Немного волшебства
Шрифт:
Она округлила глаза. Лицо Пирса стало необычно серьезным.
– Так где ты все-таки была?
Она помолчала.
– Я была в другом месте, но я не обязана перед тобой отчитываться, Пирс.
– Придется, и очень скоро. Выходи за меня замуж, Элли.
– Не говори глупостей!
В этот момент Элис пожалела, что стоит. От волнения у нее подкашивались ноги, и она боялась, что вот-вот упадет.
Пирс долго молча смотрел на нее.
– Мы оба знаем, что это не глупости.
Ей хотелось провалиться сквозь землю.
– Ты каждый день смотришь
Она покачала головой.
– Ты же не будешь это отрицать, Элли!
– Ты городишь чушь.
– Вот как? – Уэстхейвен решительно шагнул к ней.
Элис с трудом устояла на месте, сдержав порыв убежать без оглядки.
Пирс взял ее за плечи и повернул спиной к себе. Она закрыла глаза и больно закусила верхнюю губу, когда он положил ладони на ее живот и нежно погладил его. Она откинула голову Уэстхейвену на плечо.
– Тебе крупно повезло, что сейчас в моде платья подобного фасона. Складочки под грудью прекрасно скрывают отсутствие талии.
Она молчала. Да и что здесь было говорить?
– Ну что, Элли? – прошептал он ей на ухо. – Ты выйдешь за меня замуж?
– Нет, – возразила она, отталкивая Пирса. – Никогда. Уходи, Пирс. Пожалуйста, уходи.
– Чтобы мой ребенок стал незаконнорожденным и получил фамилию Уэба? Нет, Элли, так не пойдет. Уэб всегда имел то, о чем я втайне мечтал. Я завидовал ему, но не ревновал. Он заслужил все, чем владел, в тысячу раз больше, чем я. Но я не позволю ему отнять у меня ребенка. Нашего ребенка. Этого ты от меня не дождешься.
– Тебе не придется брать на себя ответственность! – вскричала Элис, обернувшись. – Я понимаю – ты как мужчина стремишься меня защитить. Но в этом нет необходимости, Пирс. У меня все в порядке. Я хочу этого ребенка больше всего на свете. За три месяца меня ни разу так и не охватило чувство вины. И того, что мне предстоит, я не страшусь. Не важно, что ребенок будет носить фамилию Уэба. Он никогда не забудет, что он твой. И я тоже. Остальное не важно.
– Элли… – Уэстхейвен смахнул слезинку с ее щеки. – Мне так жаль, что я не могу ничего исправить! Если бы этот ребенок в самом деле был ребенком Уэба… Но Уэба уже нет, увы.
– Ох, Пирс! Ты что, слепой? Неужели ты ничего не видишь? Ты был слепым все эти годы и не замечал, что я тебя люблю. Люблю с тех самых пор, как мне исполнилось четырнадцать лет. Тогда, как ты помнишь, я носила косички.
Элис быстро подошла к дивану и села, опустив локти на колени и закрыв лицо руками. Ее била дрожь. Почему так тихо? Неужели Пирс ушел?
– Из всего сказанного тобой следует, – начал Уэстхейвен изменившимся голосом, – что ты должна выйти за меня замуж, Элли.
– Я не стану твоей женой только потому, что у меня будет от тебя ребенок, – устало прошептала она, не отнимая рук от лица.
– Как видно, мы оба страдаем слепотой, – произнес он едва слышно. Его голос прозвучал совсем близко.
Элис резко подняла голову и увидела, что Пирс сидит перед ней на корточках и смотрит
– Я тоже полюбил тебя. Но это случилось позже – когда тебе исполнилось пятнадцать, ты избавилась от косичек и приобрела женские округлости.
Слезы застлали Элис глаза. Она опять до боли закусила верхнюю губу.
– Мы пятнадцать лет были слепы и только сейчас прозрели, – сказал Пирс. – От света кружится голова, правда?
Она кивнула.
– Я влюбился в тебя, когда увидел в то лето. Я мечтал о тебе много лет. Ты была такой красивой, такой чистой и совершенно недосягаемой… Я женился на Харриет, чтобы забыть тебя. В конце концов я сделал вид, что мне это удалось. Ты стала для меня самой верной и близкой подругой. Но та ночь в Лондоне все изменила, Элли. С моих глаз упала пелена.
– Ты тоже казался мне таким далеким! Тебе был двадцать один год, и ты был очаровательным красавцем. Я страстно любила тебя и мечтала о твоей любви, но рядом со мной был Уэб, и я посвящала ему всю себя. Это была реальная, земная любовь. Но я ни разу не пожалела о том, что произошло между нами в Лондоне. Это была самая прекрасная ночь в моей жизни. И я благодарю Бога за ее последствия.
Уэстхейвен нежно погладил Элис по щеке. Они улыбнулись друг другу в наступившей тишине.
– Знаешь, Элли, мы должны молиться за счастье Кассандры и Лансинга. Не смейся, негодница. Я говорю совершенно серьезно. Если бы они не решили сбежать, меня бы здесь не было.
– Да, это так, – подтвердила она. Улыбка ее померкла.
Уэстхейвен взял прядь волос, выбившуюся из прически Элис, и завел ей за ухо.
– Удивительно, но тебе идет беременность. Ты стала такой красивой! Может быть, стоит поддерживать тебя в таком состоянии ближайшие десять лет?
– Ох, Пирс, – произнесла Элис дрожащим голосом, – я чувствую себя ужасно глупо! Впервые в жизни не могу придумать достойного ответа.
– Я дам тебе полгода, чтобы ты пришла в себя. – Он обхватил ее лицо руками и ласково погладил щеки, потом нагнулся и поцеловал Элис в губы. – А потом выдержу еще годик и снова сделаю тебя глупой и красивой.
– Пирс! – Она засмеялась. – Я красива всегда.
– Черт возьми! Разве я этого не сказал? Ладно, будь по-твоему, но при одном условии.
Она вопросительно взглянула на него.
– Если сначала ты скажешь, что любишь меня и готова стать моей женой.
– Я люблю тебя. – Она потупилась. – И стану твоей женой.
– Хорошо. В таком случае ты красивая. Очень красивая! И останешься столь же красивой, когда пройдет еще шесть месяцев и твой живот вырастет до носа. Ты будешь красивой даже в восемьдесят лет. Я тоже люблю тебя, Элис Пенхэллоу. Элис Уэстхейвен. И возьму в жены.
Она улыбнулась.
– А теперь нам надо сделать две вещи, прежде чем я уйду отсюда, иначе твою экономку хватит удар. Во-первых, ты должна подарить мне долгий, страстный, головокружительный поцелуй. А во-вторых, ты, как будущая мать, должна успокоить страхи будущего отца. Что мы сделаем раньше?