Нелюдь

Селецкий Алексей

– Ты что, в лесу все это время сидел? Не знаешь, что в городе творится? Костя… У Кости офис с охраной, два телохранителя, съемки на телевидении и встречи с губернатором. Наташку он в Москву долечиваться отправил, в госпиталь Бурденко. А ребятишки наши, кого недавно выписывали, в голос плакали, просили еще хоть недельку полечиться. Знаешь, почему?

– Потому что родина у нас сейчас чисто конкретная, – Александр старался говорить негромко, равнодушно. И не открывал глаз, чтобы ненароком не выдать своих чувств.

Общественное движение «За чистую Родину». Очень мирная организация, зарегистрированная еще полгода назад. Судя по уставу,

занималась она охраной природы, возрождением духовности и пропагандой здорового образа жизни. Последнее было, пожалуй, достаточно близко к правде: по крайней мере, здоровых молодых ребят в этом движении было предостаточно. Крепких ребят из «спальных районов», из заводских поселков и с неуклонно разваливающихся окраин. За свои духовные достижения движение получило в народе почетное название «Чисто конкретная Родина». Впрочем, отдельные журналисты пытались задаться вопросом: кто и как собирается охранять природу с их помощью? После того, как особо едкому и въедливому служителю пера и экрана разбили голову его же собственной видеокамерой, вопросы исчезли. Всем стало ясно, что движение это весьма нужное, правильное и в перспективе способствует воспитанию поколения и процветанию государства. Вот эту идею и несли теперь в массы.

Массы откликнулись с редкостным по нынешним временам энтузиазмом. Особенно после того, как узнали, что в начале августа армия расстреляла группу активистов, пытавшихся помешать сатанинским обрядам в пригородном лесу. Слухи ходили самые разные.

Подробности жертвоприношения отловленных спецназом мальчишек не совпадали. Однако в том, что весь карантин и ловля мышей в лесопарковой зоне были затеяны именно ради колдунов, не сомневался теперь никто. Городу, не забывшему повальное сумасшествие пятилетней давности и перегородившие все выезды

БТРы, большего и не нужно было. И виновных долго не искали. Им припомнили все: газетные статьи, недавнюю моду, нежелание быть «простыми людьми». За чистую Родину решили бороться даже не сотни – тысячи. А сочувствовали им десятки тысяч.

Донорский значок можно было увидеть чуть ли не чаще, чем в советские времена – комсомольский. Только вот нынче красная капелька была совсем другим символом. «Мы с тобой одной крови!» – а при чем здесь крест и полумесяц, никто и не спрашивал. И так понятно. Вначале носители значков на всякий случай таскали с собой еще и справки со станции переливания крови – по двести грамм за каждую. Потом появились свои собственные удостоверения. «Потом» – это к концу августа. Тогда же рядом с телами убитых гадалок и целителей стали находить записки с тем же символом. Общественное мнение дружно возмутилось такой наглой провокацией, прокурор области поклялся лично отыскать бандитов, препятствующих духовному оздоровлению нации. Газету, уловившую в официальном названии истинно народного движения слово «зачистка», закрыли с санкции того же прокурора.

Неизвестные провокаторы теперь печатали свои приговоры типографским способом, а среди жертв почти не стало дипломированных и исправно платящих налоги экстрасенсов. Когда информация о странных происшествиях в городе Желтогорске мелькнула в программе «Время», общественный совет при губернаторе послал в Москву гневное открытое письмо. Среди множества подписей на почетном третьем месте отметился «Центр возрождения реликтовых культур». Потом Костя еще и отдельно не раз выступал, разъяснял мнение Древнего Народа «по поводу» и «в связи с».

– Саша, ты что, заснул? – голос Андрея

вернул ведуна к проблемам сегодняшнего дня. Точнее, ночи.

– Нет, задумался, – Александр тряхнул головой. – Выписывают, говоришь? А зачем тогда ты свою Татьяну оттуда увез? По-моему, самое для нее безопасное место. Да и состояние, ты уж прости, тоже.

– Да ты!.. Ты что несешь?!

– Кстати, на мои вопросы я ответов так и не услышал. Почему именно сегодня и почему именно мы с Леной? Не хочешь говорить – так и я тебе ничего не скажу. Мы вроде бы когда-то с тобой договаривались: все свои, откровенность за откровенность. Забыл?

– Не забыл, – Андрей сверкнул глазами. – Ну хорошо, тогда давай все по-честному. Ты тоже не ответил, на кого работаешь.

– На Древний Народ, – не задумываясь, ответил Александр. Его

собеседник поморщился:

– Ну сам же говорил… Саша, не ломай комедию. Сначала ты говоришь о своих друзьях, о глазах и ушах повсюду, а теперь что – сказки рассказывать будешь? Ну ладно, Татьяна им верит… Верила раньше. Теперь ты еще скажи, что в той чертовой статье одна правда была!

– Нет, конечно. Не одна. Даже несколько сразу. Если бы там что-то одно было правдой, твою журналистку вместе со всеми бы выписали. Не веришь мне – спроси ваших армейских особистов. Вот иди к своему шефу и спрашивай: почему одних домой отпускают, а другим мозги перекашивают? Жалко, меня в вашем лагере не было. Интересно все-таки, какой именно техникой у нас сейчас колдунов ищут. Да и пригодится. Потому что твое начальство очень захотело до нас добраться. Вот скажи – кому потребовались свои собственные экстрасенсы? Не самозваные, а проверенные, да еще и прирученные?

– Ты… Ты откуда знаешь? Опять твои друзья? Слушай, может, мы

на одного человека работаем, а? Только с разных сторон?

– Сомневаюсь, – Александр покачал головой. – Очень сомневаюсь.

Видишь ли, я вообще не работаю на людей. А на таких – в

особенности. Да и не пришлось бы тебе, бедолаге, в шпиона играть, тащить меня в квартиру с аппаратурой, а ребятишек наших – в лагерь. Еще и под пули их подставлять.

– Ты хочешь сказать, что это… Что про этого Витька заранее знали?

– Да нет, вряд ли. Хотя кто же наши «органы» разберет… Но скорее всего, просто подвернулся вовремя. Зато представь себе, какой материал: максимальное воздействие, ваши обороняются изо всех сил, жизнь свою спасают – тут сразу и выяснится, насколько все это для военных нужд подходит.

– Не подошло, однако. Не получилось у наших ничего. И тогда, на тусовке, не подействовало, когда Лехе ногу сломали. Так что боевую магию оставим в сказках.

– Конечно, оставляйте, – кивнул Александр. – И не могло получиться. Ты знаешь, почему ни один колдун от «чистильщиков» не отбился? А ведь в городе не одни только шарлатаны и дураки были! Кое-кого я видел раньше – они бы и десяток таких молодчиков в бублик скрутили, да за чаем и скушали. Не получилось – а почему?

– Не знаю. Я вообще в этих делах слабо разбираюсь. Знаю, что должен, раз Старший, но не получилось.

– Старший среди младших… Тебя, дорогой, туда пристроили. Внедрили. Ладно, не в том суть. А на самом деле все просто: не берет «чистильщика» ни магия, ни экстрасенсорика. Особенно «при исполнении», так сказать. Олег сначала думал, от веры зависит, от религии то есть…

– Погоди, какой Олег? – Андрей приподнялся. – Тот самый Олег Алексеевич, про которого мне Татьяна все уши прожужжала?