Немой крик
Шрифт:
Как же это ужасно чувствовать себя насекомым. Когда ты ничего… абсолютно ничего не можешь сделать! Кроме как терпеть. Стиснув зубы, терпеть до адской боли. Этот ублюдок ещё толком ничего не сделал. А меня там, в душе, будто живьём резали кинжалами, отрезая кусок за куском, кусок за куском!!! Без анестезии. Наживую!
Араб брезгливо пнул меня в бок своим остроносым ботинком, недовольно хмыкнув:
– Какая слабая! Долго не протянуть!
Крутанулся вокруг своей оси и направился ко второй рабыне, проделав тоже самое. Вот только швырнул он её не на кровать, а на пол, решив поиметь прямо там.
– Начать, пожалуй,
Дальше я начала сходить с ума… Когда эта поганая, бездушная гниль, принялась разрывать одежду на своей беспомощной жертве и вытворять с девушкой разные извращённые, наполненные страшной жестокостью вещи.
Я старалась не смотреть… Отвернулась, забилась под кровать, заткнула уши, попыталась подумать о чём-то добром, светлом, о чуде, которое вот-вот произойдёт. Например, о том, что прямо сейчас, разбив окно, к нам вломится отряд спецназа и все мои ужасы, наконец, закончатся.
Но ничего не происходило.
Пять минут.
Десять.
Двадцать…
Лишь адские стоны невольницы и бешеные крики насильника.
Он брал её сначала на полу, затем на тумбе, на столе, в кресле. В разных позах, с разной силой. Он был болен. Неуравновешенный, жестокий психопат! Теперь я поняла значение слов Башкира. Тогда, во время смотрин.
Девушка протяжно закричала, как будто с неё кожу живьём сдирали, поэтому я на секунду выглянула из «укрытия». Этот бесчеловечный изверг связал её избитое до синяков тело кожаными ремнями и просто подвесил к потолку в позе эмбриона. Араб насиловал девушку в таком извращённом положении, до тех пор, пока бедняжка не замолчала. Выродок просто вбивался в её вялое тело, испытывая при этом мощнейший экстаз! Периодически монстр бил её плетью. По спине, по ягодицам и даже по лицу.
Садист, дьявол и убийца!
Я даже не думала, что такие люди существуют.
Хотя нет… он ведь не человек.
Таких существ принято называть просто… нелюдь.
***
Закончив с блондинкой, Мухаммед переключился на меня.
– Кажется сдохла, мАра! (пер. сучка) Что за дрянь они мне подсунуть! И часа не подержаться!!! – завопил этот ненормальный психопат, схватил плеть и быстро зашагал ко мне.
Я запаниковала, отчаянно зарыдала, готовясь к боли, к смерти, к адским мукам, как вдруг… в дверь постучали. Оказывается, это принесли еду и напитки для Господина в качестве комплимента от «Фирмы». Ещё начальство велело передать клиенту набор игрушек для сексуального развлечения. Эти «игрушки» не выглядели как игрушки, а напоминали инструменты для разделки скота.
Мерзавец лишь успел схватить меня за щиколотки, вытащить из-под кровати, оторвать кусок платья на плече, но его прервали. Набросив халат на потное, обросшее густой растительностью тело, араб недовольно выругался на своём языке и поспешил к двери, пригрозив мне шокером, мол если дёрнусь – в шашлык превратит и поджарит.
Но мне уже было всё равно. Господь дал мне шанс. И если сейчас не воспользуюсь… после будет уже поздно.
Быстро вскочила с пола, схватила рядом стоящую вазу, и также быстро вернулась на прежнее место. Когда ублюдок вернулся, когда он снова приблизился ко мне, я, сделав глубокий выдох, ловко развернулась и со всей мочи ударила изверга вазой. По голове… Керамическая скульптура разбилась, оставляя уродливые раны на его
– КоссОмак!! Элиф аир аб тизак!
(пер. Бл*ть! Сто ху*ёв тебе в жопу!)
– АнИкак, никОмак!
(пер. Я тебя вы*бу, твою ж мать!)
Господи!
Что же я наделала…
Отсюда ведь невозможно выбраться!
***
Араб упал на ковёр, судорожно закрыл лицо руками, протяжно завопил, поливая меня отборным матом. Но я и десяти метров пробежать не успела, нелюдь меня догнал. Видимо, недостаточно сильно ударила. Монстр оказался бессмертным.
Я бежала по длинному, тёмному коридору, невесть куда! Постоянно спотыкалась, билась ногами об острые углы на поворотах, пока не выбежала на более-менее просторную площадь. На лестницу.
Я звала на помощь, рыдала, махала руками… но разве это возможно?
Я рыдала до такой степени, что не ослепла от слёз и даже упала, не заметив этот дурацкий стол, больно ударившись ногой о его острый край. Араб набросился на меня сверху и первое что он сделал – с маху ударил ногой в живот. Настолько, сильно, что я начала задыхаться, думая, что он просто насквозь пробил мне легкие.
Затем насильник схватил меня за волосы, и ударил по лицу. Несколько раз. Разбивая губы в кровь. Дальше, я видела только размытый туман, а моё тело будто скрутило жгучим огнём, выжигая все внутренние органы дотла. Живьём.
Я горела живьём… Задыхаясь от боли. Душевной и телесной.
Ублюдок с силой швырнул меня на стол, не обращая внимания на хрустальную статуэтку, которая упала на пол и разбилась под моими босыми ногами. Он грубо задрал мне платье практически до шеи и жадно вцепился трусики, крикнув какое-то непонятно слово:
– ЗарбА! Уисха шармута!
(пер. Дерьмо! Грязная шлюха!)
Я больше не сопротивлялась. Просто затолкала в рот собственный кулак и рыдала, корчась от боли, унижения, страха, чувствуя, как его шершавые грабли щупают мои бёдра, шлёпают по ягодицам и уверенно направляются к ещё нетронутой промежности.
– Какая же ты сладкий, девОчка шармута! – Боковым зрением я вижу, как он вырывает из брюк ремень, замахивается, собираясь полоснуть меня по спине металлической пряжкой.
– Меня это заводить! Твой дерзкий характер!
Закрываю глаза, готовясь к очередным болевым спазмам.
Как вдруг…
Слышу противный хруст, глухой удар, словно нечто тяжёлое врезается в стену.
А затем, истерическую ругань араба.
– Вставай. – В шаге от моего распластанного на полу тела звучит незнакомый голос, наполненный холодом, властью и ноткой высокомерия.
У меня от этого голоса сердцебиение в разы ускоряется, а дыхание, наоборот, замедляется.
Распахиваю глаза и сквозь размытую слёзную пелену вижу ЕГО.
Того самого красивого мужчину в шикарном смокинге, цвета горького шоколада.
– Какого Аллаха ты творить??? Ты мне бл*ть руку сломааааать!!!
– Сколько ты хочешь?
– В смысле???
– За девчонку, – холодно чеканит мой спаситель, а у меня ледяные мурашки по спине океанскими волнами накатывают.
– Она не продаваться! – рычит насильник, поднимаясь с пола. Красный как рак и озлобленный до пены на губах, он трусливо дрожит, покрываясь липкой испариной, прижимая к груди правую руку. – Я купить девку как законную собственность!