Немного о главном
Шрифт:
– Но по Конституции и власть имеет право на самозащиту. И на защиту других людей. Представь, если бы, к примеру, я там оказалась. И вот эти, как ты говоришь, мирные протестанты… Кто бы меня там защитил? Ты со своей камерой?
– Ты опять ничего не понимаешь! – взорвался Вадим – И несешь настоящую чушь! Да если бы ты там была, то те самые менты тебя бы и отметелили!
– Меня? За что!?
– Да, как и всех – ни за что!
– Ну, ладно, не кипятись. Все, оставим это.
– Как оставим? Ничего не понимаешь,
– Вадик, ну ты даешь! Ты реально скоро помешаешься от своей работы. Ты готов накинуться на меня, как на врага! Чудесный вечер! Спасибо!
– Твоя работа ничуть не лучше! – Вадим еще готов был сказать что-то дерзкое в ответ и даже уже повернулся снова к Алене для этого, но ее уже не было.
Она ушла в спальню. И, вероятно, обиженная.
«На обиженных воду возят,» – сердито проворчал Вадим и продолжил эксперименты со своими зубами.
Вадим долго еще полоскался в ванной, не торопясь выходить, и делал это осознанно. Он хотел упокоиться после такого неожиданного конфликта со своей девушкой. Поэтому, когда он подошел к кровати, на тумбочке поблизости горела лампа, а Алена мирно посапывала в подушку, отвернувшись в свою сторону. Или делала вид, что спала.
Вадим не стал проверять, как там на самом деле, и, едва заметной гримасой выказав свое безразличие, лег спать. И практически мгновенно провалился в сладкое небытие…
***
– О-о-х! – Вадим подскочил в кровати как от резкого удара.
Он сел и сначала никак не мог прийти в себя, судорожно растирая рукой взмокший затылок. Несколько раз оглянувшись по сторонам, он, наконец, понял, что находится в своей постели, у себя дома, а то, от чего он вскочил было всего лишь сном.
Неприятным и, может быть, кошмарным, но всего лишь сном.
Бывают сны, которые хочется смотреть и смотреть, чтобы они не заканчивались. А бывают, наоборот, такие, от которых хочется избавиться, как можно скорее. Тяжелые, пугающие, непонятные, а от того еще более страшные. От такого вот сна он сейчас и пробудился.
Вадим глубоко вздохнул и начал постепенно успокаиваться.
За окнами было еще почти темно. Сквозь толстые занавески на окнах в комнату слегка пробивалось только самое начальное ощущение хмурого и сырого осеннего московского утра. И такое ощущение никак не способствовало желанию быстро вскочить с постели.
Он вновь, было, откинулся на подушку, но тут же сообразил, что лежать вот так просто он уже не может. Во-первых, надо было срочно определить, сколько сейчас времени, а затем ему явно чего-то не доставало в постели.
Его наручные часы показывали уже семь двадцать две. А это означало, что уже через час с небольшим ему надо было выходить из дома.
Хлопнув на всякий случай рукой наотмашь по левой от себя половине кровати, он точно понял, что рядом никого не было.
– Алена! – сначала тихо позвал он, а затем
Дверь в спальню слегка отворилась и в проеме показалась милая взгляду женская фигура в халате.
– Ваше высочество изволило проснуться?
Вчерашнего напряжения между ними как не бывало! Это приятно поразило и порадовало Вадима.
– Точно! Но проснуться одному, что в корне неверно, – ответил Вадим и протянул руку навстречу Алене, как бы приглашая ее в постель.
– Нет, нет, Вадик, совсем нет времени, – отреагировала девушка, – Я уже через десять минут убегаю. Ты слишком долго спишь.
– Слушай, мне опять сегодня приснилась какая-то чушь. Настоящий кошмар! Я вскочил просто, как ненормальный. Мокрый, как мышь.
– Меня это не удивляет. Меньше надо по митингам ходить.
– Да, наверное, – ему совершенно не хотелось развивать вчерашнюю тему и, уж тем более, создавать напряжение в их отношениях.
С утра, несмотря на нехороший сон, он был крайне миролюбив.
– Поторопись, соня, если хочешь меня проводить! – весело крикнула Алена и вышла из комнаты.
Вадим безропотно повиновался и быстро поднялся вслед за ней.
Стоя уже почти в дверях он, едва успев накинуть на плечи халат, обнял ее и, наклонившись, поцеловал в губы. Она ответила, но, правда несколько второпях. Потом отстранилась и, еще не высвобождаясь от объятий, посмотрела ему прямо в глаза.
– Ты не забыл, что завтра я улетаю.
– Как? – опешил Вадим, – Куда?
– Забыл, конечно. Ты со своей работой скоро обо всем забудешь. И обо мне тоже.
– Ну, не преувеличивай. О тебе не забуду.
– А мне кажется, уже начал. Мы совсем не видим друг друга. И ты меня не замечаешь. Весь – там. Не так?
– Не понял.
– Так, так. Ладно. Напоминаю, что я улетаю завтра с шефом в Америку. Срочная командировка. Рассказывала тебе позавчера. Думала, помнишь.
– Ну, конечно, помню, – соврал Вадим, – Как я мог забыть?
– Как обычно.
– Но ведь ты там всего ничего. Всего несколько месяцев. И уже в командировку! Да в дальнюю!
– Я тебе говорила. Просто так вышло. Начальница внезапно слегла с гриппом. А лететь надо. Срочные переговоры. Поэтому получилось так, что больше некому. Шеф и приказал мне.
–Да, я помню, – продолжал прикидываться Вадим, – Когда тебя проводить?
– А говоришь, помнишь. Я все тебе говорила. Улетаем завтра утром. А сегодня я поэтому буду ночевать у мамы. И провожать меня не нужно.
– Почему?
– Вылет очень рано. Отсюда мне будет неудобно добираться до Шереметьево. Там же ближе. Смогу подольше поспать, – объяснила Алена и после небольшой паузы, во время которой она, кажется, взвешивала каждое последующее слово, добавила:
– Да и какой смысл спать здесь? Мы все равно друг друга почти не видим.