Немимолётный роман. Книга вторая

Повалей Марина

Анна… едва ли я могу назвать её подругой. Тяга к людям у нас примерно одинакова – нулевая. Просто отталкиваем их мы по-разному. Она: безукоризненной, безупречной вежливостью. Той вежливостью, за которой не видно человека. Если кто-то ей не нравится – она не выдаст это ничем, но собеседник незаметно

отодвинется в другой конец комнаты. Я же – просто продемонстрирую.

Другой графиня Баррэм становится лишь в обществе подруг. Стоит ей к нам присоединиться… словно подменили человека. Всё такая же мягкая, приятная, но мне бы и в голову не пришло прировнять эту элегантную, красивую женщину к фарфоровой кукле.

Вот и сейчас, сидя в моём кабинете штаб-квартиры отдела, она предельно собрана и с бесстрастным лицом, внимательно слушает то, что рассказывают нам Люси и приглашённые ею девушки, что-то Анна записывает, так же, как и я, и Аннабель.

Итак, мы имеем королевский совет – главный совещательный орган королевства. Туда попадает каждый законопроект, рассматривается, принимается или отвергается. При этом король имеет право наложить вето. Мы обязаны сделать так, чтобы этого не случилось. Четырнадцать министров входит в совет, и только трое из них не имеют ни любовницы, ни содержанки, ни захаживают в бордель.

Вот этих одиннадцать мы и разработали в первую очередь: всё, что можно было узнать. Вкусы, взгляды, предпочтения… в том числе и в прошлом. Гостьи Люси – самые высокооплачиваемые куртизанки столицы. И да, многих лордов они лично знают в лицо… и не только в лицо. Шесть часов непрерывной работы, и примерные портреты требуемых девушек были готовы. Конечно, только наброски.

Вместе с тем пресса Келса с завтрашнего уже плавно берёт другое направление,

ненавязчиво начинает готовить людей к будущему скандалу…

А скандал выйдет знатный. Именно тогда, когда забастовки с требованием “Женщина – не мебель, женщина – член общества” будут греметь по всей стране, тогда в совет министров и поступит новый закон о дееспособности женщины.

К демонам Криса с его разводом. Пусть сам этим занимается. Мне нужно, чтобы женщина получила право на имущество, работу, своего ребёнка.

Немыслимо, нереально, совершенно невозможно. Дерзко и амбициозно.

Осталось продумать троих – канцлера казначейства, представителя комитета по иностранным делам и руководителя министерства полиции. Только эти трое ведут образ жизни праведников.

А после – создать прецедент. И это самая слабая часть нашего плана… но время ещё есть.

Мы работали, как проклятые, каждый день, от зари и, часто, до полуночи. Садились с Анной под покровом ночи в экипаж с гербами графов Баррэм, приезжали в особняк, видели давно спящих детей. Детей, которые были сегодня в безопасности.

Те редкие часы, что удавалось провести в доме, я смотрела на них – тринадцатилетнюю Лифиссу, пятилетнюю Тулуну, и свою четырёхлетнюю птичку. И эти часы всё больше и больше убеждали меня в том, что всё не зря, что я стараюсь ради них, ради того будущего, в котором им, этим прекрасным девочкам предстоит жить.

– Тук-тук-тук! – в дверь кабинета сперва протиснулась корзина с фруктами, следом за ней головка, в обрамлении идеальных белокурых локонов. – И в следующий раз я войду к завтраку, а ты так же будешь сидеть, как и сидела почти сутки назад?

Конец ознакомительного фрагмента.