Немыслимое
Шрифт:
– Это невозможно, у меня сын, у меня…
– Все расходы я беру на себя, в том числе и оплату няни. У тебя нет выбора, поверь мне.
– Господи, во что я вляпалась…
– Ты попала в неприятности, как только познакомилась с ним…
– Вы мне угрожаете? – будто всё еще анализируя предпоследние предложение спросила она.
– Мне очень не хотелось бы переходить на крайнею грубость.
– А если я ничего не найду?
– Ты должна, ты просто обязана отыскать хотя бы что-то.
– Как же тот псих с корабля?
– Возможно, но оставь его мне, мои люди обработают его должным образом, как только он придет в себя. Не сомневайся в моих методах, этот человек расскажет всё, что знает, и будь уверена, что ты узнаешь его признание одной из первых.
– Я хочу видеть его излияние.
– Мы и это можем устроить, – понимая намек на видеосъёмку допроса, сообщил предприниматель.
– Может ли быть замешена третья сторона, о которой я ничего не знаю?
– Это исключено, мы бы знали. В любом случае пассажир ответит и на этот вопрос.
– Вы уверены, что у вас всё под контролем?
– Безусловно.
– Тогда… к чему мне готовиться?
– Послезавтра у тебя рейс. Но за пару часов до посадки самолета ты встретишься с одним человеком, он дополнительно проконсультирует. И еще кое-что, – предприниматель достал из кармана сотовый телефон и продолжил. – Тебе пригодится мобильный телефон, возьми его, он чист на предмет посторонней прослушки, также на нем сохранен мой личный номер, номер Софии и номер следователя.
– Елесеева?
– Он ведет дело Виктора, тебе необходимо поддерживать с ним связь.
– Вся эта затея – какое-то безумие.
– Анна, пути назад нет.
Вскоре она села в такси, заранее заказанное Дмитрием Николаевичем, и благополучно добралась до дома. Подводя итоги встречи, она понимала, что фанатизм, проявляемый предпринимателем по отношении к Виктору, не был здоровым, в отличие от удачной попытка завербовать её, фактически воспользовавшись трагедией и шантажом в отношении сына. Вариативность дальнейших действий была сильно ограничена, учитывая вполне реальные доводы недруга, выбора, кроме как сотрудничать, не оставалось. Единственное, что можно сделать, это хоть как-то подстраховаться.
– Алло, Макс это я, нужно встретиться.
– Если что-то срочное, говори сейчас.
– Лучше я подъеду.
– У меня через час закончится смена и…
– Я буду.
После рабочего дня следователь вышел из здания, закурив сигарету, и сразу приметил автомобиль Анны на парковке. Уже в нем Макс начал вести диалог.
– Ты довольно странно себя ведешь.
– Мне необходимо отправиться в заграничную командировку, и видимо, надолго.
– Так, давай сбавим обороты и начнем с самого начала. Для чего и кто этому поспособствовал?
– Меня завербовали, и я что-то вроде марионетки. Кто это сделал, ты можешь догадаться и самостоятельно.
– Тебе угрожали? Угрожали твоему сыну?
– Мне
– Ты не хочешь прибегать к помощи гос. структур, не хочешь, чтобы я участвовал в разрешении твоей сложной ситуации, ограничивая в информации, что я могу сделать?
– У меня будет возможность поддерживать с тобой связь, просто держи меня в курсе дела мужа. Любая новость будет крайне важна.
– Хорошо, я буду ожидать твоего звонка через час после окончания рабочей смены каждый день в одно и то же время.
– Именно это мне необходимо было услышать.
Возникла небольшая пауза, после которой Макс решил рассказать о своих последних действиях.
– Я тут недавно, с неофициальным визитом посетил наркодиспансер, где держат того психа…
– Он что-то сказал?
– Рассказать он так ничего и не сумел, но мое минимальное знание медицины подсказывает, что осталось ему не долго. И еще, по жалобе главного врача мне в строгом порядке запретили посещать это место без приказа вышестоящего руководства.
– С этим больным явно что-то не так.
– У меня тоже есть подозрения, но мне связали руки мертвым узлом, и пока я не могу контактировать с ним.
– Я понимаю, прислушайся к своему начальству, иначе проблем не избежать.
– Постараюсь. Я так понимаю, мы не скоро увидимся?
– Это очевидно.
– Ну, тогда желаю удачи вам, Анна.
– И ты себя береги, Максим Николаевич.
После мирного прощания с Максом Ане предстоял более сложный разговор. Предварительно поговорив с Софией, она подошла к сыну, оттягивая в своей речи момент признания о долгом отъезде. Но все же ей пришлось рассказать правду.
– Сынок, мне необходимо уехать.
– Езжай, мам, – без особого внимания ответил Александр, перебирая игрушки.
– Я уеду надолго, дорогой.
– Мы с Софией уже привыкли к этому, так что ничего страшного.
– Меня не будет около месяца…
– Месяц? – с удивлением повернулся сын Анны и после продолжил, подсчитывая числа у себя в голове. – Это же… это же очень много.
– Я и сама не рада, но это очень нужно.
– Ты уезжаешь к дяде Виктору?
– В какой-то степени… – опустив глаза, произнесла Анна.
– Видно, ему тяжело, раз ты так грустно об этом говоришь.
– Как и мне сообщать тебе об этом.
– Если ему так сильно нужна помощь, то тебе нужно ехать, мам.
– Я поеду дорогой, но я буду звонить тебе с Софией сто тысяч раз на дню! – показывая всем видом, что готова защекотать его до смерти.
– Нет! Не надо так часто! – понимая юмор мамы, ответил Александр.
После того, как юноша угодил в полные любви объятия матери, они долго играли и смеялись, на время забыв про неминуемый отъезд…