Нелтен
Шрифт:
– И что с ней?
– Трудно сказать, но знаю только одно: у Идры большие полномочия, не стоит с ними связываться.
– И что ты хочешь сказать, мне теперь придётся сидеть дома?
– Пока факторум не обследует тебя и не даст добро —стоит поберечься. Запомни только одно: та сыворотка, что ты принял, стоит всех неприятностей. Теперь твой организм не стареет, ты будешь жить долго, очень долго. Все твои друзья согнутся и умрут, но не ты. Их труды будут твоими, их капитал рано или поздно перейдёт к тебе, разве этого мало?
– Я вечный?
– В какой-то степени да, хотя ничего вечного
– Спасибо, отец, я сделаю все так, как ты говоришь. Ни шагу из дома. Но они! – повысив голос, он ткнул рукой на дверь, поскольку знал, что там стоят два охранника. – Чтобы ко мне не подходили.
– Попрошу, чтобы тебя не беспокоили.
Мужчина поднялся, обнял юношу и вышел из комнаты. Антон зарычал, сел на диван и, подогнув колени, обнял их. Ему стало страшно за себя, он знал что даёт сыворотка: прочитал инструкцию от корки до корки. Вечность, вот что ему обещал посредник факторум, ещё был пункт о побочных последствиях, но разве на них кто-то обращает внимание. Перед тобой перспектива вечности, а если будут побочные последствия – их можно пережить, ведь всё равно не умрёшь.
Юноша завыл, словно собака, вскочил и стал метаться по комнате, а когда открылась дверь, запустил в неё стул.
– Вон!
Дверь закрылась, а он ещё не один час бегал по кругу, будто зверь в клетке. Потребовалось время, чтобы успокоится. После он набрал номер Вики и извинился, что не заехал поздравить её с помолвкой.
«Ты умрёшь, а я останусь, – подумал про себя, – Славка забрал тебя к себе, ну и ладно. Зато у меня есть вечность, а у тебя старость. И кто тогда выиграл? То-то же. Может, у меня это больше не повторится или посредник даст лекарство».
Антон был единственным сыном и, хоть и многие считали его избалованным малым, но у него хватило разума послушать отца и, закрывшись в комнате, сидеть и ждать посредника.
* * *
Город. Патруль отряда Идра.
С утра целый день лил дождь, однако Клиз и не думал отсиживаться в машине, потянул собачку молнии, застегнул непромокаемую ветровку и, открыв дверку машины, вышел наружу.
– В метро или торговый центр? – поинтересовался его напарник.
– Нет, идем туда, – юноша быстро зашагал в сторону медицинского центра.
– Туда? – удивился мужчина, но не стал с ним спорить.
Клиз знал, что откерс болеют исключительно люди с деньгами: ему ни разу не попадался заражённый из среднего и уж тем более низшего сословия. Над входом висела вывеска «МедикСити». Юноша подошёл и повёл носом: ветра не было, а дождь был не помехой. Его губы вытянулись: по сравнению с Элис, он умел улыбаться. Иногда ему даже нравилось это делать, хоть и не понимал людей зачем корчить лицо. Напарник открыл дверь и молодой человек вошёл в светлый холл.
– Добрый день. Мы рады вас приветствовать в нашем медицинском центре. Вы достойны быть красивым. Наша клиника…
– Отойди, – спокойно приказал напарник роботу, что встретил их.
– Я могу вас проконсультировать, прошу…
– Замолчи, – и мужчина отодвинул
– Извините, если чем-то вас огорчила.
Юноша прошёл в большой холл, вдоль стен стояли скульптуры, которые символизировали красоту лица и тела. Он не обратил внимания на рекламные ролики, что мелькали на больших экранах. Все его чувства были сосредоточены на аромате черники и сливы, с тонким оттенком дуба и специй.
– Добрый день, – в этот раз к ним на встречу вышел живой человек.
Юноша подошел и, прикрыв глаза, втянул воздух.
– Вы, наверно, по записи? – смущённая поведением Клиз, спросила девушка.
– Нет, – сухо ответил мужчина и показал свой жетон отряда Идра. – Молчите.
– Я… я даже… – её голос задрожал, похоже она хорошо знала кто этот юноша.
– Кто тут был? – открыв глаза, спросил Клиз.
– Заведующая Эльвира Алексеевна, могу позвать.
– Нет… – протянул юноша и посмотрел в другую сторону.
– А еще Василий Степанович, он хирург, но сейчас на операции.
– Нет, – повторил Клиз, – она тут была минут сорок назад, кто это?
– Это конфиденциальная информация, я не имею права, я…
– Позовите старшего! – приказал мужчина и, достав телефон, стал кому-то звонить.
Юноша отошёл от девушки и, пройдя через холл, вошёл в зал, где около пальмы стояло несколько глубоких кресел. Он сел в одно из них и, закрыв глаза, принюхался к подлокотнику.
«Она тут была, любит сидеть и пить кофе. Ей некуда спешить, ведь теперь время – это всё, что у неё есть. Странные люди, зачем уродовать себя операциями, исправлять то, что дано от рождения. Ах да, мода, стандарт, зависимость от чужого мнения, что толкает их менять свою внешность? А может так она хочет уйти от меня? Наивная, рано или поздно ты сорвёшься и я выслежу, а пока…» – он еще раз втянул носом воздух, а после – резко открыл глаза.
– Я выяснил, – к нему подошел напарник, – Климовская Лидия Владимировна. Едем?
– Нет, она ещё не созрела, мы только зря её потревожим, но на заметку надо поставить. Откерс уже подкрадывается, думаю месяца через два можно наведаться.
– Ясно, – холодно произнёс мужчина и в трубку телефона добавил: – отбой.
3. Испаряющийся дар
Город.
Антону пришлось провести почти неделю в клинике, чтобы врачи от факторум убедились в его психическом состоянии и заодно в том, что инцидент откерс больше не повторится. Худощавый мужчина в жилетке быстро пролистал заключение врачей, а после, улыбнувшись, произнёс:
– Мы не даём гарантии, что рецидив не повторится, но то, что время между вспышками агрессии увеличилось, даёт надежду на скорое излечение.
– О!.. – радостно произнёс отец юноши.
– Но, прошу поберегите себя, вам надо отдохнуть, расслабиться, восстановить свои силы.
– Значит карантинные меры сняты? – не выдержав, поинтересовался Антон.
– Да, вы совершенно здоровы, мы не обнаружили никаких отклонений, словно заново родились. Вот рекомендации, – и мужчина протянул листок.