Немногие для вечности живут… (сборник)

Мандельштам Осип Эмильевич

На темном небе, как узор,Деревья траурные вышиты.Зачем же выше и всё выше тыВозводишь изумленный взор?Вверху – такая темнота –Ты скажешь – время опрокинулаИ, словно ночь, на день нахлынулаХолмов холодная черта.Высоких, неживых деревТемнеющее рвется кружево:О месяц, только ты не суживайСерпа, внезапно почернев!1909

«Сквозь восковую

занавесь…»

Сквозь восковую занавесь,Что нежно так сквозит,Кустарник из тумана весьЗаплаканный глядит.Простор, канвой окутанный,Безжизненней кулис,И месяц, весь опутанный,Беспомощно повис.Темнее занавеситься,Всё небо охватитьИ пойманного месяцаСовсем не отпустить.1909

«Здесь отвратительные жабы…»

Здесь отвратительные жабыВ густую прыгают траву.Когда б не смерть, так никогда быМне не узнать, что я живу.Вам до меня какое дело,Земная жизнь и красота?А та напомнить мне сумела,Кто я и кто моя мечта.<1909>

«Слишком легким плащом одетый…»

Слишком легким плащом одетый,Повторяю свои обеты.Ветер треплет края одежды –Не оставить ли нам надежды?Плащ холодный – пускай скитальцыБезотчетно сжимают пальцы.Ветер веет неутомимо,Веет вечно и веет мимо.1909?

«Музыка твоих шагов…»

Музыка твоих шаговВ тишине лесных снегов,И как медленная теньТы сошла в морозный день.Глубока, как ночь, зима,Снег висит как бахрома.Ворон на своем сукуМного видел на веку.А встающая волнаНабегающего снаВдохновенно разобьетМолодой и тонкий лед,Тонкий лед моей души –Созревающий в тиши.<1909?>

«В непринужденности творящего обмена…»

В непринужденности творящего обменаСуровость Тютчева – с ребячеством Верлена,Скажите – кто бы мог искусно сочетать,Соединению придав свою печать?А русскому стиху так свойственно величье,Где вешний поцелуй и щебетанье птичье!<1908>

«Листьев сочувственный шорох…»

Листьев сочувственный шорохУгадывать сердцем привык,В темных читаю узорахСмиренного

сердца язык.Верные, четкие мысли –Прозрачная, строгая ткань…Острые листья исчисли –Словами играть перестань.К высям просвета какогоУходит твой лиственный шум –Темное дерево слова,Ослепшее дерево дум?Май 1910, Гельсингфорс

«Когда мозаик никнут травы…»

Когда мозаик никнут травыИ церковь гулкая пуста,Я в темноте, как змей лукавый,Влачусь к подножию крестаИ пью монашескую нежностьВ сосредоточенных чертах,Как кипариса безнадежностьВ неумолимых высотах.Люблю изогнутые брови,И краску на лице святых,И пятна золота и кровиНа теле статуй восковых.Быть может, только призрак плотиОбманывает нас в мечтах,Просвечивает меж лохмотийИ дышит в роковых страстях.<Лето 1910, Лугано>

«Под грозовыми облаками…»

Под грозовыми облакамиНесется клекот вещих птиц:Довольно огненных страницУж перевернуто веками!В священном страхе тварь живет –И каждый совершил душою,Как ласточка перед грозою,Неописуемый полет.Когда же солнце вас расплавит,Серебряные облака,И будет вышина легка,И крылья тишина расправит?<Не позднее 5 августа 1910>

«Единственной отрадой…»

Единственной отрадой,Отныне, сердцу дан –Неутомимо падай,Таинственный фонтан.Высокими снопамиВзлетай и упадайИ всеми голосамиВдруг – сразу умолкай.Но ризой думы важнойВсю душу мне одень,Как лиственницы влажнойТрепещущая сень.<Июль> 1910

«Над алтарем дымящихся зыбей…»

Над алтарем дымящихся зыбейПриносит жертву кроткий бог морей.Глухое море, как вино, кипит.Над морем солнце, как орел, дрожит.И только стелется морской туманИ раздается тишины тимпан;И только небо сердцем голубымУсыновляет моря белый дым.И шире океан, когда уснул,И, сдержанный, величественней гул;И в небесах, торжествен и тяжел,Как из металла вылитый орел.<Не позднее июня> 1910