Нелюбимая жена драконьего генерала. Отель с нуля
Шрифт:
— Мне ничего не надо изображать, — шепчу я.
Мы входим в ярко освещенную залу и все присутствующие оборачиваются к нам. Я сжимаю руку генерала сильнее, чем следует, но от пристального внимания незнакомых и недоброжелательных людей становится не по себе.
Навстречу поднимается приземистый мужчина с седыми висками. За ним встает дама средних лет — тонкая блондинка с прозрачными как у рыбы глазами. От ее вида по спине пробегает дрожь. В висках колет, словно какое-то воспоминание Анны просится наружу.
—
— Генерал Грэхем, — цедит мужчина.
А женщина вдруг выступает вперед, окидывает меня презрительным взглядом:
— Анне было не обязательно являться сюда лично, — говорит она, еле сдерживая злобу. — Леди Глэдис собиралась оставить ей пустырь за городом. Мы бы оповестили ее письмом.
Я замечаю остальных родственников. На низких диванах расположились парень и девушка. Парень слащаво-красивый, с прилизанными каштановыми волосами, девушка — молодая блондинка. Оба с такими же рыбьими глазами, как у злой дамы... как там ее? Тут же сидит полная брюнетка с покрытыми лаком кудрями. Рядом с ней десятилетняя девочка.
В глубине устроились еще какие-то изысканно одетые люди — дальняя родня, наверное.
— А я взяла и пришла, — говорю я и улыбаюсь.
Муж поворачивается ко мне и смотрит с досадой. Виновато опускаю глаза и вздыхаю. Думаю, за сколько смогу продать тот пустырь.
— Всегда была лживой и скользкой, — выплевывает эта леди. — Воровала у бабушки деньги, сдала в ломбард ее драгоценности. За что в итоге и лишилась наследства.
Уверена, все это ложь. От первого до последнего слова. Вот кожей ощущаю. И все внутри противиться подобной несправедливости.
— Не стоит выносить сор из избы, — генерал Грэхем говорит негромко, но железный тон его голоса заставляет леди Мойрош заткнуться.
Лорд Мойрош трогает жену за локоть и отводит.
— Речь идет об огромном состоянии, — насмешливо кидает генерал и ведет меня к креслу. — Сиди тихо и не спорь с родственниками, Анна, — предупреждает он, усаживаясь на стул рядом. — Ты не в том положении.
На его лице скука — наверняка ему неинтересны дрязги чужой семьи.
А мне становится любопытно, почему он женился на Анне, даже несмотря на наветы ее родни.
6
Встретившись лицом к лицу со «злом» в виде родственников, я больше не дергаюсь.
Тихо спрашиваю мужа:
— А кто мне эти люди?
Он резко разворачивается в мою сторону. Смотрит пристально и чуть свысока. Эх, не верит, уверен, что я насмехаюсь. Хотя ирония вряд ли свойственна Анне. Создается ощущение, что она была слабой и ведомой.
— Это твой дядя и его жена. Там же сидят их дети, — отвечает генерал, но в его голосе проскальзывает легкое раздражение.
Я стараюсь выглядеть нейтрально — незачем вызывать лишние подозрения? А муж видит среди гостей знакомого и поднимается. Направляется
Между тем стряпчий произносит вступительную речь. Но все это не очень интересно, мне тут светит только клочок земли с сорняками.
А ко мне уже спешит кузина, имени которой я, естественно, не знаю. Видимо, злая тетка послала ее потрепать мне нервы.
Девица мерзенько улыбается и присаживается во второе кресло.
— Анна, бабушка Глэдис отличалась необыкновенной добротой. Несмотря на подлые проделки, она выделила тебе целый пустырь. Ты можешь построить там приют для кошек. Говорят, после развода женщинам необходимы безобидные увлечения.
Кузина насмехается, но ее слова наводят меня на интересную мысль. Женщины ведь могут заниматься бизнесом?
Неправильно расценив мой заинтересованный взгляд, девица радуется.
— Подумай на досуге. Еще ты можешь поставить там палатку и гадать за деньги. Озолотишься!
Стесняюсь спросить, как ее зовут. И еще приходит мысль, что мне совсем не надо сообщать о потере памяти родственникам — а то и пустыря лишат.
Девица кокетливо смотрит на генерала Грэхема, беседующего со знакомым. Сцепляю руки на коленях, а стряпчий начинает зачитывать завещание.
Насколько я разбираю из услышанного, лорд Мойрош — старший сын. Львиная доля достается ему. Стряпчий перечисляет имущество покойной бабушки и я давлю желание пораженно присвистнуть. До чего же богатой дамой она была!
Представляю, какие тут делались ставки, какими способами убирались конкуренты.
Кузина качает ножкой в изящной туфельке и самодовольно улыбается. Я внимательно слушаю. Дальним родственникам достаются лишь крохи, а тот самый пустырь уходит компаньонке старой леди Мойрош.
Я приподнимаю брови. И последнего клочка лишили Анну? Обидно.
— Кажется, ты совершенно напрасно притащилась сюда, — смеется кузина, слегка повизгивая от удовольствия.
Наверное, и правда напрасно. Пожимаю плечами, обдумывая возможность найти работу. Обычную работу... секретарем, например. И еще я могу устроиться продавщицей, кассиром, библиотекарем. Уверена, возможностей множество!
Стряпчий кашляет и продолжает:
— Леди Мойрош внесла в завещание несколько правок перед самой смертью.
По залу пролетает встревоженный гул, а дядя отчего-то смотрит волком. Жена что-то злобно шепчет ему на ухо и оба страшно волнуются.
Я расправляю складочки на юбке. Думаю купить газету с объявлениями. По пути видела из окна машины киоски.
У меня больше нет уродливых ожогов, все остальное решаемо.
— Леди Мойрош оставила своей внучке Анне Грэхем, в девичестве Анне Мойрош, особняк на Королевском проспекте. К леди Грехэм переходит земля, на которой стоит дом, сад, а также вся мебель и все имущество, хранящееся в доме.