Ненавижу тебя, Розали Прайс
Шрифт:
— Тише, Роуз… Ты не должна думать о том, что было… Не должна вспоминать то, что произошло. Это твои слова, Рози, и мы не можем жить прошлым. Не надо плакать. Мне плохо, когда плохо тебе, — проговариваю я шепотом ей на ухо, но мои успокаивающие слова еще больше подначивают слезы, и она уже всхлипывает в голос. Посетители вновь оборачиваются.
— Я люблю тебя, Нильс. Очень люблю, ты мне веришь? — спрашивает девушка сбивчивым голосом, даже не пытаясь говорить шепотом, или тихо. Она не обращает ни на что внимание, поднимая голову и вглядываясь в мои
— Верю, детка. Верю, — мягко улыбаясь, я заправляю ее волосы за ухо, большим пальцем бегая по ее щекам и стирая слезы. На радость, что она была не накрашена и ей не придется сейчас убегать от меня в дамскую комнату. Все равно бы не отпустил.
***
Позавтракав вместе, теперь уже совсем близко, на расстоянии всего пару сантиметров друг от друга, я понимал, что ей лишь требовалось высказаться своему обидчику и выплакать еще не до конца пролитые слезы.
Она опустила голову мне на плече, медленно кушая сладкий десерт, пока я наслаждался ее теплом так близко к себе, ее запахом духов и ванильного шампуня, который оставил шлейф на ее волосах. Такая все еще маленькая, все еще наивная, прекрасная… Моя.
— Я наелась, — проговаривает тихо Роуз, заставив меня рассмеяться.
— Могу проводить тебя в номер, — предлагаю я Роуз, ведь сидим мы тут практически два часа.
— В свой? — спонтанный вопрос от темноволосой заставил меня нахмуриться. Девушка, не услышав ответа, поднимает голову и выжидающе смотрит мне в лицо.
— В мой? — еще больше удивился я.
— Ты обещал убрать в номере, — напоминает мне Роуз, а я бью себя по лбу.
— Точно, обещал. Тогда, пойдем?
— Да, пойдем, — соглашается девушка, живо вставая с места и схватив пальто, ожидающе смотрит на меня.
Я кладу деньги в счетную книгу, встретившись взглядом с официантом. Он кивает, и я задвигаю стул на место, предлагая ладонь Роуз. Неуверенно и несколько испуганно, она смотрит на меня своими огромными глазами, в которых, то ли страх, то ли испуг, что предвещал бедствие. Я было начал думать, что это худшая идея из мной предложенных, как Розали решительно кладет свою ладонь в мою.
Сказать, что я готов был прыгать от счастья до потолка — ничего не сказать. Дурацкая улыбка осветила мои губы, и я желанно притянул ее к себе поближе, начав шагать в сторону выхода.
— Надеюсь, в номере убирал ты, а не нанял целую группу уборщиц? — насмешливо спрашивает девушка, как только мы заходим в лифт, и вздергивает подбородком, показывая свою, всегда ей присущую, любопытность.
— Отбывал наказание в полном одиночестве, — наигранно, я делаю печальное лицо, грустно сгримасничав, и Розали ведется — начинает смеяться. Слышать ее смех и видеть радостный отблеск в глазах — мое настоящее сокровище.
Я провожаю ее под руку к своему номеру, и достаю ключик, отпирая темные деревянные двери. Первой просовывается Розали, выпуская меня из поле своего зрения, и сразу же оглядывается по сторонам, проверяя, не солгал ли я ей.
Меня смешит, когда она прищуривается, и,
— Похоже, ты постарался, как никогда, — делает она заключение, вернувшись обратно ко мне в коридор, повесив свое пальто на вешалку. Я не спускаю своих глаз с девушки, все разглядывая ее и разглядывая, словно она сейчас испариться и я ее никогда больше не увижу.
Но это не так. Она рядом. Со мной.
— Чем займемся? В гостиной комнате телевизор, можем посмотреть фильм, — предлагаю я, но насмешка девушки меня тут же встревожила.
— Мы не виделись около месяца, а ты хочешь посмотреть со мной фильм? — сложив руки на груди, она почти осуждающе глядит на меня, обескуражив в ту же секунду. Сердце мое кольнуло от такого поражения и ее поведения. Что она задумала?
— У тебя есть другое предложение? — в ответ, я спрашиваю, не зная, что ответить на ее вопрос. Я растерялся, как мальчишка, оказавшись в свои шестнадцать наедине с девушкой в помещении.
— У меня их слишком много, чтобы ты успел их выполнить к полуночи, — заигрывая, она подходит ко мне, пока я неуверенно ступаю назад. Меня это не пугает, это весьма обескураживает. Не зная, что предпринять, я то и делаю, что отступаю назад, в то время, как лидирует девушка, наступая все изящней, и уже теперь я вижу в ней пламя, которое охотно хочет сжечь меня.
— Ты что это задумала, Розали? — тяжело сглатывая, интересуюсь я, когда спина коснулась двери. Рози загадочно улыбается, не произнося ни слова, протягивая руки ко мне, но не касаясь. Мне, на данный момент, можно лишь в замешательстве хлопать ресницами, удивляясь все больше и больше.
Неожиданно для себя, слышу щелчок замка в двери, который Розали прокрутила три раза, запирая нас одних в этом напряженном пространстве. Если она сейчас не прекратит вести себя более, чем странно, я выброшусь в окно!
— Ты ведешь себя очень странно, Нильс, — проговорила девушка, руки которой уже переместились ко мне под пиджак.
— И это ты мне сейчас говоришь? — с некой дрожью выговорил я. Да что с ней? Что она делает?
Но не могу я перестать думать о том, что сейчас происходит, как ее руки перемещаются с моего живота на грудь, с груди на плечи и с них на шею, дотрагиваясь до волос.
— Тебе идет стрижка. Но мне нравились твои кудрявые волосы, — мечтательно выговаривает девушка, касаясь макушки, ведь там и остались так понравившиеся ей кудри. — Щетина делает тебя куда старше своих лет, ты знаешь это? — интересуется девушка, касаясь моих скул.
Я не могу оторвать взгляда от ее шоколадных глаз, которые так очевидно манят меня в ловушку. Не могу сосредоточиться, не могу прервать ее соблазнительный голос, не могу ничего, кроме как стоять и смотреть на ту, которой принадлежу я сам. А ведь раньше все было иначе, когда я не замечал этой зависимости.