Ненавижу тебя, Розали Прайс
Шрифт:
О, Боже!
– Нильс! – вскрикнула я, вцепившись в парня, и спрятавшись за его спиной, когда он встал.
– Готово. Одевайтесь и подойдите в холл. Выберем фотографии для распечатки, – говорит Джесси, оставляя нас одних.
– Это было чертовски ужасно, Нильс! – как только закрывается дверь за фотографом, я разворачиваюсь к Нильсу, и почти взбешенно готова кинуться на него, но вместо этого хватаю свою одежду.
– Тебе понравилась фотосессия, и был единственный кадр с оголенным верхом. Я оплачивал за полную фотосъемку, а не за детское позирование в камеру, – заговорил парень, когда я быстро
– Даже не смей со мной теперь разговаривать, – пригрозила я ему, повернувшись в его сторону и показывая указательный палец. – Ты должен был предупредить меня! Это абсурдно!
Он был непроницаем, Нильсу все понравилось, не смотря на то, как я разгневана.
– Нет уж, тогда ты бы сразу отказалась, – покачал головой Нильс, натянув пиджак и сворачивая галстук, сунул его себе в карман.
– Ты просто невыносим! – вскинула я руками. – Сам кричишь, чтобы меня не трогали и не смели смотреть в мою сторону, а теперь раздеваешь перед совсем незнакомым мужчиной! – мой тон поднялся, и я не могла сдерживать эмоций.
Он практически выставил меня голую перед фотографом!
– Ничего страшного не случилось. Он мало что мог увидеть, – покачал головой Нильс, подойдя ко мне ближе, но я не двинулась, лишь больше опрокинула голову. – Разве тебе не хочется посмотреть, что получилось? – спрашивает он, а я прикрываю глаза.
– Я не хочу с тобой разговаривать, – отмахнулась я, и намеревалась обойти парня, как он охватил мою талию, не пуская к выходу.
– Котенок, это всего лишь фотография, – говорит парень. И только я хотела буквально взорваться, но чувствую губы Нильса. Как бы мне не хотелось сейчас поддаваться, как бы я не хотела после фотосессии с ним говорить, я сдаюсь с руками к верху. Он целовал меня, притянул за талию и я уже поддаюсь всему, чему он смог захотеть. – Прости, что не предупредил, – сквозь поцелуй говорит он, и намеревался что-то еще, но я не смогла его слушать, я хотела его губы.
– Эй, ребят, Джесси ждет, – прерывает нас вошедший парень, заставляя нас прервать поцелуй. Нильс кивает парню и тот выходит, я поглаживаю грудь парня через костюм.
– Если хоть кто-то увидит эти фотографии, кроме нас, Веркоохен, клянусь, я спрошу все с тебя, – серьезно проговариваю я, не желая злиться, но мне уже становится легче, когда он предупрежденный.
– Конечно, любовь моя, – рассмеялся Нильс, но на мне не дрогнула улыбка. Вместе мы вышли в главный холл, присаживаясь около Джесси с ноутбуком, который уже пролистывал фотографии.
– У нас почти сотня фотографий, – говорит фотограф, почесав затылок.
– Я хочу все на формате альбомного листа. И те, которые я выберу, сделать с глянцем. Это возможно? – тут же интересуется Нильс, а я мои глаза увеличиваются.
– Нильс, это много, тебе не кажется? – вмешиваюсь я.
– В самый раз. Я хочу все, тут не может быть плохих фотографий, – шепчет Нильс, поцеловав меня в лоб.
Девяносто кадров сделал фотограф за пару часов, и светловолосый оказался прав – ни одной плохой. Все фотографии оказалась распечатаны на довольно профессиональной печатной машине и вскоре около меня была стопка листов. Нильс внимательно выбирал фотографии, которые хотел в большем размере с глянцем. И это стали по большей части кадры
– Ты же не собираешься брать последнюю фотографию? – с надеждой и мольбой спрашиваю я Нильса, когда он заострил внимание именно на этой фотографии. Щеки вспыхнули пламенем, когда Джесси так же разглядывал меня.
На фотографии его губы под моим подбородком, когда я выгибаюсь и видно мою оголенную грудь. Руки Нильса по-свойски обвивают меня, а на его сильных плечах играют мускулы. Чувственно, красиво, слишком нежно, но нельзя.
– Мы ведь договорились, котенок. Это для меня, – убеждает меня Нильс, заставив меня кивнуть Джесси, который переносит фотографию в другую папку.
Что же, теперь у Нильса есть фотография, где я оголенная с форматом, как картина. И куда он ее повесит? Господи, надеюсь, бабушка не узнает, чем мы тут занимались.
– Очень хорошо, – говорит Нильс, подходя к листам, которые начали печататься, загудев. Джесси складывает остальные снимки в толстую папку, а я увожу взгляд, смущенна тем, что он видел мое тело.
Черт, а ведь Нильс знал, зачем он шел!
– Нужно подождать, пока высохнет. Я вам упакую, – говорит Джесси, уходя в другую комнату. Нильс подходит ко мне и садится с краю, закинув руку за мою спину.
Нильс был молчалив и не проронил ни слова, лишь когда Джесси вышел из другой комнаты с трема папками. Светловолосый поблагодарил его за работу и Джесси пожелал нам всего наилучшего. Он хороший фотограф, ведь во стальном все было замечательно и фотографии вышли очень хорошими, даже профессиональными. Хотя последняя съемка заставила меня понервничать.
Хотя, разве может пройти хоть один день спокойно с Нильсом?
Нет, не помню такого.
Возвращаясь назад, я устало поглядывала в окно такси, пока Нильс не переставал рассматривать наши фотографии. Их было много, очень много, но его это не смущало. Интересно, сколько стоила съемка с фотографом Джесси? А сколько распечатка? Глянец?
Он сумасшедший, это бешеные деньги! Это фотосессия ни как не сравнится с тем, что я ему подарила цепочку с розой, купленную за шоколадного зайца.
Он думает, что я нищенка. Замечательно!
– Милая, о чем задумалась? – интересуется Нильс, не открывая взгляда от фотографий.
– Когда мы вернемся в Нью-Йорк? – спрашиваю я, словно не замечая его вопроса до этого. Если он узнает, сколько я могу воображать у себя в голове, то он бы мне, безусловно, доказал обратное.
– Роуз, мы об этом говорили, – резко отвечает он, окинув меня потемневшими глазами от злости. Нильс тянет время, но проблемы сами собой никогда не решатся.
– Говорили, но это все закончилось не ответом, а…ты помнишь…чем, – заикнулась я, уводя свой взгляд в сторону. Все же с ним мне не дается выговаривать такие слова. И почему вообще придумали такие опошленные слова? Водитель странно покосился на меня, но тут же, увел свой взгляд, замечая Нильса.
– Сегодня ночью есть рейс на Нью-Йорк, – сдержанно выговаривает Нильс, заставив меня повернуться и воодушевленно посмотреть на парня. Мы возвращаемся? Ох, неужели!
– Да, кажется к одиннадцати ночи. Почему ты не сказал раньше? Нужно сразу начинать собирать сумки! – на эмоциях я повышаю тон, и взмахиваю руками, пока не замечаю серьезность Нильса.