Ненавижу! Люблю! И Снова Ненавижу!

Дубягина Анна

Тупость какая-то, не находите?

Да кто, вообще, эта Диана? Почему её слова на меня так подействовали? Бред...

''Потому что не одна...'' - услужливо стало напоминать второе я. ''Может, ты уже заткнешься? '' прервал я мысли. Капец просто, уже сам себя затыкаю. Я снова взъерошил волосы, прикрывая глаза. Передо мной возник вчерашний образ девушки.

Тёмные волосы, волнами спадающие с плеч. Чёрное платье, подчёркивающее все достоинства прекрасной фигуры. Да, у неё, определённо, нет проблем с телом. Стройные красивые ноги, обутые

в туфли на каблуках. (И как, вообще, женщины ходят на таких ходулях?) Нежный аромат духов.

Я вспомнил лицо. Мягкие черты лица, пухлые губы, маленький вздёрнутый носик и карие глаза. Глаза, в которых было столько удивления, страха, боли, ненависти и, всё равно, где-то глубоко-глубоко, нежности.

''Какая, на хрен, нежность? Она дала тебе понять, что не хочет тебя видеть'', пробубнил внутренний голос. ''Откуда тогда там могла взяться эта гребанная нежность?''

Я выпил кофе и тупо пялился в окно. На улице было тепло, об этом свидетельствовал градусник за окном, и бегающие с самого утра по двору дети.

''Ладно, не хрен киснуть. Подумаешь, отшила, да и пох...'' Встреча в клубе была чисто случайной. Пусть, наш город не являлся большим, шанс, что мы снова увидимся, очень мал. Наверно.

Приведя квартирку, заодно и себя, в порядок, я решил съездить в гости к тёте. Обещал же вчера Марине.

Машину из гаража брать не стал. Хотя очень соскучился по ней за три года. Все это время она стояла в гараже, периодически осматриваемая дядь Димой, мужем тёти Лины. Голова еще немного напоминала про вчерашнее спиртное. Пить вредно! Да, по мне наверно только слепой не поймёт, что я вчера пил.

Вызвав такси, я оделся, взял подарки для родственников, некоторые документы, по поводу работы. ''Надо Артуру позвонить, и заехать в ресторан, посмотреть, как идёт ремонт''. Я закрыл квартирку и вышел на улицу, незадолго до приезда машины.

Градусник, действительно, не обманул. На улице было тепло. Я простоял минут пять, вдыхая ''свежий'', загазованный машинами воздух. Подъехало такси. Я сел и назвал адрес.

По дороге, приметив цветочный магазин, попросил остановиться и, выйдя из машины, зашёл в него.

В магазине, кроме продавщицы и молодого парня, выбиравшего цветы, больше никого не было.

Парень, выбрав большой букет роз, быстро написал записку и отдал вместе с деньгами женщине. Я стоял за его спиной и отчетливо услышал: ''Воронцовой Диане''. Меня слегка тряхануло. ''Бред, сколько таких вон Диан может быть в нашем городе''. Лицо парня, когда он повернулся, мне показалось знакомым. Но вчерашний коньяк и виски говорили, что не помнят его.

– Вам чем-нибудь помочь?
– спросила женщина.

– Да, упакуйте, пожалуйста, вон те ирисы, - я указал рукой на вазу с любимыми тетиными цветами.

Приготовления шли не долго, и уже минут через семь, я, расплатившись за цветы, садился в такси.

Такси остановилось у обычной девятиэтажки.

Семейство Никитиных жило на последнем, девятом этаже.

Расплатившись, я вышел из машины и направился к подъезду. Сломанный домофон, прошел спокойно. Поднялся на лифте на нужный этаж. Позвонил в звонок. Дверь открыли сразу.

– А я видела, как ты приехал, - потянула меня в квартиру сестра.

– И тебе привет, - хохотнул я, ловя в объятия мелкую. Вроде, двоюродная, а с её рождения считаю родной и самой близкой.

– Привет, привет, - она чмокнула меня в щеку и тут же отошла, насупившись.
– Ты куда вчера свалил, динамо? Народ ради него собрался, а он...

– Давай, потом, - взмолился я. Во-первых, снова заболела голова. А, во-вторых, я знал, что Маринка не отстанет, и начнет прямо сейчас во всем разбираться.

– Конечно, потом, - посмотрела она на дверь кухни и, уже подойдя ближе, шепотом произнесла: - Мне очень хочется узнать, что ты такого сделал, что девушка просто от тебя сбежала...- вот черт, видела, значит. Хотя, что я парюсь, все равно сам бы рассказал, у нас секретов с ней нет.

Я согласно кивнул, мы замолчали вовремя - из кухни вышла тетя Лина.

– Сашенька, дорогой, ну наконец-то вернулся, - она обняла меня и стала плакать? Ну, точно, плачет.

– Теть Лин, перестаньте, - обнял я женщину.
– Вы так говорите, будто я не в другой стране жил, а в аду.

Она отошла от меня.

– Будто я не знаю твоего отца. Скряга редкостная, небось, все мозги за три года прополоскал...
– беззлобно проговорила она, я ничего отвечать не стал.

Отец и тетя Лина были братом и сестрой. С разницей в два года. Характер у отца был, правда, ужасный. Властный, серьезный человек. Его могли поставить на место только два человека: моя мама и тетя, несмотря на то, что обе женщины были младше его.

Тетя была, в отличие от отца, как говорят ''белая и пушистая''. Добрая, отзывчивая, надёжная, местами строгая блондинка. Вот такая она - Капитолина Сергеевна.

– Это Вам, - протянул я букет.

– Спасибо, мой хороший, - взяла у меня цветы тетя.

– А мне?
– вторил голос сестры.

– А тебе, подарки в пакете, - с хитринкой посмотрел на нее.

– Братик, ты лучший!
– почти залезла на меня от радости, эта мартышка.

– Так. А ну-ка, быстро раздеваться, мыть руки и на кухню, - она окинула меня взглядом.
– Ох, Сашенька, исхудал так, сил моих нет, - и пошла на кухню, ворча что-то про амереканщину.

Только сейчас я заметил, что еще стою в куртке, и ботинках, снял только шапку.

Раздевшись, я в компании Марины, вымыл руки, как велела заботливая тетя, и пошёл на кухню.

Там вовсю стоял аромат борща, и котлет. ''Ммм. Как же я скучал по всему этому''.

– Теть Лин, вы волшебница, - похвалил я, поедая вкуснейший борщ.

– Ой, да ладно, - отмахнулась она.
– Ничего особенного. Привыкли, небось, там, американской гадостью желудки травить. Ну, не бойся, я тебя откормлю.