Немного извращенно

Хазард Алессандра

Шон прищурился на него.

— Но есть одна маленькая проблема. Я натурал.

Его друг ничуть не смутился. Вообще—то, ему хватило наглости рассмеяться.

— И что с того? Я не говорю, что тебе нужно подставлять для него задницу. Хотя на самом деле это может быть очень, очень приятно, если другой парень знает, что делает. — Кристин усмехнулся, Шон фыркнул. Его друг был бисексуалом, и не стеснялся говорить об этом.

— Крис...

— Я просто говорю, что ты можешь быть немного кокетливым. Не нужно делать больше, понимаешь? Ты выглядишь неплохо.

Я имею в виду, ты не мой тип, но я не слепой. Ты сексуальный парень. Самый горячий парень на курсе.

— Ты тоже не гадкий утенок.

Все любили Кристиана. Возможно, он не был классически красив, но практически все находили его привлекательным. От него было трудно отвести взгляд. Шон был натуралом, но даже он иногда останавливался и смотрел, когда его друг улыбался.

Кристиан подмигнул.

— Определенно не гадкий утенок, но я не такой красивый, как ты, принцесса.

— Оо, я покажу тебе принцессу! — Шон взял его в захват за шею, и они оба засмеялись.

— Мистер Уайатт, мистер Эшфорд, вы закончили? — позади них раздался холодный голос.

Шон замер, прежде чем отпустить друга и выпрямился. Он не осмелился взглянуть на Ратледжа, когда тот проходил мимо них к своему столу. В лекционном зале внезапно воцарилась тишина.

— Дерьмо. — Кристиан прошептал, когда Ратледж остановился перед его столом и замолчал.

Шон сильно прикусил губу и украдкой взглянул на профессора. Темные глаза Ратледжа были устремлены на Кристиана, его темные брови нахмурились, а губы недовольно сжались. Даже когда профессор Ратледж не был недоволен кем—то, его взгляд мог заставить любого ёрзать. Когда он действительно были недовольным, никто не хотел оказаться под этим взглядом. Шону показалось, что он похож на ястреба, готового спикировать и схватить свою добычу.

Ратледж перевел взгляд с Кристиана на него. Если это возможно, теперь он выглядел еще более недовольным, мускул пульсировал на его щеке. Кишки Шона завязались в узел. Он облизал пересохшие губы и постарался выглядеть как можно более почтительно, заставив себя встретиться с профессором взглядом. Он не был трусом, черт возьми. Ратледж был всего лишь человеком.

Губы Ратледжа сжались.

— Мистер Уайатт — тихо сказал он.

Шон судорожно сглотнул. В голосе Ратледжа было что—то, что делало его ещё более угрожающим, когда он говорил тихо.

— Да, профессор?

— Если Вас и мистера Эшфорда не интересует то, чему я здесь учу, вы можете уйти.

Глядя на суровое выражение лица мужчины, Шон вдруг вспомнил совет Кристиана и чуть не рассмеялся вслух — настолько это было нелепо.

— Нет сэр. Я имею в виду, нам очень интересно. — Когда ни один мускул на лице Ратледжа не шевельнулся, Шон поспешно добавил: — На самом деле, я хотел поговорить с Вами после уроков о своих оценках.

Ратледж смотрел на него мгновение, прежде чем холодно ответить.

— Сегодня у меня нет рабочих часов. — Он сел за письменный стол и начал лекцию.

Шон смотрел на него с недоумением, не уверенный, что означал ответ Ратледжа. Это было да или нет? "У

меня не рабочих часов, поэтому вы можете прийти" или "У меня нет рабочих часов, поэтому вы не можете"?

Прекрасно. Просто фантастика.

Шон вздохнул.

Глава 3

Дверь в кабинет профессора Ратледжа была темной и очень блестящей. Шон уставился на нее, стараясь не обращать внимание на неприятное чувство в животе. Его ладони начали потеть, поэтому он вытер их о джинсы.

Не будь смешным — сказал он себе. Ратледж просто человек, а не монстр. Худшее, что мог сделать парень, это сказать "нет". Он просто поговорит с ним, объяснит свою ситуацию и будет надеяться, что Ратледж не будет тем мудаком, за которого его все принимали.

— Вам что—то нужно, мистер Уайатт? — спросил ровный, низкий голос.

Шон почти подпрыгнул. Обернувшись, он пытался вспомнить, как говорить.

— Мистер Уайатт? — Ратледж нахмурился, между его бровями образовалась морщина.

— Я хотел поговорить с Вами, сэр.

— Это не рабочие часы. — сказал Ратледж, отпирая свой кабинет и входя внутрь.

Он не захлопнул за собой дверь, и Шон заколебался, не зная, стоит ли ему следовать за ним. Ратледж сел за массивный стол и включил компьютер.

— У меня нет целого дня, Уайатт. — сказал он, даже не глядя на него.

Шон поспешно вошел в кабинет. Он закрыл дверь, подошел к столу и остановился. Огляделся по сторонам, но смотреть было не на что.

— Ну??

Шон заставил себя посмотреть на другого мужчину. Ратледж изучал его с намеком на нетерпение. Шон вцепился в спинку стула перед собой.

— Как я уже сказал, я хотел бы поговорить о своих оценках.

Губы Ратледжа сжались в тонкую линию.

— Я не вижу смысла говорить. Я не даю вторых шансов студентам, которые их не заслуживают. Ты не приходишь на большинство моих лекций, качество твоих работ ужасно, а теперь ты хочешь получить зачет. Политика посещений занятий четко изложена в учебном плане, и студенты должны внимательно с ней ознакомиться и соблюдать. Честно говоря, я удивлен, что ты стипендиат. Если ты беспокоишься о своей стипендии, боюсь, единственное, что ты можешь сделать, это отказаться от моего курса.

— Я не могу бросить ваш курс — он необходимое условие для другого курса, который я сейчас посещаю. Я не могу бросить оба, иначе потеряю стипендию. Так что я не могу завалить ваш курс или бросить его. Мне нужен проходной балл, сэр.

Взгляд Ратледжа был безразличным.

— Ты можешь винить только себя, Уайатт. Ты не заслуживаешь лучшей оценки. Твоя посещаемость, выполнение заданий, оценки за тесты были ниже ожидаемых для курса. Если ты пришел сюда, чтобы рассказать мне какую—нибудь печальную историю и умолять меня дать тебе более высокую оценку, лучше прибереги дыхание. Я слышал много: больные старые матери, маленькие дети, за которыми нужно ухаживать, три работы и так далее. Если не можешь или не хочешь учиться, сделай нам обоим одолжение: брось учёбу и не трать мое время.