Немного о богах и смертных

Че Наталья

С улыбкой я сотворил иллюзию, чуть подправив фото. Теперь на нем вся семья была в сборе. Волшебство продержалось несколько ударов сердца и беззвучно рассеялось. Хмыкнув, я вернулся к работе. Скучная рутина, но надо с ней разобраться поскорей, чтобы присоединиться уже к копиям, которые…

В мой рабочий кабинет ворвался взъерошенный дядя. Что это с ним? За ним будто дархи гонятся…

— Ты должен помочь мне! — с порога начал он.

— Должен? — я скептически изогнул бровь.

— Мне напомнить, чья это была идея с космодромом? — прошипел дядя.

Вообще-то, чисто технически, идея эта принадлежала

бабуле. Но с тех пор, когда она впервые, восемьдесят лет назад, рассказала мне о ней, я не на шутку загорелся, и с тех пор каждую свободную минуту посвящал воплощению этой мечты в жизнь.

Чтож, в такое состояние дядя мог прийти только в одном случае. Ариэн снова что-то пришло в голову, и я даже подозреваю, что именно.

— Где она? — спросил я, блокируя систему. Дела придется отложить.

— В резиденции. Ищет меня. Если во время поисков Ари спустится в подвалы и увидит там то, что не должна… — он не договорил, но продолжение и так было понятно. Если она что-то такое увидит, то виноватого в этом Пулло уже назначил. И это буду я.

Август.

О! Какое это приятное чувство! Я искренне наслаждался ситуацией. Наконец-то мы с тетушкой Ариэн поменялись местами, и она на своей шкурке прочувствует и поймет, каково мне было в детстве, когда меня запирали в этом сундуке.

Сидя верхом на огромном сундуке из баллия и железа, я унесся в воспоминания из далекого детства.

Темное нутро было лишь слегка подсвечено пробивающимися из мелких дырочек лучиками света снаружи. Приникнув к ним глазом, я видел покачивающуюся ножку с небрежно висящей на носочке туфелькой. В узкую прорезь крышки, как раз над моей головой, просунулся листок. Подхватив его, я пробежал глазами его содержимое.

— Пункт пятый неприемлем! — категорично отрезал я.

Ножка сидящей на крышке сундука тетушки приостановилась на удар сердца.

— Пока не повторишь все дословно, отсюда не выйдешь, — невозмутимо ответила она.

— Ты не можешь сидеть тут вечность! — хмыкнув, сказал ей в ответ, разрывая бумагу в клочки.

— И не буду. Уйду я, придет Пулло.

Я только зубами заскрипел. Если формулировки, которые составляла Ариэн, еще как-то можно было обойти, то с дядей такое не прокатывало никогда. Да и эти его копии могут дежурить тут вечность, брать их на измор бесполезно.

Мои собственные копии из-за баллия в стенках сундука автоматически самоуничтожились, потеряв со мной связь, едва меня посадили сюда. Этот металл блокировал все энергетические потоки, и, увы, я ничего не мог с этим поделать.

— Эти вонючие червяки сами виноваты! Они сказали, что я — приемный! — прорычал я, теряя контроль над эмоциями.

Побесновавшись еще немного, я увидел, что сверху мне просунули новый листок, на сей раз с припиской: «Клянусь больше не называть сыновей патрициев вонючими

червяками».

— Но ведь это правда. Ты — действительно приемный, — сказала Ариэн, отвлекая меня от поисков лазеек в формулировке клятвы.

Одну нашел, и это сразу успокоило меня. Надо соглашаться на ее условия, пока не пришел дядя.

— Это вовсе не значит, что… Что эти беспозвоночные могут болтать на эту тему! — прошипел я, а потом все-таки зачитал эту дархову клятву, будь она неладна…

Многими поступками того периода своей жизни я не горжусь. За некоторые до сих пор стыдно. Хорошо, что все позади, и, как говорит бабуля, им таки удалось сделать из меня человека. Что бы это ни значило…

В зал бесшумно и под пологом невидимости проскользнула копия дяди, протягивая мне лист с клятвой для Ариэн.

— Я чувствую, что ты здесь, Пулло! Немедленно выпусти меня! Слышишь? — глухо, но требовательно прозвучало из сундука.

Пантомима, которую разыграла копия дяди после этих слов, заслуживала премии за лучший клоунский этюд десятилетия. С тихим «пуф» клон самоустранился.

— Я больше не чувствую его. Что случилось? — спросила у меня Ариэн.

Как это описать-то?.. Я прочистил горло, перед тем, как начать отвечать:

— Ну, знаешь, когда он вошел, то, как раз доедал банан…

— Так… — с намеком сказала она, когда пауза затянулась.

Поняв, что все-таки придется произнести это вслух я, скрипя сердцем, продолжил:

— А сразу после твоих слов он неудачно наступил на кожуру…

Нет, я не смогу рассказать ей всего…

— И?.. — требовательно поторопила меня тетя.

Проклятье, почему сделал это Пулло, а идиотом сейчас чувствую себя именно я?

— Он упал и нечаянно убился, — наконец-то я смог сформулировать более-менее приемлемую версию событий, опустив пару ненужных подробностей, которые Ариэн все равно не оценит. Вот только мне-то теперь как их развидеть?..

Из сундука раздался страдальческий вздох.

— Давай сюда клятву, ваша взяла, — сказала она.

С радостью я выполнил ее просьбу, и уже совсем скоро чуть помятая Ари вышла на свободу.

— Мне передавали, что ты искала меня, обворожительная моя?

С самым невинным выражением лица дядя, собственной персоной, нарисовался на пороге зала.

— Я обижена на тебя! — прямо заявила Ариэн, направляя указующий перст в его грудь.

Я заспешил к выходу, только бы не видеть этого выражения бездомного щеночка на лице у дяди, которое всегда появлялось, едва стоило ему чем-то расстроить свою жену.

Да уж… Ритуал азари, через который они прошли при бракосочетании это зло в чистом виде… Чтобы я… Да никогда!

«'Round and around I go

Addicted to the numb livin' in the cold

The higher, the lower, the down, down, down

Sick of being tired and sick

And ready for another kind of fix

The damage is damning me down, down, down

My heart's beating faster

I know what I'm after…»

«Runnin» Adam Lambert.

Айрэниэль.