Немая прачка
Шрифт:
Худая резко подскочила, одной рукой схватила рушник, а другой отдала приготовленные четыреста рублей. Развернулась, сделала шаг к своему столу, но еще не успела положить рушник, а к ней уже подошел молодой мужчина и, показывая пальцем на рушник, спросил: – А скажите, сколько стоит ваше полотенце?
Худощавая старуха несколько секунд внимательно смотрела на него, затем снисходительно улыбнулась и тоном музейного экскурсовода сказала:
– Эту вещь правильно называть рушник, а не полотенце. Он достался мне от моей прапрапрапрабабушки, это начало семнадцатого века…
– Да
– Да, правда! У меня этот рушник сотрудники музея просили, в экспозицию. Но я не дала.
– И сколько он стоит?
– Посмотрите, работа вся ручная, какая вышивка, какое состояние. Всю жизнь в сундуке хранила…
– Вы мне цену назовите, пожалуйста, – снова перебил старуху мужчина.
– А вы мне понравились. Поэтому ВАМ отдам за две тысячи. Деньги очень нужны на лекарство, из-за глубокой нужды вчера из сундука достала и продать решила, – с грустью в голосе закончила свою речь старуха.
Мужчина достал деньги, расплатился, забрал рушник и поспешил удалиться – видимо, побоялся, что старуха передумает.
«Вот так ушлая, хитрая бабка! Только что купила вещь, еще на свой стол не успела положить эту тряпку и тут же мужику продала в пять раз дороже», – подумал историк, и ему стало жалко маленькую старушку, у которой совсем дешево выманили вещь. Затем историк вспомнил про мужика, который думает, что купил четырехсотлетнюю вещь, семнадцатого века: «Вот дурак-то, развела его бабка. А ведь и меня могла так же обмануть, я-то тоже ничего не соображаю в этом старье».
Интерес к знаниям Валентин проявлял с раннего детства, и в любом возрасте изучение истории помогало ему отвлечься от бытовых проблем и душевных неурядиц. Гуляя по рынку, он наблюдал как продавцы и покупатели с интересом и наслаждением рассматривают многие вещи и рассказывают о них.
«В основном, любой человек знает что-либо в определенной области, связанной с работой или личными увлечениями. Не бывает людей, которые изучили бы все, что их интересовало в течение жизни…» – мысленно рассуждал Историк.
В этот момент как будто что-то переключилось в его сознании и возникло желание знать все ответы на интересующие вопросы. Появилась не просто мимолетная мечта, а неутолимая жажда знаний, сравнить которую можно с жаждой воды или нехваткой кислорода.
«Хочу знать больше других! Очень хочу!» – пребывая в ранее незнакомом состоянии, шепотом проговорил историк.
И вдруг вспомнил, как вчера шел по парку на Чистых прудах и попытался поймать падающий бутерброд. В эту же секунду память расплывчатой картинкой выдала фигуру белокурой девушки, ее лицо, рассеянный взгляд голубых глаз…
«Хочу знать больше других! Очень хочу!» – два раза, как будто под гипнозом, повторил историк.
Видение исчезло, он встряхнул головой и решил пойти перекусить в какое-нибудь кафе поблизости.
Глава 6
Третье чужое желание: деньги (Алевтина Ивановна)
Алевтина Ивановна Пройдохина задумчиво пила чай на кухне, предвкушая наступление нового дня, и не подозревала о возможных
На улице рассветало, просыпалась Алевтина Ивановна по субботам рано, примерно в четыре утра. Сын заезжал за ней около шести, грузил приготовленные коробки с товаром в машину и вез мать по ранее запланированному маршруту. Скромная пенсионерка с небольшой, но честно заработанной пенсией, Алевтина Ивановна, чтобы скрасить досуг и поправить финансовое положение, подрабатывала на различных антикварных, «блошиных», выставках-ярмарках. В основном, покупала и продавала вещи советского периода: бижутерию, серебряные ювелирные изделия, столовое серебро, посуду, фигурки, рамки… Антикварные же предметы по доступной цене попадались намного реже.
«А где вы это все берете?» – интересовались любопытные покупатели.
Алевтина Ивановна не собиралась им рассказывать, какие комиссионные магазины она посещает среди недели и у кого по выходным покупает товар на рынке в Измайлово. Подобные вопросы она считала некорректными, хитрыми и наглыми, поэтому отвечала: «Все свое. У меня в шкафу дома стояло, от бабушки досталось, наследство от родной тетки осталось, соседка дала продать…»
Деньги, конечно, нужны, лишние деньги у российских пенсионеров – большая редкость, но, чаще всего, Алевтиной Ивановной двигала не жажда наживы, а азарт. Не как дешевле купить и дороже продать, а как так красиво преподнести вещь, чтобы корыстных покупателей аж трясло и распирало от желания обладать ею.
Пройдохина в ожидании пила чай и размышляла: «Какое фото с телефона выслать клиентке? Той, что обожает выпрашивать что-то из моей «личной коллекции». Многолетний опыт заставлял выстраивать сложные комбинации продаж и, как показывала практика, именно вещи с вымышленными историями приносили хорошую прибыль.
Во время чаепития неожиданно, непонятно откуда, проскочила мысль, вернее, даже не мысль, а одно слово – «деньги», затем два слова – «много денег».
Звонок в дверь вернул ее в реальность. «Сын приехал, – поняла Алевтина Ивановна и, прежде чем пойти открывать дверь, вслух сама себе громко сказала, – кто рано встает, тому Бог подает!»
По дороге застряли в пробке из-за аварии и простояли около часа. Потеря времени нервировала Алевтину Ивановну и весь оставшийся путь, успокаивая себя, она во время беседы с сыном, вслух приговаривала: «Все, что мне суждено купить, куплю… А что мне не надо, пусть другие покупают… Первым покупателям мало кто скидки делает… Вот и хорошо, что сегодня позже приедем…»
На кремлевской стоянке в Измайлово Алевтина Ивановна почувствовала внутренний мандраж. Вопреки ее легкому отношению к деньгам, сегодня именно жажда наживы от будущих покупок разжигала азартный настрой, но, как и раньше, опасение приобрести подделку или не заметить дефекты на товаре охлаждало разум и призывало бережно тратить скромный бюджет. Эмоциональное состояние Алевтины Ивановны перескакивало с волнения азартного игрока на юношеский трепет перед неизвестностью, и снова возвращалось обратно: туда-сюда, туда-сюда. Возбуждение зашкаливало.