Ненависть или любовь?

Кейли Элизабет

– Я принес аптечку! – закричал Скотт, врываясь в кухню. Он тут же замер на пороге, когда увидел Сьюзен, обнимающую Шарлотту. – Что случилось?

– Тебе сейчас лучше увести сестру, – спокойно сказала Сьюзен. – Я сама справлюсь с профессором Бьюинсом.

Мальчик быстро понял ситуацию и мягко взял сестру за руку.

– Пойдем, Лотти, – тихо сказал он.

– Нет, я останусь. Ей понадобится помощь. Ты же знаешь папу! – заупрямилась Шарлотта.

– Но ведь тебе плохо! Я не хочу, чтобы еще и ты упала в обморок и обожгла себе что-нибудь! – воскликнул

Скотт.

– Со мной все в порядке, – отчеканила Шарлотта и отстранилась от брата. – Это была минутная слабость. Я в состоянии помочь моему отцу.

– Прекращайте спорить! – прикрикнула на них Сьюзен. – Сейчас не время для этого!

Две пары одинаковых серых глаз внимательно посмотрели на нее. Брат и сестра молча переглянулись и одинаковым движением вскинули подбородки.

– Что нужно делать? – с самым упрямым видом спросила Шарлотта.

Сьюзен с облегчением перевела дух. Она одержала еще одну маленькую победу: дети признали в ней лидера и согласились слушаться ее распоряжений. По крайней мере, в ближайшее время.

– Скотт, помоги мне снять с твоего отца этот ужасный халат. И осторожнее с рукавами. Еще лучше, если мы его вообще разрежем. Можно это сделать?

Дети переглянулись.

– С удовольствием! – мрачно сказала Шарлотта и вытащила из кухонного стола ножницы.

– Отлично, тогда ты, Шарлотта, разрежешь рукава. Мы должны посмотреть, как сильно он обжегся. Может быть, придется вызывать «скорую». А я пока найду мазь от ожогов.

К счастью, Бьюинс не сильно навредил себе, и уже через десять минут все ожоги были покрыты толстым слоем мази и забинтованы. Сам же виновник беспокойства не проявлял совершенно никаких эмоций. Он даже ни разу не поморщился от боли. Тело его было на кухне, а дух где-то в совершенно другом месте, а может быть, и времени.

– Слава богу! – облегченно выдохнула Сьюзен. – Я думала, все будет гораздо хуже.

– Что мы будем делать теперь? – спросил бледный от пережитого волнения Скотт.

– Теперь ты поможешь мне его вымыть. Шарлотта, ты можешь поменять белье на постели отца?

Девочка утвердительно кивнула.

– Вот и отлично. Тогда, милая, иди займись этим.

Шарлотта вновь кивнула.

– С тобой все в порядке? – с тревогой спросила Сьюзен.

– Он наверняка хотел принести ей чай! – срывающимся голосом сказала она.

– Кому ей? – не сразу поняла Сьюзен.

– Кароле! – мрачно ответил Скотт.

– При чем здесь какая-то Карола?

– Карола – это наша мать, – растолковала ей Шарлотта.

– Почему же вы ее называете по имени? – удивилась Сьюзен.

С каждой минутой ей все меньше нравилось то, что происходит в этом доме.

Скотт только пожал плечами.

– Она всегда требовала, чтобы мы звали ее по имени.

– Папа всегда, когда мы заняты, пытается отнести ей чай, – неестественно спокойным голосом сказала Шарлотта.

– Но ведь вашей матери здесь нет! – опешила Сьюзен.

– Для него есть.

– Для него нет нас, – с горечью в голосе продолжил Скотт.

– Все! Хватит на сегодня печальных

мыслей! – распорядилась Сьюзен, хлопнув в ладоши. Она почувствовала, что вот-вот разрыдается.

Шарлотта кивнула и пошла готовить отцу постель.

– Давай-ка, Скотт, отведем его в ванную, – предложила Сьюзен.

– Я несколько раз пытался уговорить его помыться, но не мог с ним справится! – признался Скотт.

– Теперь нас двое, – невозмутимо заметила Сьюзен. – Надеюсь, ты сможешь его побрить? У меня это точно не получится!

– Но ведь вы же не можете мыть его, – пробормотал покрасневший мальчик.

– Послушай, ты ведь взрослый парень и знаешь, откуда берутся дети. Так вот, мне двадцать четыре года, неужели ты думаешь, что я не знаю, как устроены мужчины?

Скотт смутился и покраснел, но зато перестал задавать вопросы, которые смущали и саму Сьюзен.

Через полчаса они вывели из ванной приведенного в приличный вид профессора Бьюинса.

– Ну вот, – удовлетворенно сказала Сьюзен. – Он почти такой же, каким я его помню!

– Почему же почти? – поинтересовался Скотт, укладывая отца в чистую постель.

– Потому что профессор Бьюинс никогда не смотрел на нас такими пустыми глазами, – тихо ответила Сьюзен. – Мне кажется, что на сегодня нам всем хватит переживаний. Предлагаю что-нибудь перекусить и лечь спать.

– Отлично, – без всякого энтузиазма согласились дети.

– Тогда давайте спустимся в кухню, я все приготовлю, а вы просто посидите со мной. Я ведь не знаю, что и где у вас лежит!

– А у нас почти ничего не лежит! – хихикнула Шарлотта.

– То есть?

– Мы уже давно не ходили в магазин, – пояснил Скотт. – Боюсь, ужин вам будет не из чего приготовить.

– Есть яйца и молоко? – спросила Сьюзен.

– Только скисшее.

– А мука?

– Есть, – подумав, сказала Шарлотта.

– Этого вполне достаточно. Обещаю вам царский пир!

Сьюзен быстро и без проблем приготовила оладьи и нашла в холодильнике баночку джема и малинового сиропа, а заодно и неоткрытый пакет молока с не истекшим сроком годности. Дети следили за ее действиями голодными глазами. Наконец она поставила тарелки на стол и улыбнулась им.

– Ну что же вы сидите? Ешьте!

Через пять минут тарелки опустели, и сытые и разморенные дети откинулись на спинки стульев.

– Думаю, вам стоит сейчас принять душ и отправиться на боковую, – предложила Сьюзен.

Скотт и Шарлотта дружно кивнули и медленно пошли из кухни. Сьюзен быстро перемыла посуду и решила проверить, как себя чувствуют дети. Она вышла в прихожую и прислушалась к тому, что происходит наверху. Все было тихо.

Сьюзен улыбнулась и поднялась по лестнице. Она увидела две двери, за которыми могли находиться только детские: судя по плакатам и предупредительным знакам на них. За первой в свете ночника беспокойно спала Шарлотта. Сьюзен поправила одеяло и поцеловала девочку. Она не знала, приняла бы эту ласку бодрствующая Шарлотта, но во сне девочка сразу же затихла и уснула гораздо спокойнее.