Нелегал. Том 2

Корнев Павел Николаевич

Неподалёку от нашей позиции обнаружился какой-то заметённый снегом по самую крышу сарай, к нему уходила узенькая тропинка, я выбрался на неё и взмахом руки позвал всех за собой. Строеньице оказалось навесом с инвентарём, но высоченные сугробы прекрасно заменяли стены, и я поочерёдно пихнул в грудь Герасима и Глеба, указал им внутрь.

Тем дополнительных пояснений не потребовалось, и я враз позабыл о них, попытался сориентироваться на местности. Предоставленная разведкой схема лагеря была весьма подробной, но сейчас ничем особо помочь не могла, пришлось сосредоточиваться на источнике энергетических возмущений.

Ну а как

иначе?

И дело было даже не в том, что в любом случае для начала требовалось взять под наблюдение караулку с дежурной сменой операторов, просто источник помех мог послужить чем-то вроде точки отсчёта координат. Теперь не заблудимся. Точно нет.

Одноэтажные бревенчатые корпуса были выстроены прямо среди деревьев, а тропинки петляли меж высоченных отвалов снега и вплотную подходили к баракам, что одновременно и облегчало скрытое перемещение по лагерю, и в силу паршивого обзора серьёзно повышало риск случайной встречи с караульными. Увы и ах, от тепловидения пришлось отказаться — слишком много оказалось в лагере температурных аномалий, а полагаться исключительно на ясновидение было никак нельзя, поскольку уловить приближение простого человека оно не могло.

Я поколебался немного и повёл группу напрямик по сугробам — от сосны к сосне, от ёлки к ёлке, а уже минут через пять резкий скрип распахнувшейся где-то поблизости двери заставил замереть на месте подобием мраморной статуи. Я тут же сбросил оцепенение и повалился в сугроб, остальные последовали моему примеру, бесшумно распластавшийся на снегу Унтер и вовсе проводил глушителем револьвера две прошествовавшие по соседней тропинке тени.

На караульных угораздило нарваться?

Должно быть, так.

Я выдохнул беззвучное проклятие, выждал немного и двинулся вслед за тёмными фигурами. На пятки караульным мы при этом не наступали и дали им удалиться метров на тридцать. Но это не проблема — не упустим.

Точно — нет. За внутренней территорией учебного центра следили куда как тщательней, нежели за периметром, расчищали там не только тропинки и проходы к баракам, но и площадки для построения отрядов или занятий на свежем воздухе, да и в остальном снег где был притоптан, а где высился кучами или тянулся длинными отвалами. Вот под прикрытием одного такого мы и подобрались к добротному срубу, выстроенному чуть наособицу от соседних бараков.

Завершившие обход лагеря бойцы скрылись за дверью, и я ни на миг не усомнился в том, что мы вышли именно к караулке: и описанию сруб соответствовал, и перетряхивавшие энергетический фон возмущения генерировались именно там.

Дежурная смена операторов — внутри. Это точно.

Подойти и закинуть внутрь пару гранат?

Если б всё было так просто!

Я отрешился от размеренного биения поисковых воздействий, культивировал в себе гармонию источника-девять и попытался сделать её мерилом всех прочих аномалий, проранжировать их по степени схожести. Для человека с зачаточными способностями к ясновидению провернуть подобный трюк было не так уж и сложно, но, увы, эффективность этой техники оставляла желать лучшего. Оперируй кто-то поблизости сверхсилой — желательно ещё и в полную силу! — я сумел бы вычленить из генерируемых им возмущений отголоски чужой гармонии, сейчас же лишь зря потратил время.

Впрочем — нет, не зря. Отображение энергетического фона в моей голове приобрело дополнительную чёткость, теперь я куда явственней улавливал нюансы силовых возмущений,

где-то они стали казаться мягче и глубже, где-то ярче и острей.

Излишняя резкость производимых операторами искажений свидетельствовала о не самом лучшем самоконтроле, а их некоторая поверхностность говорила о незначительности удерживаемого потенциала. Сейчас меня интересовали возмущения ровные и глубокие. Мощные.

Я припомнил схему учебного центра и соотнёс две области наиболее сильных и стабильных искажений энергетического поля с парой корпусов, выстроенных за деревьями в полусотне метров отсюда, один рядом с другим. И что неприятно поразило — дальний от нас оказался заметно больше ближнего, а тот таким уж маленьким тоже не был, как минимум другим баркам размерами он не уступал.

Разведка ни о чём таком не предупреждала, и у меня возникли серьёзные сомнения, что нашей взрывчатки хватит на оба корпуса. Для гарантированного уничтожения всех размещённых там операторов — точно нет.

Дотронувшись до плеча Унтера, я указал на привлёкшие моё внимание бараки. Тот на миг задумался, потом кивнул, но форсировать события мы не стали и продолжили вести наблюдение за караулкой. Минут через пятнадцать вновь распахнулась дверь сруба, и на улицу вышли два бойца в тулупах и меховых шапках. Они привычно поправили болтавшиеся на ремнях пистолеты-пулемёты с дисковыми магазинами, спустились с крыльца и утопали на очередной обход.

Унтер вопросительно посмотрел на меня, и впервые за несколько часов я нарушил молчание. Поделился своими сомнениями с Унтером, и он оказался с моими выводами целиком и полностью согласен. Пришлось перекраивать план на ходу.

Я указал на Балагана и шепнул:

— Он со мной. А вы минируйте большой барак, второй забросаете гранатами. Внутрь не суйтесь, как начнётся — сразу отходите к нам.

Мы с Аликом отдали свои ранцы со взрывчаткой Унтеру и Ване, вновь залегли в снег.

Всё! Теперь только ждать!

Что самое паршивое — в предоставленных разведкой материалах ничего не было ни о планировке караулки, ни о количестве и составе дежурной смены.

Заглянуть бы предварительно в окна, оценить обстановку, благо внутри горит свет, но не выйдет, увы. Стёкла коркой изморози затянуты, через ту ни черта не разобрать. А ясновидением просвечивать сруб я не решился. Там команда аналитиков бдит, чего доброго, уловят чужое внимание и тревогу раньше времени поднимут. Тогда лихо придётся. Полторы минуты — вроде пустяк, но только не в том случае, когда тебя несколько сотен операторов в оборот взять пытаются. Тут же не тюфяки гражданские собрались — чему-то их научить да успели! А кто-то и вовсе с боевым опытом. Эти самые опасные. Хуже только инструкторы…

Ожидание тянулось и тянулось, и если за время пути холода я не ощущал, то в сугробе начал потихоньку замерзать. Тогда упорядочил структуру, призванную дублировать импульсы нервной системы, принялся напрягать и расслаблять разные группы мышц, свыкаясь с новыми ощущениями, готовясь действовать на пределе человеческих возможностей и даже за их гранью. Но на деле просто старался отвлечься от вертевшихся в голове мыслей.

Сколько бойцов в дежурной смене? Какая планировка у караулки? Где там разместились операторы? В отдельном помещении — это точно, но где именно? Сруб немаленький и точно разделён на несколько комнат, только как именно? Вот зайдём мы внутрь, а дальше?