Немецкая идеология
Шрифт:
Все рассмотрение и критика «Изложения» 1828 – 1829 гг. исчерпывается у господина Грюна одним положением: `a chacun selon sa capacit'e, `a chaque capacit'e selon ses oeuvres [483] . Что же касается, помимо этого, « Producteur» {362} и « Organisateur», то он о них почти ни разу не упоминает. Он перелистывает Рейбо и находит в отделе «Третья эпоха сен-симонизма», стр. 126 (Штейн, стр. 205), следующий отрывок:
483
–
«…и через несколько дней „ Globe“ вышел с подзаголовком „ Газета, посвященная учению Сен-Симона“, причем это учение было резюмированона его первой странице следующим образом:
Религия
Наука— Промышленность
Всеобщая ассоциация».
От вышеуказанного положения господин Грюн непосредственно перескакивает к 1831 г., обрабатывая Рейбо следующим образом (стр. 91):
«Сен-симонисты выразили свою систему в следующей схеме, формулировка которой принадлежит главным образом Базару:
Религия
Наука— Промышленность
Всеобщая ассоциация».
Господин Грюн опускает три положения, которые тоже находятся в заголовке «Globe» {363}и все относятся к практическим социальным реформам {364}. Они встречаются и у Штейна и у Рейбо. Он делает это для того, чтобы превратить эту простую вывеску газеты в «схему» системы. Он обходит молчанием то, что приведенная «схема» находится в заголовке «Globe», и, исказив текст заголовка, оказывается затем в состоянии разделаться со всем сен-симонизмом хитроумным критическим замечанием, что религия помещена наверху. A между тем он мог бы вычитать у Штейна, что в «Globe» дело обстоит совершенно иначе. «Globe» содержит – чего, впрочем, не мог знать господин Грюн – подробнейшую и серьезнейшую критику существующего строя, особенно его экономических порядков.
Откуда господин Грюн получил новые и притом важные сведения, что формулировка этой «схемы» из четырех слов «принадлежит главным образом Базару», – сказать трудно.
С января 1831 г. господин Грюн перескакивает назад к октябрю 1830 года:
«В период Базара» (откуда этот период взялся?), «вскоре после июльской революции, сен-симонисты представили краткое, но исчерпывающее исповедание своей веры в палату депутатов, в ответ на выпад гг. Дюпена и Могена, обвинивших их с высоты трибуны в том, что они проповедуют общность имущества и общность жен».
Затем приводится самое обращение, к которому господин Грюн делает следующее примечание:
«Как все это разумно и сдержанно! Базар редактировал этот документ, представленный палате» (стр. 92 – 94).
Что касается этого последнего замечания, то Штейн на стр. 205 говорит:
«Судя по форме
А Рейбо на стр. 123 говорит:
«По всей форме и по умеренному тону этого документа легко видеть, что он возник скореепо инициативе Базара, чем его коллеги».
Гениальная смелость господина Грюна превращает предположение Рейбо, что инициатива составления этого обращения исходила скорееот Базара, чем от Анфантена, в категорическое утверждение, что редакция этого документа принадлежит целиком Базару. Переход к этому документу является переводом из Рейбо (стр. 122):
«Гг. Дюпен и Моген заявили с высоты трибуны, что образовалась секта, проповедующая общность имущества и общность жен».
Господин Грюн лишь отбрасывает приводимую Рейбо дату, говоря вместо этого: «вскоре после июльской революции». Вообще, хронология не подходящий элемент для тех приемов, какими господин Грюн старается эмансипироваться от своих предшественников. От Штейна он здесь отделяет себя тем, что вводит в текст то, чт'o у Штейна находится в примечании, опускает вступительную часть обращения, переводит выражение fonds de production (производительный капитал) через « недвижимое имущество», a classement social des individus (общественная классификация индивидов) через «общественный порядок отдельных личностей».
Затем идет несколько неряшливых замечаний об истории сен-симонистской школы, представляющих такую же художественную мозаику из Штейна, Рейбо и Л. Блана, как и рассмотренное выше жизнеописание Сен-Симона. Предоставляем читателю самому проверить это по книге господина Грюна.
Мы сообщили читателю все, что господин Грюн смог сказать о сен-симонизме в период Базара, т.е. со смерти Сен-Симона до первого раскола {365}. Теперь он может пустить в ход свой беллетристически-критический козырь, назвав Базара «плохим диалектиком» и продолжая:
«Но таковы республиканцы. Катон или Базар, – они умеют только умирать; если они не закалывают себя кинжалом, то они кончают разрывом сердца» (стр. 95).
«Несколько месяцев спустя после этого спора у него» (Базара) «произошел разрыв сердца» (Штейн, стр. 210).
Насколько верно замечание господина Грюна, показывает пример таких республиканцев, как Левассер, Карно, Барер, Бийо-Варенн, Буонарроти, Тест, д’Аржансон и т.д. и т.д.
Затем следует несколько банальных фраз об Анфантене. Мы обращаем при этом внимание только на следующее открытие господина Грюна:
«Разве на примере данного исторического явления не становится совершенно ясным, что религия есть не что иное, как сенсуализм, что материализм может смело претендовать на такое же происхождение, как сам святой догмат?» (стр. 97).
Господин Грюн с самодовольным видом оглядывается вокруг: « Подумалли уже кто-нибудь об этом?» Он никогда не «подумал бы об этом», если бы раньше «Hallische Jahrb"ucher» «не подумали об этом», в связи с вопросом о романтиках {366}. Однако можно было бы надеяться, что с тех пор господин Грюн мог бы продвинуться вперед в своих размышлениях.