Ненавижу. Д.О.
Шрифт:
– Вот и не начинай. – Валера с Юлькой переглянулись. Ефимова даже слегка покраснела, и, как мне показалось, Сусанин тоже.
Я решил оставить их наедине, им явно есть о чём поговорить. Зачем Валерка потащился парк, теперь было абсолютно ясно. Хотя оставалось загадкой, откуда он узнал, что Ефимова будет сегодня здесь. Судя по её реакции, она совсем не ожидала нас увидеть. Также мне было непонятно, какого он меня за собой припёр. Моё присутствие явно им только мешало.
– Пойду куплю фонарик. – провожаемый благодарным взглядом друга, я направился к киоску
Пришлось немного постоять в очереди. Желающих купить фонарики было достаточно много. Хотя большинство уже ими запаслось, и теперь усиленно придумывало свои желания. Я переживал, что ребёнок не будет спокойно стоять в очереди, а попытается куда-нибудь убежать и потеряться в толпе назло дяде. Но я ошибся. Ефимова воспитанием дочери явно не пренебрегала, и уже в таком возрасте малая усвоила, что убегать нельзя.
Ириша оказалась очаровательным ребёнком. Пока мы стояли в очереди, она даже смогла уговорить меня вместо желания нарисовать сердце, а в нём написать её имя. Эх, если бы Юлька сразу всё нам рассказала, я бы точно стал крёстным Иришки.
– Какой у вас прелестный ребёнок! – наш с Иришей разговор ни о чём был грубо прерван. Я поднял глаза, кто бы это мог быть. Передо мной в вызывающей позе стояла женщина лет тридцати, в коротком облегающем платье, в туфлях на высоченных каблуках. Она что, решила на шпильках по парку прогуляться?
Ирише эта стильная дама с силиконовыми губами и грудью сразу не понравилась. Зло нахмурив брови, малышка прижалась ко мне. Это был и не мой формат, поэтому я лишь вежливо улыбнулся ей. К счастью, подошла наша очередь.
– Купим фонарик и вернёмся к маме, а то она уже заждалась нас. – Иришка радостно закивала головой, а дама заковыляла (по-другому и не скажешь, по гравию-то да на каблуках) прочь.
Обзаведясь наконец-то фонариком, мы возвращались к Валере с Юлькой, когда я заметил, что недавно появившееся нервное хихиканье за спиной не прекращается, а продолжает следовать за нами. Обернувшись, обнаружил парочку девиц, только вчера вышедших из категории малолеток. Они тоже остановились и, о чём-то перешёптываясь, продолжали хихикать. При этом рассматривали меня и посылали жаркие взгляды.
Куда катится мир! Так откровенно пытаться соблазнить дяденьку старше них почти в два раза, да ещё и с ребёнком. Конечно, если быть откровенным, в клубе их попытки подкатить ко мне увенчались бы успехом, но сейчас в силу обстоятельств я поддержать их интерес не мог. Я здесь был не за этим. Да я вообще не понимал, зачем я здесь.
Ириша потянула меня за руку. Я подмигнул девчонкам, чем вызвал их дружный смех, и наклонился к малышке.
– Ну что, будем пускать фонарик?
Та радостно закивала в ответ.
– Исуй!
Легко сказать. Чем? Оглядевшись вокруг, заметил одну парочку. Они только что закончили писать своё желание. Судя по большому животу дамы, эти двое вряд ли откажут мужчине с ребёнком.
– Извините, ручку не одолжите? – мужчина с сомнением
– Всё в порядке. – успокоила меня хозяйка живота. – Можешь потрогать, малышка. – Иришу дважды просить не пришлось.
– А у нас двойня будет. – гордо сообщил мне будущий папаша. ЭКО, значит. Хорошая вещь. Я тоже со временем им воспользуюсь. – Можете оставить себе. – он протянул мне ручку.
– А огоньком поделитесь? – у меня, некурящего, естественно, не было с собой ни спичек, ни зажигалки. Будущий отец на секунду задумался, а потом щёлкнул зажигалкой. Вот удружил, так удружил!
Крепко держа одной рукой пытающийся улететь фонарик, другой рукой я взял младшую Сусанину и отвёл её в сторону. Теперь надо постараться нарисовать сердце, не выпустив при этом раньше времени фонарик. К счастью, это оказалось не так сложно сделать. Иришка внимательно смотрела, как я сначала написал «Ирина», а потом нарисовал вокруг имени сердечко.
– Ты что пишешь! – раздался за спиной знакомый голос. – Стой! – я вздрогнул от неожиданности и выпустил фонарик.
– Ты чего это? – послышался ещё один знакомый голос. Только я не мог вспомнить, кому именно он принадлежал.
– Олег, не спорь. – обернулся на голоса.
Буквально в паре метров от меня стояла Ирина Ильинична. В лёгком летнем платье чуть ниже колен она выглядела ещё моложе, чем обычно. Её длинные распущенные волосы колыхались на лёгком ветру. А рядом с ней стоял мой охранник Олег. Без каблуков она едва доходила ему до плеч.
– Так нормальное же желание было…
– Не спорь со мной. – повторила она. – И вообще, старших надо слушаться. – добавила игриво.
Вместо ответа Олег обнял её за талию и, крепко прижав к себе, поцеловал. Она же, приподнявшись на цыпочках, обхватила его за шею и отвечала, отвечала на его поцелуи. Я смотрел, как мой охранник страстно целуется с моей же помощницей, практически сминая её в своих объятиях, а та буквально тает в его руках, и кровь закипала в моих венах. Да как они смеют! Разве они не знают о моём запрете на служебные романы? Ненавижу, когда не соблюдают мои правила. Вот я им сейчас устрою романтик! Маленькая ладошка легла на мою руку.
– Диа… Фоаик уител. – не сразу понял, что сказал ребёнок.
– Олег, перепиши. – снова отчётливо послышался голос Ирины Ильиничны. – Надо писать не «хочу, чтобы моя мама больше не болела», а «хочу, чтобы моя мама выздоровела».
– А какая разница-то? – и в самом деле? Какая?
– А есть разница. – настаивала Ильинична. – Пожелав больше не видеть кого-нибудь, и ослепнуть можно. Желание исполнится, но буквально, а не так, как ты себе это представлял. Как говорила моя прабабка: «Богу надо правильно заявки подавать». Ведь нам не известно, каким образом желание решит исполниться.