Немецкая мечта
Шрифт:
Я спустился с трапа – и уже как будто на другую планету попал: там серое небо, тут – голубое, сияющее, радостно светит солнце, благосклонно освещая эту благословенную землю… Здесь всё ярче и красочнее, как будто там я носил очки с серыми линзами, а тут – снял их, к чёртовой матери! Да, я ношу очки, иногда, поэтому и возникла такая ассоциация… С жадным любопытством я рассматривал огромное пространство аэропорта – бесконечные залы ожидания, ряды сидений, магазинчики и кафе. И вновь – так полюбившееся мне сочетание синего и ярко-жёлтого – в оформлении интерьера, терминалов – разбавлявшее однообразие серого цвета стекла и бетона. В зале ожидания среди встречающих я первый заметил напряжённо вглядывавшиеся в поток прибывших пассажиров лица Альфреда и Карины. Я легко узнал их, хотя до сих пор видел только на фотографиях. Толстяка Альфреда сложно было не заметить – своими размерами он выделялся в толпе. Радость встречи, объятия, восклицания
Мы вышли из здания аэропорта и направились к машине Альфреда. Я обернулся бросить прощальный взгляд на аэропорт, гостеприимно принявший нас. Мне он показался похожим на огромный корабль, океанский лайнер… И уже сразу видно, что ты – не в России, и отличие – в лучшую сторону: чистота везде такая, словно улицы помыли шампунем, нигде ни бумажки, никакого мусора, каждый квадратный метр обустроен, прилизан… Даже трава как будто зеленее! Всё яркое, праздничное, словно лакированное.
Но вот и зелёный Opel Альфреда. После того, как наш багаж загрузили, толстяк грузно плюхнулся на водительское сидение, рядом с ним разместилась его жена. Мы втроём кое-как утрамбовались на заднем сидении. Автомобиль помчал нас по улицам Берлина. Я прижался лбом к оконному стеклу. Я – первый раз за границей! Мне интересно всё! Широкие улицы, громады величественных зданий под красными черепичными крышами, над которыми повсюду возвышаются, пронзая закатное небо, готические шпили храмов, а выше всех – телебашня, как игла, украшенная круглым диском, словно визуализация из фантастических романов о будущем, о космических технологиях… Заметив, с каким жадным интересом я смотрю в окно, Альфред предложил немного прокатиться по городу, он хотел показать нам главные достопримечательности. Если, конечно, мы не сильно устали. Разумеется, мы с энтузиазмом откликнулись на его предложение. Какая там усталость? Разве можно устать, когда ты так счастлив, взбудоражен и ошеломлён столь резкой переменой в жизни! Словно ты умер, и – вот, родился в другой жизни, в другой стране, в другом времени. Машина наполнилась немецкой речью. Трещала, не умолкая, мать, довольная тем, что может применить свои познания в немецком, ей вторила Карина, то и дело оборачиваясь с лучезарной улыбкой, постоянно вставлял свои реплики Альфред, через каждое слово разражаясь раскатистым добродушным смехом, только отец молчал, мыча себе под нос и смущённо улыбаясь. Он в совершенстве знал английский, на немецком мог читать, понимал, что говорят, но сам изъясняться на этом языке стеснялся. На очередной, адресованный ему вопрос, ответила мать: «Он, как собака, всё понимает, только сказать не может… вернее, стесняется». Все опять дружно засмеялись… В таком вот радостном возбуждении мы летели по Берлину. А на нас уже надвигалась громада Бранденбургсих ворот, с гигантскими колоннами и колесницей, которая увенчивала это величественное сооружение XVIII века. Но, стремительно приблизившись, ворота остались позади, а я чуть шею не свернул, так хотелось ещё полюбоваться ими, рассмотреть, проникнуться их мощью, словно, глядя на них, ты и сам становишься величественнее, значимее… Теперь наш путь лежал к Рейхстагу. Серое здание в классическом стиле, с колоннадой по центру, башенками по бокам и куполу, венчающему это легендарное сооружение, знакомое по фильмам про войну. Но на меня в тот момент большее впечатление произвели развевающиеся на его крыше флаги ФРГ, триколор – чёрная, красная и золотая полосы. «Ты в Германии, детка!» – прошептал я и сердце ликующе забилось… Зелёный купол, который я заприметил ещё издали, оказался куполом Берлинского кафедрального собора, подкатив к которому, мы притормозили, чтобы рассмотреть это произведение архитектурного искусства поподробнее. На вопрос матери, когда он был построен, Карина ответила, что в конце XIX века, в стиле итальянского Возрождения… Пронёсшаяся мимо нас Берлинская картинная галерея показалась мне похожей на летающую тарелку, ну прямо как будто я в город будущего попал… Следующая наша остановка была около Красной ратуши. Карина принялась рассказывать, что фреска, тянущаяся вдоль здания, называется «История в камне» – в ней запечатлена история города до второй половины XIX века, когда Красная ратуша была построена… Альфред и Карина расписывали ещё прелести Музейного острова, но, поскольку сумерки сгущались, решили осмотреть его позже.
Я навсегда запомню панораму Берлина – открыточный пейзаж, представший перед нами, когда по широкому мосту переезжали реку Шпрее: багровый закат в стремительно сгущающихся сумерках, река с перекинутыми через неё мостами, изломанные линии набережных со стеной домов под красными черепичными крышами, за ними – зелёный купол Берлинского кафедрального собора и шпиль телебашни, со сверкающим в лучах заходящего солнца диском, как связь времён – прошлого и будущего…
Уставшие, больше от пережитых впечатлений и радостного волнения, мы наконец приехали к нашим друзьям. Я с интересом огляделся – любопытно, как живут среднестатистические немцы. Альфред – водитель грузовика, он развозит продукты по магазинам. Карина – продавец. Да уж, живут они, конечно, гораздо лучше, чем мы – семья учёного: трёхкомнатная квартира непривычной, не нашей, планировки – кухня, соединённая с холлом аркой, и две небольшие спальни, добротная мебель, красивая посуда, обилие милых безделушек, картинок, вышивок в рамках, – как ожившие страницы журнала «Burda», номера которого периодически покупала мать… Кресла-качалки в холле, толстый мягкий ковёр с длинным пушистым ворсом – всё говорило о том, что хозяева любят комфорт, уют и много времени уделяют приятному досугу, а не пребывают в вечной гонке на двух работах,
Мы привезли для наших берлинских друзей подарки – коробку шоколадных конфет «Ассорти» (почему-то наш шоколад ценится за границей), бутылку водки и, конечно, баночку икры, чёрной и красной – куда ж без них… На ужин хозяева приготовили традиционные колбаски с кислой капустой, но мама, желая удивить гостей, вызвалась испечь блины, чтобы отведать их с икрой.
И вот мы за столом с приятными приветливыми людьми, Альфредом и Кариной. Мы уплетаем блины с икрой, баварские колбаски с капустой и поднимаем бокалы с сухим вином (мои родители не любят крепкий алкоголь), пьём за то, чтобы на немецкой земле у нас всё получилось, пьём за удачное развитие карьеры отца, за моё будущее… В тот день я впервые заговорил по-немецки, ошибаясь и путая слова. Меня добродушно поправляли, а я болтал без умолку, опьяневший – конечно, не от сухого вина, а от предвкушения счастливой жизни, которая уже ждёт меня…
Проснулся я с ощущением полного счастья – я в первый раз проснулся на своей новой родине, сегодня будет первый полноценный день в моей новой жизни. Все уже встали. Из кухни доносились приглушённые голоса. Я соскочил с кровати, быстро оделся и пошёл к обществу. Мои родители пили кофе с хозяевами.
– Guten morgen, – поздоровался я.
– Begleiten Sie uns zum Fr"uhst"uck – присоединяйся к нам завтракать, – пригласила меня Карина.
Через пять минут я, умытый, причёсанный, сидел за столом, накрытым белой скатертью с яркой вышивкой по краям, и пил кофе с вкуснейшими булочками. Мама и Карина болтали без умолку, как это свойственно женщинам, отец, по своему обыкновению, молчал, когда Альфред объявил, что пора на работу и неожиданно пригласил меня составить ему компанию. Ух ты! Меня дважды пригашать не надо было. Провести первый день моей новой жизни на работе с настоящим немцем, как будто и я – уже немец, уже свой здесь, и тоже принимаю участие в процессе!
Мы с Альфредом вышли на улицу, загрузились в его фургон, на котором он развозил продукты по магазинам, Альфред – за рулём, я – рядом с водителем, и мы понеслись по улицам утреннего Берлина. По дороге мы оживлённо болтали. Мой старший товарищ расспрашивал, чем бы я хотел заниматься в Германии, какие у меня планы. Я рассказал ему, что, когда мы приедем в Гёттинген, я поступлю в университет на математический факультет. Почему на математический? Во-первых, у меня способности к математике, во-вторых, настоял отец. Математика ему близка. В случае чего, он мне поможет. Но поскольку так, сходу, в университет не поступить – надо было закончить в России хотя бы курс института, я буду поступать в колледж для иностранцев, который находится в Ганновере. Вот такие планы…
По дороге я во все глаза смотрел по сторонам – всё здесь было новым для меня, всё вызывало во мне жгучий интерес и восторг. Альфред забрал на базе товар в ящиках, и мы отправились развозить его по магазинам. Я с энтузиазмом взялся помогать Альфреду – подхватывал ящики и заносил их в магазин. А какие магазины! Какой разительный контраст с нашими, где на фоне пустых полок, на которых, в лучшем случае, можно увидеть только унылые ряды консервов, стоит хмурая продавщица. А здесь – изобилие такое, что глаза разбегаются от множества пёстрых этикеток и упаковок. Весь товар так и просит, как в сказке «Алиса в стране чудес»: «съешь меня», «выпей меня». Только вместо Алисы в стране чудес – я. А люди! Довольные, улыбчивые, расслабленные, а не напряжённые и хмурые, как наши. От них так и веет довольством, деньгами, благополучием. А вообще, если каждое место имеет свою ауру, свой дух, то в России – плохая аура, больная, дух уныл и мрачен, а в Германии – аура хорошая, здоровая, пропитанная духом радости, нормальной счастливой жизни.
III
На другой день мы на поезде уехали в Гёттинген. На железнодорожном вокзале нас встретила улыбчивая (в Германии – все люди улыбчивые и вежливые) секретарша с нового места работы отца. Она довезла нас на своей машине до нашего нового дома.
Городок мне понравился. Не Берлин, конечно, – маленький, провинциальный, немного сонный. Но дома похожи, в том же узнаваемом немецком стиле, под красными черепичными крышами, только поменьше. Везде такая же чистота, всё блестит и сверкает. Подумать только, теперь здесь – мой дом, теперь здесь мне жить. Успею ещё обежать городок, всё осмотреть…
Нам предоставили служебную квартиру в жилом комплексе, где проживали приглашённые научные сотрудники, который состоял из однотипных двухэтажных зданий, одной стеной упирающихся в невысокий скалистый холм. Перед каждым располагалась площадка, покрытая зелёным газоном, с детскими качелями и горками. Мы вышли из машины и стали выгружать вещи, а секретарша пошла к дому, чтобы открыть входную дверь.
– Ой, смотрите, зайцы! – от удивления и неожиданности я подпрыгнул, как ребёнок, так непривычно было видеть в городской среде, на детской площадке, этих ушастых лесных обитателей.
– Was? – обернулась на мой возглас секретарша.
Мать объяснила ей на немецком, что меня удивило обилие зайцев в черте города. У нас их можно увидеть только в зоопарках. Секретарша пояснила, что зайцы пришли в город, потому что люди наступают на территорию их обитания, вырубая леса и распахивая земли. Пока родители заносили в дом вещи, я попытался подойти к зверькам. Они не очень испугались меня, видно, что привыкли к людям, лишь, дёрнув длинными ушами, лениво отскочили на безопасное расстояние.