Ненайденные пленки
Шрифт:
– Я – сам Заболоцк. Его душа, если угодно, – прислонившись лбом к стене, он горько усмехнулся.
– Душа? Да откуда она у тебя возьмется? Ты разрушаешь здесь каждого! – сжав пальцы в кулаки, шагнула вперед Дина. – Зачем, черт возьми?! Почему не отпускаешь меня?! Почему мучаешь других?!
Заболоцк по-звериному повернул голову, посмотрев в глаза.
– А ты сама как думаешь? – вкрадчиво поинтересовался он.
– Питаешься человеческими страданиями. Жрешь их души и превращаешь
Заболоцк сел прямиком на холодный пол, прислонившись спиной к стене. Взгляд туманных глаз уперся в одну точку. Пальцы машинально сгребли крошку штукатурки, смешавшуюся под ногами с мелким мусором.
– Сначала все было хорошо, а потом они начали уезжать, – глухо начал Заболоцк. – Рваться в область, в Москву, в Питер, на другой конец Земли – только бы подальше от меня. А еще закрылись фабрика и хлебозавод, все школы кроме одной… и стало только хуже. Люди возненавидели меня.
– И ты взбесился в ответ?
Дина недоверчиво следила за ним. Сейчас он выглядел сломленным и бесконечно старым, хотя на вид просто мужчина лет за тридцать.
– Я просто устал. И решил, что больше отсюда никто не уедет, – Заболоцк сжал пальцы в кулаки. – Это мои люди. Я о них позабочусь.
На мгновенно озлобившемся лице заиграли желваки.
– Ты их убиваешь, – Дина покачала головой.
– А они – меня. Ты ведь тоже не останешься? – он поднял уставший взгляд.
– Хочешь, чтобы я тебя пожалела?! Ты убил всех, кто меня окружал! Отнял работу: мне звонили из офиса! А когда я попыталась уехать, то машина просто свалилась в кювет!
Руки зачесались залепить пощечину этой твари, сейчас так мирно сидящей в двух шагах и корчащей из себя вселенского страдальца.
– Дело ведь не в машине? И не в работе, и не в тех «близких», которые только отравляли тебе жизнь.
– Ты же сам прекрасно в курсе, в чем дело! Даже не сомневаюсь! – зло выпалила Дина, а потом тяжело вздохнула. – Я была беременна. Просто… просто не знала, пока не потеряла ребенка после аварии. А ее устроил ты!
Она посмотрела с вызовом в глазах.
– Ради ребенка ты могла бы уехать, – спокойно пожал плечами Заболоцк.
От ровных интонаций стало жутко. Он снова посмотрел в пустоту, замерев на минуту. Дина застыла, и пальцы судорожно сжали фотоаппарат.
– Давай, снимай уже, – с усмешкой поторопил Заболоцк. – Должно же хоть что-то остаться на пленках, которые никто не найдет.
– Не найдет? – эхом переспросила Дина.
Она испуганно отступила на шаг. Заболоцк встал одним плавным движением. Длинные пальцы отряхнули побелку с рукава старого пальто. В напряженной
– Я не отпущу тебя, ты же знаешь, – покачал головой Заболоцк, надвигаясь на Дину.
Она попятилась. В широко распахнутых глазах застыл ужас.
Заболоцк остановился в шаге. Она смогла почувствовать, как от него веет прохладой и сыростью. Он посмотрел в глаза, предложив:
– Останься. По своей воле.
Заболоцк потянулся к руке Дины. Она почти почувствовала осторожное касание, но вовремя одернула ладонь.
– В смысле, стать еще одной твоей игрушкой?! Уже придумал, как меня сломаешь? – от страха на глаза навернулись слезы. – Скормишь очередной твари? Толкнешь под машину? Утопишь в болоте? Или…
Заболоцк оборвал на полуслове, резко схватив за горло. Шею сдавили сильные пальцы, холодные, как у старой статуи. В прищурившихся белесых глазах появилась ярость, и верхняя губа дернулась.
– Замолчи! – прорычал Заболоцк. – Ты останешься! И будешь делать то, что я скажу. Захочу – будешь убивать, захочу – будешь заманивать на дороге новых приезжих, притворяясь шлюхой!
Дина ухватилась за его запястье. Он ослабил хватку, но так и продолжил держать за шею. Протянув вторую руку, Заболоцк одними кончиками пальцев погладил Дину по щеке. Его губы изогнула легкая одержимая улыбка.
– Я позабочусь о тебе, – шепотом пообещал он.
Дина, как завороженная, посмотрела в нечеловеческие глаза. Больной, почти умоляющий взгляд. По ее лицу сбежали слезы.
– Я никогда здесь не останусь, – сдавленно прошептала она.
Заболоцк нахмурился. Лицо ожесточилось, а с губ сорвалось резкое:
– Ошибаешься.
Пальцы сильнее сжались на шее Дины, и он толкнул прямиком на стену. Внутри все сжалось в ожидании удара. Вместо этого кирпичная кладка мягко приняла в себя, как густой кисель. А потом наступила темнота.
Очнувшись, Дина поняла, что сжалась в комок на холодном полу. Приподнявшись, она пошарила рукой на груди. Фотоаппарат исчез.
Заболоцк стоял напротив окна.
– Куда ты его дел? – слабо спросила Дина, садясь на полу.
– Тебе он больше не понадобится. Ничего не замечаешь?
Заболоцк отошел от окна. В комнату упал косой прямоугольник света. Из-за туч как раз выглянуло не по-октябрьски яркое солнце. Сощурившись, Дина инстинктивно вскинула руку к глазам.
Заболоцк подошел ближе, заставляя съежиться от страха. На солнце стало особенно заметно отсутствие тени.
– Посмотри внимательнее, – сказал он. – На себя.
Дина нахмурилась, но взглянула на свои руки, а потом на пол.
Ее тень тоже исчезла.
Конец