Нелюдь

Беспросветная холодная тьма, заполненная злобой, тоской, ненасытной жаждой мести и озаряемая временами вспышками бешеной ярости, – это было внутри его, а вокруг – обширный, цветущий, ненавистный мир. Правда, хозяин, скованный страшными цепями в огненной бездне, обещал, что так будет не всегда. Придет время! Тогда он вырвется на свободу, воцарится здесь, разрушит и уничтожит все созданное Его врагом. Но для того, чтобы приблизить это время, многочисленные слуги Повелителя должны усердно трудиться – каждый на своем посту.

У

Пазузу [1] тоже был свой пост, своя задача, не сказать наиглавнейшая, но и не чета многим другим.

Сейчас Пазузу старательно отыскивал зацепку, дающую возможность приступить к выполнению возложенной на него миссии.

Кажется, нашел!!! Из раздутого живота беременной женщины прямо в лапы демона протянулась тонкая, но надежная нить черного света. Скоро, очень скоро он сможет доложить Повелителю об еще одной удаче! Конечно, по людским меркам, пройдут долгие годы, но что значат два-три десятка лет для того, кто прожил тысячелетия?!

Г. Н-ск. 1969 год

Беременность протекала тяжело. Ольга Васильевна уже два раза лежала на сохранении. Сейчас, в начале последнего, девятого месяца она чувствовала себя отвратительно. Сильно отекали ноги, болела голова, к горлу периодически подкатывала тошнота. Донимали боли в нижней части живота, а характер, и раньше весьма скверный, испортился окончательно. Ее бесило абсолютно все – темнота и свет, звуки и полная тишина, присутствие или отсутствие мужа, запахи, цвета и так далее.

Почти каждую ночь терзали кошмары. Какое-то мохнатое существо карабкалось на кровать, пыталось забраться под одеяло. Несколько раз повторялся один и тот же сон: их семья въезжает в шикарную новую квартиру – Ольга Васильевна расставляет мебель, но почему-то всегда получается так, что в одной комнате нагромождено, а в другой ничего нет. Через некоторое время она с удивлением обнаруживает неизвестную доселе комнату, которая небольшим коридорчиком соединяется с другими квартирами. Внезапно оттуда начинают лезть незнакомые наглые люди, и Ольга Васильевна ничего не может с ними поделать. Она плачет, кричит, но пришельцы по-хозяйски располагаются у нее дома, роются в книгах, вещах, а хозяйку отталкивают в сторону, будто неодушевленный предмет.

После этого она просыпалась в холодном поту и больше заснуть не могла. Иногда мерещился страшный человек в белом халате с бакенбардами, который угрожающе смотрел на нее, показывал пальцем. Жизнь сделалась невыносимой. Не раз приходили мысли о самоубийстве.

В настоящий момент Ольга Васильевна лежала на диване, преисполненная отвращения к окружающему миру. Неожиданно зазвонил телефон. «Если муж опять хочет предупредить, что задержится на работе, повешусь! В предсмертной же записке напишу: «В моей смерти прошу винить «дражайшего супруга», – яростно подумала она, снимая трубку.

– Здравствуй, Олечка! – мяукнул на другом конце провода голос Ирины, старой школьной подруги. – Как дела, как самочувствие?!

Тут Ольгу Васильевну прорвало. Захлебываясь слезами,

она не менее получаса жаловалась на тяжелую беременность, обормотов-родственников, злую судьбу. Подруга не перебивала, лишь временами сочувственно ахала да поддакивала.

– Тебя сглазили, дорогая, – уверенно заявила Ирина, когда Ольга наконец выговорилась. – Наслали порчу враги-завистники.

Ольга Васильевна опешила. Убежденная атеистка – она никогда не верила в мистику. Родители, высокопоставленные твердокаменные партийцы, с самого детства вдолбили в нее материалистическое мировоззрение. А вот в наличии многочисленных врагов-завистников она ни секунды не сомневалась. Соседи, знакомые, сослуживцы – все, без сомнения, злобствовали по поводу ее хорошего происхождения, высокого положения мужа, царящего в доме достатка, машины, дачи, собственной яхты, дорогих платьев и украшений.

– Сглазили, сглазили! – уверенно подтвердила Ирина. – С моей знакомой недавно похожая история случилась. Долго мучилась бедняжка, а потом двухголового ребенка родила.

Тут Ольга Васильевна не на шутку перепугалась. Двухголовые уродцы, сиамские близнецы и тому подобное – не миф. Она сама их видела в ленинградской кунсткамере.

Вдруг на самом деле сглазили?!

– Я могу тебе помочь, – продолжала подруга. – Знаю одну бабульку, которая снимает порчу. Хочешь, приведу?

Ольга Васильевна без колебаний согласилась. Если колдовство, порча, сглаз и тому подобное – бред, то хуже от бабки не будет, а если правда...

Знахарка явилась через два дня. При виде ее Ольга Васильевна несколько удивилась. Она ожидала встретить древнюю, скрюченную старушонку в лохмотьях, вроде Бабы Яги из детских сказок, а целительница оказалась крепкой шестидесятилетней женщиной с моложавым лицом и пронзительными черными глазами. Одета она была в хороший костюм из дорогой ткани.

Получив оговоренную плату, знахарка сразу принялась за дело. Долго бормотала скороговоркой непонятные заклинания, делая при этом пассы руками над вздувшимся животом. Затем вручила Ольге Васильевне фляжку с заговоренной водой, которую велела пить по глотку каждый день.

После ее ухода Ольга Васильевна почувствовала себя значительно лучше...

г. Н-ск. 1969 г. Месяц спустя

Солидный мужчина в белом больничном халате терпеливо ждал возле закрытой двери родильной палаты. Вообще-то вход посторонним сюда был строго воспрещен, но для него, ввиду его высокого служебного положения, пришлось сделать исключение. Время тянулось нестерпимо медленно. Наконец появился пожилой врач. Он казался сильно смущенным и виновато прятал глаза.

– Ну, – встрепенулся мужчина. – Как там? Говорите! – В голосе его, несмотря на волнение, звучали металлические начальственные нотки.

– Я вынужден сообщить печальную новость, – промямлил врач. – Ваша жена... э-э-э... умерла!

– А ребенок?! Ребенок?!

– Его удалось спасти...