Немцы Армавира

Шнайдер Питер

Поэтому было бы неверным утверждение, что в послевоенный период, даже в самые суровые годы сталинизма, немцев в Армавире не было вовсе. Они были.

Режим спецпоселения был отменен в 1955 г., но по-прежнему действовал запрет на возвращение немцев в родные места. В 1964 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР они были реабилитированы. Только через восемь лет, в 1972 г. с них были сняты ограничения в выборе места жительства. Некоторые немецкие семьи возвратились в Армавир, приезжали и те, кто не жил в городе до депортации. Однако вплоть до начала 1990-х гг. не существовало никаких институализированных факторов общности немцев в Армавире, проще говоря, не было никаких организаций, в рамках которых они были бы объединены, или хотя бы имели возможность объединения

ГЛАВА 8.

ВОЗРОЖДЕНИЕ

Итак, полностью немцы не были депортированы из Армавира ни в 1941 г., ни позднее. Оставались женщины немки, которые состояли в браке не с немцами, а также дети от этих (смешанных) браков. Кроме того, женщинам, которые были жёнами немцев, но сами немками не являлись, также можно было остаться в Армавире вместе с детьми, которые нередко в метрических книгах были записаны как "немцы".

Сколько же их было и кого здесь считать немцами? Это очень непростой вопрос и ответ на него следует начать со второй части.

Как известно, в СССР большое значение придавалось записи о национальности, которая вносилась в паспорт. Молодой человек, получая этот документ, мог выбрать национальность отца или матери (третий вариант, говорят, тоже допускался, но наверняка мы этого утверждать не можем). Надо думать, что для тех, у кого родители были разных национальностей, за этим решением иногда стояли напряжённые размышления. А иногда и нет. Иногда это решение казалось очевидным, особенно в тех случаях, когда это касалось безопасности, а быть может и самой жизни.

Российские немцы почти с самого начала Великой Отечественной войны превратились в изгоев. Быть немцем в СССР на долгие годы стало опасно. Среди представителей многих народов, подвергшихся депортации, наблюдались отдельные попытки смены национальности. Это делалось, чтобы остаться в армии, в органах, на родине, а также по многим другим причинам, которые объединяет одно слово: "безопасность".

Нередкими были случаи обрусения произношения немецких фамилий, перемена фамилии на русскую, украинскую или другую ненемецкую фамилию жены. Меняли и национальность, точнее выбирали другую при получении паспорта (как самый распространённый случай), особенно если кто-то из родителей не был немцем. У кого повернётся язык упрекнуть мать или бабушку, которая подсказала это решение сыну или внуку? Для женщины благополучие своего ребёнка может быть важнее всего.

Таким образом, начиная с 1941 г. на российских немцев, наверное, как ни на какой другой народ в СССР, надавил тяжёлый пресс этнокультурной ассимиляции. Нельзя сказать, что у государства была какая-то программа на этот счёт, просто очень трудно жить на протяжении десятилетий с чувством вины и собственной второсортности.

В середине 1990-х гг., Федеральное правительство Германии, устав от наплыва поздних переселенцев из России, ввело языковой тест. Его должны были проходить все российские немцы из тех, кто был главным заявителем на статус позднего переселенца. Сутью этого

теста было не столько выяснение уровня владения языком, сколько установление принадлежности претендента к немецкому народу. В ходе собеседования интересовали три основных обстоятельства, в соответствии с 6 пункта 2 Федерального закона об изгнанных: 1) этническими немцами считаются лица, у которых хотя бы кто-то из родителей имеет немецкое гражданство или является этническим немцем; 2) те, кто до покидания района переселения посредством заявления гражданства или приравнивающегося документа, были отнесены только к немецкой национальности; 3) те, кто на момент вынесения Федеральным административным ведомством решения о ходатайстве на основе семейного посредничества, как минимум, могут вести простую беседу на немецком языке.

То есть, вы должны были в официальных документах проходить только как немец, кто-то из родителей должен был также везде прослеживаться по документам как немец, и вы должны хоть немного говорить на немецком языке. Не вдаваясь в историческую полемику об оправданности этих критериев для российских немцев, отметим, что на этих основаниях очень многие, желавшие выехать в Германию как Sp"ataussiedler, получили отказ. Особенно лукавым здесь является последний пункт, так как в ходе беседы выяснялся не столько уровень владения языком, сколько уровень владения диалектом российских немцев и степень сохранения немецких традиций в семье.

Надо думать, что для тех, кто был "отбракован" на этих основаниях, стало ещё одним поводом меньше считать себя немцем. Однако немало и тех, кому на это наплевать, и они всё равно считают себя немцами, несмотря ни на какие записи в свидетельствах о рождении, паспорте или где-либо ещё, зачастую, не смотря на свои ненемецкие фамилии и относительное знание или, практически, незнание языка. Такой подход к этнической самоидентификации, кстати, прослеживается не только у немцев.

Из всего вышесказанного следуют два важных вывода:

1. Посчитать точное количество немцев, проживавших и проживающих в Армавире после Великой Отечественной войны почти невозможно. Особенно трудно сделать это сейчас, когда графа "национальность" в паспорте отсутствует, а в остальных документах носит произвольный характер.

2. При количественных подсчётах лиц по признаку этнической принадлежности нельзя исходить из фактора "чистоты крови", то есть утверждать, что тот или иной человек является наполовину, на четверть или на 12,5% русским, немцем или кем-то другим.

В своих подсчётах немецкого населения города (иногда Краснодарского края) за послевоенный период, вплоть до настоящего времени, мы будем исходить из данных переписей, где граждане сами указывали свою национальную принадлежность, а в остальных случаях мы будем говорить лишь о "потомках российских немцев", оставляя им право самим считать себя немцами или нет. Применительно к современному периоду мы будем говорить о членах Армавирской городской немецкой национально-культурной автономии.

Итак, попытаемся ответить на вопрос, на который ответить с точностью нельзя: сколько немцев осталось в Армавире после депортации?

Как мы уже говорили в самом начале этой главы, немки, состоящие в браке не с немцами, а также их дети не высылались. Сколько их было? В главе 5 мы подвели подсчёт смешанных и моноэтничных браков армавирских немцев с 1922 по 1941 гг. В результате этого мы выяснили, что 16% от численности обоих полов представителей немецкой части населения Армавира, вступивших в брак в эти годы, составляли женщины, которые вышли замуж за мужчин не своей национальности. Что нам это даёт? На первый взгляд немного. Во-первых, данные приводятся почти за 20 лет, а это значит, что они не статичны применительно к 1941 г.; во-вторых, в 1941 г. было немало женщин, вышедших замуж до 1922 г., когда процент смешанных браков у немок едва ли достигал и 1,5%. Поэтому наши подсчёты носят приблизительный характер. В главе 3 мы подсчитали, что численность российских немцев в Армавире в 1941 г., вероятнее всего, колебалась в пределах от 1 453 до 1 565 чел., то есть, примерно, 1 500 чел. Запомним это.