не вернула.