Ненавижу мажоров
Шрифт:
— Почему тогда он в реанимации? — с нотками истерики спрашиваю у врача.
— Да с чего вы взяли-то? — начинается смеяться, — Это просто вип палата.
Из моей груди вылетает облегченный вздох вместе с рыданием, видимо не так просто сразу успокоиться после такой нервотрепки.
— Еще пару минут, пожалуйста, дайте мне посмотреть на него, и я уйду к себе. Честно, — прошу врача между всхлипами.
— Пару минут, не больше, — строго произносит и они вместе с медсестрой выходят в коридор.
С трудом поднимаюсь на трясущихся ногах и прижимаюсь лбом и ладонями к стеклу. Чувствую новый поток слез, но это уже слезы облегчения. После них мне точно станет легче. Не сдерживаюсь, выталкиваю вместе со слезами все отчаяние и боль, пока
Влад сканирует меня взглядом несколько долгих секунд, потом разворачивается и выходит в коридор. Я быстро стираю рукавами слезы и иду следом. Представляю, как я выгляжу сейчас со стороны.
Глаза опухшие, красные и зареванные, волосы спутаны в одно большое гнездо, на щеках черные разводы от сажи и туши. Вся одежда мятая и сильно пропахла дымом и гарью. Но я не могла уехать отсюда домой даже для того, чтобы переодеться и помыться. Вообще не могу отойти от него ни на шаг. Как я могла подумать, что смогу забыть его, перечеркнуть все свои чувства, перешагнуть через нашу любовь и выйти замуж за другого. Сейчас я понимаю, что не могу. Пусть только в себя придет и поправиться. Не важно, что нас ждёт впереди, мы разберемся с этим, только бы жил. Не имеет значения даже со мной или с другой, просто, чтоб я знала, что у него все хорошо. Влад стоит у окна, руки в карманах брюк, смотрит куда-то вдаль. Я тихо подхожу и встаю рядом. Тоже молчу, потому что не знаю с чего начать разговор. — Прости меня, — шепчу ему дрожащим голосом. Это все, что я смогла сформулировать и выдавить из себя. Я поступила с ним очень плохо, что тут скажешь. Что вообще можно сказать в такой ситуации. Мне очень жаль? Так мне нисколько не жаль. Я не жалею, что сбежала и провела эту ночь с Кириллом. И никогда не пожалею об этом. Вот такая я дрянь. Будучи невестой одного изменила с другим. — Я уезжаю завтра, — ровным голосом отвечает Влад, но я замечаю, как напряжены его плечи и на лице выделяются скулы, — один естественно, — внутри он вовсе не спокоен сейчас, но держит себя в руках. И я очень благодарна ему за это. Потому что того, что я пережила сегодня, мне с лихвой хватило, если б меня ждали ещё и жёсткие разборки с бывшим женихом, я бы уже снова скатилась в истерику. — Спасибо, — шепчу ему снова, потому что горло ещё очень сильно саднит и эмоции бьют через край. — Я бы никогда не отдал ему тебя, Ника, и не отпустил, если бы ни его сегодняшний поступок, он же тебе жизнь спас чуть ли ни ценой собственной, — делает небольшую паузу, затем продолжает. — И если б тогда на приеме я не видел, как он смотрит на тебя. От этих слов слезы, которые сегодня льются из меня с такой силой, будто все долги выдали за прошлые годы, начинают бежать снова.
Я знаю, что ему очень больно. Это читается между строк его немногочисленных слов, слышится во всех интонациях и видно по эмоциям, которые он не в силах скрыть.
Я не могу ничем ему помочь и изменить ситуацию. После сегодняшнего дня я поняла, что, как никогда, хочу жить, хочу любить и быть любимой. И если у меня есть крохотная надежда, хотя бы небольшой шанс, что все это сбудется, больше не буду допускать ошибок. Жизнь так коротка, надо ценить каждый прожитый миг и каждый шанс, который щедро предоставлен судьбой. Не буду больше никого обманывать и самое главное обманываться сама. Сегодня я выжила, значит, получила ещё один шанс стать любимой и счастливой. И в этот раз я его не упущу.
— Дверь зала,
Я стою в полном ступоре и не могу ничего сказать. За все это время, я даже не вспомнила про двери, хотя тогда в зале у меня была мысль, что их кто-то запер. А Влад сразу в этой ситуации выхватил самую суть. Пока я мечтала о своей любви и думала о том, как снова стать счастливой, Влад позаботился о том, чтобы поймали преступника, и я снова была в полной безопасности.
— Прощай, Ника, — бросает напоследок и сразу уходит, не давая мне возможности ответить. Так лучше, хоть немного легче для меня. Надеюсь и для него тоже.
Глава 55
Ника
Я лежу на узкой больничной кровати, укутанная в одеяло и крепко прижатая к мужской груди. И мне сейчас так хорошо, что я, не смотря на навязчивое чувство голода, не собираюсь никуда уходить. Ни за что. Когда Кирилл утром проснулся, я уже сидела с ним рядом. Меня ненадолго выставили за дверь пока шел обход, и делали все необходимые процедуры, но потом я вернулась снова к нему в палату и даже завтрак принесла с собой.
Лежать он категорически отказывался, поэтому мне пришлось пообещать, что я всегда буду рядом. Но он в принципе особо и не спрашивал, просто сгреб меня в охапку и прижал к себе.
Мы ни о чем важном пока не говорили, ничего из произошедшего не обсуждали, просто наслаждались друг другом насколько это было возможно в условиях больницы. Кирилл старался вообще не выпускать меня из рук, хотя, по-моему, уже всем вокруг было понятно, что меня оттуда силой не выгонишь.
Кирилл когда-то успел подружиться с Максом, они очень часто созванивались и обсуждали какие-то дела. Кир каждый раз во время таких звонков придумывал разные способы выпроводить меня из палаты. Это, пожалуй, был единственный случай, когда я уходила от него. Мне было любопытно, что они там затеяли, но пока шансов что-то выяснить мне никто не давал.
Меня выписали из больницы через три дня, когда все анализы были готовы. Кирилл из-за сотрясения провалялся две недели, потом каким-то чудом уговорил врачей на выписку, пообещал, что дома у него тоже будет постельный режим. Тем более, если к этому постельному режиму буду прилагаться еще и я. После этого заявления, я густо покраснела, врач довольно хмыкнул и неожиданно согласился на выписку. Видимо, я весомый аргумент.
Наши мамы как-то сами поняли, что мы вместе, но на удивление ничего у нас не спрашивали и не вмешивались, просто ходили счастливые и довольные. Хотя мы сами еще ничего не обсуждали. Сначала я очень боялась этого разговора, потом, когда увидела, как он на меня смотрит, страхи все улетучились, осталась неопределенность, недосказанность и недоговоренность, но в стенах больницы не хотелось разговаривать о таком важном.
Реакция деда тоже очень удивила. Похоже, мое примирение с Гордеевым ему было на руку, он мне даже цветы прислал в больницу с пожеланием скорейшего выздоровления. Сначала у меня была мысль, что он ждет меня дома здоровую, чтобы голову оторвать за мои выходки. Но потом он мне позвонил и спокойным голосом искренне пожелал здоровья. Сказал между делом, что с отцом Влада они все-таки заключили несколько выгодных для обеих сторон сделок, на этом я выдохнула с облегчением и успокоилась окончательно.
Когда Кирилла выписали, он заявил моим родителям, что забирает меня к себе в квартиру насовсем. Хотела было возмутиться, что меня никто не спросил, но потом вспомнила, что врач отпустил его из больницы только с условием постельного режима, к которому прилагалась я.
Родители с одобряющей улыбкой на все согласились, и мне показалось, что даже пожали друг другу руки.
Уже дома Кирилл утянул меня с собой на диван, обнял очень нежно и бережно и прошелся легкими поцелуями от виска по щеке, рождая в моем теле искорки желания.