Ненавижу тебя, Розали Прайс

LilaVon

Кажется, у меня держалась невысокая температура, отчего я чувствовала холод. Быстро хватая халат и полотенце с принадлежностями, я забегаю в ванную. Не малое время, простояв под горячей водой, я не могла забыть о предстоящем столкновении со своим соседом. Тем не менее, все было не так плохо, если не учитывать того, что он жаждет использовать меня, как дворовую шавку.

А этот «контракт с дьяволом» – как он назвал нашу условность договора, заставлял грустно усмехнуться. Нильс Веркоохен всегда характеризирует себя с чем-то темным и грязным? Дьявол, чудовище, клыкастый, Черт – казалось он воплощение зла, и мне

стоило так о нем думать, после того, как он поступал со мной. Но тогда, на пристани, я видела что-то нечто. Неописуемое, светлое – волнение за мою жизнь.

Как бы он не врал себе, как бы, не скрывал свои чувства и не запугивал меня до оцепенения – он скрывал себя настоящего в недрах своей темной чернильной души. Падший ангелочек – не иначе.

Выбираясь из душа, я возвращаюсь в комнату, натягивая на себя теплые домашние серые штаны, и старенький светлый свитер, но теплый и пушистый. Высушив голову, делая профилактику, чтобы простуда не распространялась от сквозняка, я завязываю потрепанную гульку, особо не волнуясь за ее презентабельность. Мне было ровно одинаково – сегодня был выходной день, и я уж никак не собиралась никуда выходить из своего укрытия.

Все же, чувствуя легкую прохладу, недостаточно согреваясь в теплой одежде, я надеваю шерстяные носки на замерзшие от прохлады пола ноги. На кухне послышался негромкие грохот, и я на в ответ нахмурилась, выпрямившись. Схватив плед, накидывая его на свои плечи, я выхожу с комнаты, немедля ступив на кухню.

Вокруг витал запах жаркого. Прикрывая глаза от приятного запаха, я захожу на кухню, завидев Веркоохена у плиты. Удивившись, я замерла на выходе, недоверчиво заглядываясь на парня.

– Доброе утро, Нильс, – привлекаю я его внимание, на что он лениво разворачивается. Потрепанные волосы на голове доказывали, что он так же никуда не собирался этим днем, по крайней мере, точно проведет обед в пределах блока. Светлые глаза встретились с моими и на его губах едва-едва проскользнула легкая насмешка, а за тем, он отвернулся к плите.

– Добрый день, Прайс. Я уже разился проверить твою постель в наличие ее хозяйки, – явно с усмешкой произносит Нильс, а я прохожу на кухню, поставив греться чайник на горячий час с лимоном. Надо возобновлять свои силы и здоровье, или же этот кровопийца высосет из меня все жизненные соки.

– И поэтому ты ждал полудня, – хрипло шепчу я, доставая из шкафчика свою чашку.

– Пропади бы ты хоть посреди дня и ночи – я вытащу тебя из-под земли, – проговаривает он, а я подхожу ближе, заглядывая через его широкое плече на плиту, разглядывая, что он готовит.

– Когда ты научился готовить? – спрашиваю я, а Веркоохен оборачивается, внимательно оглядев меня с ног до головы.

– А ты когда успела заболеть? – приподнимает он бровь, очевидно не радуясь моей болезни. – С этими обмотанными тряпками на своем теле, занимаешь на кухне больше места, чем я, – он слабо рассмеялся, почти неслышно, но губы заиграли в улыбке.

Непринужденный разговор с соседом – последнее, что я ожидала этим днем. Только, было очень сложно не заметить моего спокойствия и появившийся улыбки в ответ его шуточкам. Развернувшись, я вижу, что чайник вскипятил воду и наливаю себе чай, не спеша, помешивая ложкой содержимое чашки.

– Ты сейчас тоже думаешь о вчерашнем? То, о чем мы договорились? – довольно внезапно

срывается с моих губ, а я поворачиваю голову в лево, поглядев на парня, что на секунду замер. – Это так странно, – что-то тянуло меня за язык, и, не понимая, я принуждала его об этом поговорить. Мне нужно было поговорить.

– Странно. Странно, что ты начала об этого говорить первая, Прайс, – он развернулся, вновь через плече, бросив свой меткий взгляд на меня, заставляя живо отвернуться. – И как тебе мысль, что ты моя ручная кошка?

– Ручная кошка? – переспросила я, хмыкнув себе под нос, глядя на темное содержимое чашки, из которого исходит пар. – Просто мышка, – мягко проговорила я, представляя на месте большого и страшного Веркоохена – слона. Вот же замечательная пара, правда, в нашей вселенной слон никогда не испугается маленькую мышку, скорее наоборот – растопчет одним единственным шагом, выпустив ее кишки по земле.

Взяв чашку себе в руки, я вновь поворачиваюсь к парню, который уже отвернулся. Стоя рядом с ним совсем близко, сейчас я не чувствовала, а ни малейшей угрозы, исходившая от клыкастого чудовища. Сейчас он был безобидным ленивым котом, не обращая на меня своего бешенного охотничьего нрава.

– Ночью была температура? – внезапно интересуется Веркоохен, рассматривая десятки пакетов приправ, и выбирая себе самую подходящую. Я немного удивилась, услышав такую проницательность от соседа.

– Была. И есть, – отвечаю я ему сиплым голосом. – Не этого ли ты добивался вчерашней махинацией? – нагло интересуюсь я. – Тряпочность мне к лицу, не так ли?

– Кажется мне, ты не в том положении, Рози, чтобы острить мне. И как бы ты ни была язвительна, тут ты права – слабость тебе идет больше, чем «сильная и независимая», – размышляет парень, пересматривая содержимое приправы на ее обертке, а после решает добавить ее в свою пахнущую еду. – Когда ты поговоришь с Луи? – задает он вопрос, а я задумываясь над ответом отпиваю глоток чая, облокачиваясь об столешницу, потупив взгляд на окне.

– Думаю, в понедельник. Мы с ним встречаемся на обеденном перерыве. Тогда и поговорю, – отвечаю я с весомой тяжестью. Мне нравится Луи и мне бы не хотелось прекращать с ним дружбу и такие милые ухаживание. Он действительно хороший парень. Моя сохранность мне дороже, и как бы я эгоистично бы не поступила бы с Луи, я это сделаю в любом случае. Оказываться игрушкой в постели Веркоохена и предоставлять ему свое тело, как мясо баранины – я никак не хотела и подавно не собиралась.

– Завтра у нас назначен боулинг. И так, как ты туда идешь со мной, можешь поговорить с ним на игре, – произносит Нильс, а я, насупившись, метнула взгляд в его спину. – И не стоит так утрировать, Прайс. Ищи свои плюсы.

– Это же какие – наблюдать очередного официанта ползающего на коленях у моего стула? – иронизировала я, не заботясь об тоне, что с каждой минутой обретал все больше нахальности.

– Продолжишь проявлять храбрость – усажу на плиту, Прайс, и поверь мне, после этого заставлю играть в боулинг, – незамысловато, но черство и холодно бросает Веркоохен через плече, помешивая содержимое кастрюли и вылавливая кусочек картошки. – Тишина радует слух больше, чем твой затаившийся ответ, Роуз, – замечает он, жуя приготовленную еду и качая головой, показывая, что у него действительно все получилось.