Нельзя быть такими – 2

Аредаков Сергей

Площадь радостно загудела, люди начали строить предположения и даже заключать пари, как из толпы горожан выкрикнули вопрос: «неужто и Вит объявится»? Уже через минуту стояла тревожная тишина, даже впервые приехавшие гости перестали разговаривать и припухли с крайне заинтересованными лицами. Вся империя знала об этом удивительном человеке, как о виртуозном танцоре и очень хорошем певце, а уж слухи о его возможном родстве с императором будоражили аристократию все последние два года. Адайн выдержала солидную паузу и громко ответила:

– Этого обещать не могу, но очень сильно надеюсь, что Создатель всё же простит нас и мы снова сможем лицезреть его лучшее творение на земле в образе молодого человека.

Хоть и ответила уклончиво, но по её счастливой улыбке, которую графиня не смогла сдержать, горожане сделали правильный вывод и взорвались восторженным рёвом. Даже среди аристократов, а точнее аристократок, нашлись преданные поклонники Вита и тоже зашлись в восторженном крике.

Младшая сестра принцессы Аселайн впервые вырвалась за пределы столицы империи. Наслушавшись рассказов об этом чудесном городе, Славия подластилась к средней сестре и упросила взять с собой при следующей поездке на самую

окраину империи. После полученного согласия от Аси, она два месяца «капала на мозг» своему отцу и в конце концов довела его до истерики. «Поезжай хоть к чёрту в зубы, только отстань от меня»: дал напутствие император Кармилио и обильно запил вином своё желание дать дочери подзатыльник, чтобы больше не нудила. Добившись своего, Славия ещё два месяца готовилась к путешествию, да так тщательно, что её багаж везли в отдельной карете, но как это часто бывает, надежды сильно превзошли действительность. Город Кург, а точнее маленький провинциальный городишко, ей всё же понравился своей необычной архитектурой и такой же необычной раскраской, но …. Славии быстро наскучило кататься в карете по центральным улицам, а больше и заняться здесь нечем. Тусить вместе с престарелыми подругами сестры, ей не хотелось категорически, беспробудно пить она тоже не любила, исключая тем самым последний аргумент для общения с ними. За стены белокаменного замка выпускали только в сопровождении охраны из двадцати мушкетёров и двух фрейлин, которых уверенно поджимало к тридцати годам. Никакой самостоятельности, о романтике и говорить не стоило, обычная беспросветная скукотища. За ней стабильно пытались ухаживать и осыпали многочисленными комплементами, а Славии становилось только грустнее день ото дня. Совсем отчаявшись, она понуро брела по садовому лабиринту и лениво перебирала в памяти невзрачных поклонников. После столичных холёных аристократов, местные казались настолько блеклыми, что вызывали у неё только брезгливость. Искренне надеясь получить неизгладимые впечатления от этой поездки, Славия пришла к неутешительному выводу: «здесь ещё скучнее и беспросветнее, чем в дворцовой клетке».

– Здравствуй, Славия – мимоходом поздоровалась Помелла и слегка поклонившись, стала обходить принцессу, которая шла прямо посередине дорожки.

Единственная кто ни разу не попыталась «лизнуть» Славию комплиментом, или каким-то другим образом «залезть в глаза», была странная дочка местной графини. Она вообще не обращала внимания на знатных гостей и тоже сторонилась подруг своей матери, но при этом постоянно чему-то радовалась, по-крайней мере улыбка не слазила с её лица. Нет, Помелла всегда вела себя вежливо с родовитыми гостями и ни разу никому не отказала в той или иной просьбе, но она точно также вела себя даже со слугами. Её взгляд почти всегда был устремлён куда-то в неведомую даль и принцессе почему-то казалось, что девочка немного не в себе. Вот и сейчас, она небрежно поклонилась и пошла дальше с загадочной улыбкой на лице. Обычно, Славию не задевало пренебрежительное отношение, она была с детства «затюканным» наставницами ребёнком, но тут зачем-то вспылила и громко произнесла:

– А тебе не кажется, что твой поклон был не достаточно почтительным? Перед тобой стоит имперская принцесса.

Помелла вырвалась из своих грёз, где она пыталась выполнить особо сложный пируэт и недоумённо посмотрела на принцессу. Та заметила, что осталась непонятой и повторила вопрос более надменным голосом.

– Уважаемая, Славия, покажи мне рукой до какого уровня нужно склонять перед тобой голову, чтобы не вызывать раздражения и спокойно следовать своей дорогой дальше – уверенно сдерживая неприязнь к столичной штучке, спокойно сказала Помелла.

Именно её спокойствие и раздражало Славию больше всего. Было в нём что-то такое неуловимое, что задевало самолюбие принцессы «за живое». От укоризны до снисходительности и даже лёгкого презрения, вот спектр эмоций, что исходил от дочери графини. Славия это явно чувствовала, но упрекнуть Помеллу было не за что, она мило улыбалась и согнула спину в полупоклоне. Принцесса замешкалась с ответом, ей не хотелось выставлять себя идиоткой, над которой потом будут смеяться за спиной. Пауза неприлично затягивалась, а неловкость сложившейся ситуации становилась чуть ли не комичной. Имперская принцесса строжится на провинциалку, но при этом сама испытывает неуверенность и чуть ли не стыд. Ещё по пути в королевство «Ремов», Славия замечала за собой, что не умеет поддерживать разговор с посторонними людьми. Это её реально расстраивало и даже заметно злило, но естественно не на себя. Причиной такого дискомфорта могли быть кто угодно, но только не сама принцесса. А вот в данной ситуации, ей почему-то стало очевидно, что это она не умеет вести диалог с людьми.

– Я спешу – с явным напором, хоть и скрытым улыбкой, сказала Помелла.

– А куда ты так торопишься? – сама не понимая зачем, заинтересованно спросила Славия.

Уже через полчаса она вышла за стены белокаменного замка и следом за Помеллой залезла в карету. Весело свистнул кнут извозчика и принцесса покатила навстречу новым впечатлениям. Стоило переодеться в одежду прислуги, да поглубже натянуть чепчик, как её перестала замечать охрана. Даже встретившаяся в коридоре фрейлина прошла мимо, не обратив на неё ни малейшего внимания. «Неужели, я раньше была такой же надменной»; мысленно упрекнула себя Славия и тихонько прошептала:

– Нельзя быть такой лицемерной гордячкой.

– Нельзя, нельзя – дружно скрипнули колёса кареты.

– Ой, ты слышала это? – испуганно спросила Славия и вцепилась в руку своей попутчицы.

– Что? – в ответ спросила Помелла и настороженно осмотрела салон кареты.

– Мне показалось – Славия сконфуженно опустила глаза.

Объяснять, что с ней разговаривали колёса кареты, принцесса просто побоялась. И так на неё поглядывали недоверчиво, а так вообще ….

Следующие шесть часов прошли, словно её утопили в какой-то невероятно прекрасной сказке. Вокруг неё пели, танцевали и веселились прямо на площади. Неожиданно для себя, Славия настолько внутренне расслабилась, что начала пританцовывать вместе со всеми, а иногда даже подпевать артистам. Потом появилась певица из заморского царства «Делор» и потрясла сознание

принцессы, как своим видом, так и самой песней. Она влюбилась в эту странную женщину сразу и бесповоротно, то есть не в саму певицу, а в её сказочный образ. Улыбчивое лицо со сверкающими внутренней силой глазами, уверенные движения стройного тела и подчиняющий душу голос. Слава чуть не заплакала от обиды, когда двухметровая дива ушла после исполнения всего одной песни. Потом она вернулась в белокаменный замок, неопознанной зашла в свою комнату и долго вспоминала события минувшего дня. «Ради подобного приключения, я готова приехать сюда и на конкурс танцев, который состоится уже через полгода»: прошептала в ночь Славия и тут же заснула. До самого пробуждения она кружилась в каком-то волшебном танце, под изумительно красивую музыку, которая звучала прямо в её голове.

Сам же конкурс буквально «растоптал» юное сознание принцессы и она балансировала на грани потери приличия, потому что уже несколько раз порывалась вскочить на ноги и начать танцевать, как это делали простолюдины на площади. Более десяти песен были совершенно не похожи на то, что она слышала раньше. Потрясение, восхищение и неконтролируемый наплыв эмоций слились в одном неудержимом душевном порыве, после чего из глаз Славии потекли слёзы радости. Ранее с подобным чувством она не сталкивалась никогда и отдавалась ему с наслаждением мазохиста. Размазывая слезы по щекам, Славия сбегала вместе со всеми в особняк и после «облегчения» сунулась к столу, где её терпеливо дожидался бокал с красным вином. Попивая его мелкими глотками, принцесса прошлась между аристократами и внимательно послушала, о чём они говорят. Как и ожидалось, большинство были в восторге от конкурса, а некоторые до сих пор не могли сдерживать слёз и продолжали истерично реветь. «Я ещё хорошо держусь»: Славия мысленно порадовалась за себя и тут же пустила слезу умиления. Проходя мимо графини Адайн и своей сестры, она услышала потрясающую новость; есть такая надежда, что помимо заморской певицы Зеи, выступит ещё и какой-то Вит. О нём говорилось с придыханием и закатыванием глаз, а реакция сестры была просто неприличной, она радостно завизжала и даже запрыгала, как сумасшедшая. Славия торопливо отошла в сторонку и недоверчиво подумала: «когда Аселайн услышит заморскую певицу, то вообще свихнётся от наслаждения, потому что лучше неё петь не возможно». Она неспешно допила вино и вернулась на своё место в гостевой ложе. Постепенно все заняли свои места и всё более вопрошающе поглядывали на графиню. По площади прокатилась волна шепотков, но когда Адайн пошла к трибуне, сразу наступила гробовая тишина. Графиня обвела взглядом припухших зрителей и ….

– Бум, бум-бум – дерзко «заговорил» большой барабан варваров в одном из проулков, который выходил на центральную площадь.

Никогда раньше Славия не слышала такого восторженного рёва толпы, причём кричали даже графиня и её сестра. Всеобщее помрачение рассудка опустилось на центр города Кург, именно такое впечатление возникло в сознании Славии, отчего ей даже стало немного страшно. Под непрекращающийся рёв толпы, к сцене медленно продвигались десяток варваров и около двадцати необычно одетых человек. В сознании Славии, варвары воспринимались какими-то отдельными, от таких, как она, существами. Их одежда в основном состояла из перьев и хоть была красочной и довольно приятна глазу, но лишь подчёркивала дикую сущность лесных жителей. Только мысленно поставила на дикарях негативную метку, как они уверенно взошли на сцену и над площадью зазвучала тягучая мелодия бескрайних лесов. Творчество варваров подминало сознание своей простотой, необычным звучанием инструментов, внешним видом самих артистов и …, да всем сразу. Славия вдруг заметила, что графиня до сих пор находится за трибуной. Она подняла руки над головой и плавно махала ими в такт мелодии. Мало того, её примеру последовали около двадцати аристократок, а вслед за ними и вся площадь. «С ума сойти»: именно этими словами смогла Славия определить своё душевное состояние. В этот момент к варварским инструментам присоединились вполне себе имперские и музыка приобрела такую насыщенность, что по телу принцессы побежали громадные мурашки. Пятеро девушек, одетые в сильно укороченные платья, которые неприлично обтягивали их стройные фигуры, начали синхронно двигаться по сцене. С какой-то лёгкой небрежностью, они выполняли сложнейшие пируэты, которые Славия не то чтобы не видела, а даже не слышала о таких. Она почти не дышала на протяжении двух композиций, которые восхитительно исполнил совместный с варварами оркестр. Потом, спела каждая из пяти танцовщиц и окружающий мир уверенно перенёсся в волшебную страну. Пребывая на грани обморока, Славия всё-таки дослушала выступление заморской певицы и обессилено присела. Всё это время, она и пританцовывала, и махала руками, и даже пыталась подпевать, впрочем, как и большинство зрителей. Славия перевела сбившееся дыхание и хоть с сильным разочарованием, но всё же без истерики наблюдала, как лучшие артисты, которых довелось ей увидеть за свою жизнь, покидали площадь под бой варварского барабана. Они уверенно пробивались сквозь перевозбуждённую толпу горожан, унося вместе с собой и сердце семнадцатилетней имперской принцессы. Славия растерянно посмотрела вокруг и пришла к однозначному выводу, что её мир, в котором она прожила семнадцать лет, вдруг резко изменился. В этом мире теперь присутствовало настоящее волшебство, таинственная неизвестность громко стучалась в её дверь, а ожидание скорой встречи с чем-то немыслимо прекрасным сжимало юное сердце и заставляло подрагивать от нетерпения. Славия глубоко вздохнула и заполошно осмотрелась вокруг ещё раз, но уже «другими» глазами. Постепенно наступила тишина, люди почему-то не расходились и продолжали упорно смотреть на графиню, но вместо неё заговорил король Беннет Бонофест, по клике «Старый Смердун»:

– Я взял на себя смелость и от всего состава жюри делаю заявление. Победителя объявлять не будем, а пойдём на явную хитрость, пусть ещё и завтра порадуют нас своими чудесными песнями.

Народ опять восторженно заорал, откуда только силы берутся, но после требовательного жеста короля снова примолк.

– Сейчас, как обычно, гуляние у озера, а вот завтра ровно в полдень снова сюда. Для вас всех, есть очень приятная новость; мы всё-таки увидим и даже услышим Вита Барбер. Он выступит вне конкурса, но нам-то какая разница, мы наконец-то увидим нашего любимчика. Виват!!!