Нелюдь
Шрифт:
– Решено, – согласился прокурор с мнением следователя и обратился к сыщику: – Николай Васильевич, продолжайте работать, постарайтесь до зимы выяснить, что все-таки случилось с этими девушками. К тому времени и решится вопрос) относительно возбуждения уголовного дела.
Раздосадованный, Смирный вернулся в отдел и, достав оперативное дело по факту убийства Коптевой, стал перелистывать его объемные страницы. Он выписывал себе некоторые фамилии, которые могут представлять интерес, и к которым необходимо
– Нашел водителя автобуса. Он не видел в лицо водителя и пассажира автомашины, но утверждает, что это были «Жигули» вишневого цвета. Я склонен верить ему, поскольку он как водитель должен хорошо разбираться в автомобилях. Также установлено, что у Руслана и Эльмурзиева в личном пользовании нет автомашины. Значит, они ее у кого-то одолжили, надо бы найти этого автовладельца.
– Резонно, – кивнул Смирный и спросил: – А когда перевелся к нам Эльмурзиев?
– Уточнил насчет Эльмурзиева. Он приехал в наш город в январе восемьдесят четвертого, так что убийца Коптевой – не он.
– Молодец, отрицательный результат – тоже результат, – похвалил Смирный своего подчиненного и добавил: – Нам отказали в возбуждении уголовного дела, поэтому надо потихоньку копить материалы, чтобы они когда-то в нужный момент дали всходы. Запомни еще раз: про рассказ Людмилы никто, кроме нас, не должен знать. Эльмурзиев и Руслан – первые подозреваемые в деле исчезновения девушек.
На следующий день Смирного вызвал к себе Исхахов и вкрадчивым голосом поинтересовался:
– По какому поводу вчера ходил в прокуратуру?
«Черт, кто-то уже стуканул! Секретарша прокурора, наверное, он знаком с ней…», – промелькнуло в голове у сыщика.
– Поговорили по убийству егеря, по делу надо найти свидетелей…
– Не ври, – прервал его Исхахов. – Почему через голову прыгаешь? Прежде чем идти к прокурору, надо всегда ставить меня в известность. Чем ты недоволен по розыску Сатаровой и Вожжиной?
«Это не секретарша, она подробности разговора не знает, – умозаключил сыщик. – Это Калюжный сдал меня! Что ж, будем знать, ему больше ни слова».
– В том числе интересовался и этим делом, – ответил Смирный. – Я уверен, что пора возбудить уголовное дело и вести полноценное расследование.
– Тебя не спрашивали! – резко отрезал Исхахов и отчитал своего подчиненного: – Розыск пропавших ведется качественно, Эльмурзиев опытный оперативник, работает как положено, поэтому запрещаю тебе вмешиваться в чужие разработки. Ты что, возбудив уголовное дело, хочешь повесить лишний «глухарь» с двойным убийством? Потом кто будет все это расхлебывать? До сих пор не можешь разобраться с Коптевой, а лезешь, куда не надо!
– А, может быть, мне докладывать вам и о том, что собираюсь
– Надо будет – будешь докладывать! – резко бросил Исхахов.
Смирный в расстроенных чувствах вернулся в кабинет, где застал Овсянникова.
– Сцепился с Исхаховым, – рассказал он ему. – По-моему, он все знает, что случилось с девушками и нарочно тянет время. В такой ситуации нам ничего не остается, как обратиться в областную прокуратуру.
Прошло три дня, и все узнали сногсшибательную новость – за грабеж задержан Руслан! Он уже сидит в камере, следователь возбудил уголовное дело. Ничего не понимающий Смирный зашел к следователю милиции Кумарину и поинтересовался:
– Сергей, что этот черт совершил?
– Исхахов? Он ограбил свою соседку – зашел в квартиру, забрал хрусталь, золотые украшения, ружье покойного мужа. Задержали по горячим следам, все похищенное изъято.
– А кто задержал его?
– Эльмурзиев во время своего дежурства.
– Они же друзья, – удивленно вскинул голову Смирный. – Да и брат нашего начальника. Как они решились задержать близкого им человека?
– Не знаю, – пожал плечами следователь. – Наверное, решили проявить принципиальность. Ко мне заходил Алим и высказал свою позицию, мол, брата выгораживать не буду, пусть отвечает за содеянное. Также попросил задержанного арестовать, поскольку тот измучил его своими выходками и может совершить что-нибудь посерьезней, а я, в принципе, хотел с него взять подписку о невыезде. Сейчас готовлю постановление о заключении его под стражу.
– Да-аа, дела! – протянул пораженный услышанным Смирный. – Такое может случиться только у нас!
Услышав рассказ Смирного, Овсянников ахнул:
– Да они же хотят спрятать его в зоне. Зная Эльмурзиева, могу утверждать наверняка, что преступление инсценировано.
– Потерпевшая настоящая, а преступление инсценировано, – задумчиво покивал Смирный. – Затевается что-то нехорошее, хотят спрятать концы в воду. У нас в отношении них единственный козырь – Людмила. Ее надо беречь, если узнают то, что она нам рассказала, могут и убить.
На утренней планерке все заметили подавленное состояние Исхахова. Прежде чем начать совещание, он объявил:
– Все вы знаете, что вчера за совершение грабежа задержан мой брат. Я его не выгораживаю, пусть отвечает за содеянное. Родственников не выбирают, но то, что совершил мой брат, бросает тень на меня, как на руководителя, поэтому я решил написать рапорт о переводе в другой район. Я не имею морального права дальше руководить вами.
Выйдя от Исхахова, Смирный хлопнул Овсянникова по спине, вновь повторив свои опасения: