#НенавистьЛюбовь. Книга вторая
Шрифт:
– Да, в губы. Или отказываешься? А ведь я лазил на дерево, – лукаво улыбнулся Влад.
Целовать кого бы то ни было сейчас мне не хотелось – настроение было далеким от романтического, его травила осенняя хандра. Однако и отказываться было неправильно – я сама согласилась на эту игру.
– Хорошо, – отозвалась я. Подошла к нему, обхватила за шею, заставляя немного нагнуться, и коснулась его чуть приоткрытых губ своими губами. Всего лишь прикосновение – ничего большего. Ни трепета в груди, ни искр в глазах, ни учащенного дыхания. После этого я отстранилась и в это же время
Во мне тут же вспыхнул знакомый огонь ревности. А еще – решимость. Решимость показать Клоуну, как он мне безразличен. Я снова поцеловала Влада, крепко обхватив его руками за пояс, – так раньше я обнимала Матвеева. Поцеловала настойчиво и чувственно.
Первые пару секунд Влад явно был ошарашен, а потому замер, и я даже успела занервничать. Однако потом он вдруг стал отвечать на поцелуй, делая его все более глубоким. Влад обнимал меня за талию одной рукой, а другой зарылся в волосы. В каждом его касании было такое самозабвение, что я поняла – Матвеева он не замечает.
Мои глаза все это время были открыты. И я видела, как Клоун проходит мимо нас, останавливается, оглядывается и смотрит – с такой болезненной яростью, что мне стало не по себе. «Не делай этого», – говорили его глаза. «Пошел к черту», – отвечали мои.
Едва только захлопнулась тяжелая подъездная дверь, как я моментально отстранилась от Влада.
– Дарья, – прошептал он и снова потянулся ко мне, коснулся прохладными пальцами моей шеи. Но я помотала головой, и неосознанно коснулась губами его руки.
– Ты меня с ума сводишь, – признался Савицкий.
Эти слова должны были вскружить мне голову, но почему-то напугали. За такие слова нужно нести ответственность. А я не хотела этого делать.
– Мне пора домой, – сказала я, потому что не хотела продолжать этот поцелуй. То ли из-за появления Матвеева, который вздумал вмешиваться в мою жизнь тогда, когда ему этого хотелось, то ли из-за собственной глупости.
– Я что-то сделал не так? – спросил Влад, сам отходя от меня на пару шагов и скрещивая руки на груди.
– Нет, – покачала я головой. – Просто я немного устала.
– Просто ты увидела его. – Влад оказался куда более внимательным, чем я думала. Он все-таки видел Матвеева.
А может быть, попросил поцеловать его, потому что видел.
– Мне стало неприятно, что он снова рядом, – устало ответила я. И, глядя в темное небо, на котором не было ни одной звезды, попыталась объяснить: – Видя этого человека, я вновь и вновь начинаю чувствовать себя обманутой. Вновь и вновь. Это мерзкое чувство, Влад. Раз за разом я чувствую себя грязной. Из-за того что так глупо доверилась ему. Из-за того что решила, что могу быть счастливой. Знаешь, буду честна – я хотела любви и думала, что она станет моим солнцем. Согреет сердце. Но она не согрела – она попыталась сжечь его. И мне до сих пор больно, понимаешь? Когда ты говоришь, что без ума, мне становится страшно. Я не хочу обжечься вновь. Понимаешь?
– Понимаю, – тихо ответил Влад. – Я все понимаю. Но есть другие люди. Не такие, как он. Знаешь, Дарья, светить может не только солнце,
Я слабо улыбнулась, понимая, куда он клонит.
– Хочешь стать моей луной? – полушутливо спросила я.
– Как знать, – коротко рассмеялся Влад.
– Любовь – это Вселенная… – Я зачем-то сказала ему то, чего никому не говорила.
– Тогда я хочу стать твоей Вселенной.
В его тихом голосе была уверенность. И я поверила ему.
– Мы можем просто попробовать, – продолжал Влад. – Если не получится – я не буду тебя удерживать.
– Попробовать?.. – Я даже не знала, что ему ответить.
– У меня есть идея, – вдруг улыбнулся он. – Сюрприз.
– Какой?
– Секрет. Узнаешь чуть позднее. А теперь иди домой.
– Эй, что за идея? – Мне стало интересно. Савицкий точно знал, как разжечь любопытство.
– Узнаешь позднее, Дарья. – Влад снова подошел ко мне и положил руки на плечи. – Я хочу, чтобы ты думала обо мне, – прошептал он мне на ухо.
Мне действительно пришлось пойти домой, так ничего и не узнав. Цель Савицкого заставить меня думать о нем была достигнута. Кроме того, из головы не выходили его слова про Каролину и про то, как она добивалась Даню. Я снова и снова вспоминала о том, что она отваживала от Матвеева девчонок. О том, что с телефона одной даже удалила сообщение, в котором Клоун признавался в любви.
В голове у меня все вдруг медленно начало вставать на свои места. Когда мы еще встречались, Матвеев говорил, что присылал мне какое-то сообщение, в котором то ли предлагал встречаться, то ли что-то говорил о чувствах. И, по его словам, я просто его послала и отправила блюющий смайл. Хотя ничего подобного я совершенно не помню. Но ведь в какой-то из тех дней ко мне приходила Каролина. Может быть, она удалила сообщение, адресованное… мне? Не может быть. Глупо же.
Однако я никак не могла успокоиться и полезла в шкаф, нашла коробку со старыми блокнотами и исписанными ежедневниками и, вывалив все на пол, отыскала пыльный дневник, который пыталась вести в восьмом и девятом классе. Сначала я аккуратно записывала все события, что происходили со мной за день, затем стала описывать только важные. Про Каролину я тоже, кажется, писала.
Я сидела на полу и листала дневник с округлым почерком прилежной девочки, который за время учебы в университете превратился непонятно во что. Где же это, где?.. День рождения Ленки, поход в парк с Ведьмой, ссора родителей, вечеринка у одноклассницы Тани… А вот и оно! Я впилась глазами в строчки:
«Сегодня ко мне заявилась К. С. Все говорят, что она милая, но меня раздражает. Слишком сладкая. Я извинилась за платье. К. С. попросила разрешение на то, чтобы встречаться с Д. М. Дура какая-то, если честно. А еще она мне сказала, что для Д. М. я всего лишь младшая сестренка. И сок не допила. После того как она ушла, я написала сообщение Д. М., сказала, что он меня бесит. Послала смайл, который напоминает его. Д. М. ответил, что А. С. не жить. При чем тут А. С., если идиот – Д. М.? Эта тайна навсегда останется в глубинах моей бедной души…»