Ненормальная
Шрифт:
Дима на минуту завис от такой... наглости? Непосредственности? Сергей в углу поперхнулся, сдерживая смех. Поймав возмущенный взгляд друга, только пожал плечами...
– Вы всегда так себя ведете?
– Как?
– нагло.
– а в чем конкретно наглость? Я же не на коленки к Вам присела.
– еще чего не хватало!
– вот и я о том же. В чем проблема-то?
– И снова абсолютно спокойный, уверенный взгляд. Ни тени насмешки, хотя сложилось впечатление, что деваха явно издевается и выводит из терпения.
Слишком борзая для невинной пленницы. Явно не случайно здесь оказалась. На этой мысли чувство вины и неловкости окончательно
– Ладно. Давайте ближе к делу.
В ответ - молчание и все такой же внимательный взгляд. Необычно: мало кто умеет так прямо, спокойно и без напряга смотреть в глаза другому человеку. Обычно выдержки хватает на небольшое время, а потом взгляд начинает перемещаться на лицо, волосы, руки, окружающую обстановку - не то, чтобы бегает, но и на месте не задерживается. А женщинам вообще свойственно не просто смотреть - оценивать. Считать : костюм-галстук-туфли-запонки-часы. Итого. Неплохо бы еще на машину взглянуть. Чтобы вывести суммарный потенциал - доход, щедрость, в общем, на что тут можно рассчитывать. Дима к таким счетчикам привык, и особенно на девушек не обижался - у них генами заложено искать самого успешного самца.
А вот эта конкретная особь его в качестве самца, похоже, не рассматривала. Вообще никак не рассматривала, что тоже немного напрягало - привык, все-таки, к женскому вниманию. Да и черт с ней, не на свидании, в конце концов. Не туда мысли побрели, совсем не туда. Усталость дает о себе знать.
– Анна Сергеевна. Я же не ошибаюсь?
– мой паспорт у Вас?
– с чего Вы взяли?
– я здесь никому не представлялась. А паспорт был в сумочке.
– да, у нас.
– и телефон?
– и телефон.
– замечательно. Я думала, потерялись. Дайте мне телефон, пожалуйста, мне нужно срочно позвонить.
Хорошо. Пойдем навстречу, покажем, что мы очень дружелюбные.
– Сергей, отдай телефон. Но звонить придется здесь, в нашем присутствии. И не советую говорить что-то лишнее.
– да ради Бога.
Сергей подошел, вытащил из кармана пиджака и телефон, и паспорт. Подал прямо в руки.
– сумку с остальными вещами отдадим попозже.
– хорошо.
И, не глядя на мужчин, сразу же начала тыкать пальчиком в сенсорный экран.
– Алло. Привет, мамуль. Как дела? У меня нормально все. Да нет, только проснулась недавно. Вчера не звонила - замоталась сильно, рано уснула. А ты сама не могла набрать? Такой же телефон, почему я всегда должна первая звонить? Сейчас тоже начну обижаться - вы же мне не звоните... да шучу я. Ладно, у меня все в порядке, попозже звякну еще. Сейчас завтракать пойду.
Дима внимательно слушал, пытаясь уловить хоть какую-то подозрительную нотку, фальшивое слово... Сергей занимался тем же. Но ничего не услышали. Теплый тон, резковатые слова, но очень теплые интонации: будто не важно, что говорить, важно - как. И снова абсолютное спокойствие. Словно каждое воскресенье ей дают по голове и увозят незнакомые мужики в неизвестном направлении... так, привычное развлечение, немного надоевшее уже. Или очень хорошо притворяется.
Поговорила, нажала отбой, полистала экран - проверила входящие, убрала в карман.
– Спасибо.
– скажите, Вы часто бываете в ситуациях, подобных этой?
– нет, такое со мной впервые.
– и Вы совсем не боитесь? Слишком спокойно себя ведете для подобного случая...
– а мне нужно бояться? Сообщите, что
– Вы считаете, что нет поводов для страха?
– Наш разговор смахивает на беседу двух евреев - вопрос на вопрос... В жизни всегда есть повод для страха, но конкретно в данный момент я вообще не понимаю, что происходит. Где я? Кто Вы? Что Вам нужно от меня? Какого хрена, в конце концов, мне дали по голове, замотали во что-то вонючее, приволокли неизвестно куда, продержали почти сутки, а теперь задают нелепые вопросы? Так-то, конечно, можно бы и описаться, и заикаться, и падать в обморок.. Только смысл этого? Легче не будет. Поэтому я сижу, смотрю и слушаю, чтобы понять - что за хрень тут творится?
Похоже, начинает злиться. Что ж, это только на руку. Чем более взволнован собеседник, тем проще вывести его на чистую воду...
– вот и я хотел бы знать, как вы сюда попали?
Фыркнула, глянула, как на идиота:
– спросите у тех, кто меня сюда приволок и так гостеприимно встретил.
– мне известно, где Вас взяли мои люди, и что происходило после этого. Я хочу знать, что происходило ДО этого, и как Вы оказались в том дворе.
– "ДО этого" с какого места начинается? Что Вам нужно, по-русски можете объяснить?
Она издевается, что ли? Или действительно не понимает, что у нее могут быть серьезные проблемы, если не докажет свою непричастность к Никаноровской банде?
– как Вы оказались в том дворе, и почему попали к моим ребятам, среди своры мужиков, которые хотели покалечить моего сотрудника?
– я надеюсь, меня не обвиняют в том, что хотела кого-то избить, тем более мужчину? Я в последний раз поднимала руку на кота, когда он нагадил посреди кухни. И то пожалела, неделю с разодранными руками ходила...
– не уходите от темы. Как Вы там оказались?
– не поверите. Как в кино: шел, поскользнулся, упал. Очнулся - гипс.
Так, непонятно, кто и чьи нервы треплет. Похоже, злость ей только помогает, а не выбивает из колеи.
– конкретнее.
– О, боже... шла я по этому двору, понимаете? Шла себе домой из парикмахерской, решила немного путь сократить, и пошла дворами. Сократила, блин.
– что дальше?
– а дальше - хотела уже развернуться, потому что впереди невнятная компашка сидела, напрягли они меня гоготом своим, но не успела. Кто-то долбанул по макушке, больно, между прочим, какую-то тряпку на голову намотал, руки назад скрутили, засунули в машину и повезли. Сказать, что охренела - ничего не сказать. Успела с мамой-папой попрощаться, вспомнить грехи неотпущенные, денег вроде никому не должна, на работе тоже висяков не осталось... Как-то так. Дергаться неудобно было, поэтому лежала и молчала, пока обратно из машины не вытащили. А потом все оказались милыми и заботливыми. Прямо как на курорте побывала.
И на автомате потерла запястья, разминая. Только сейчас Дмитрий разглядел, какие нежные, тонкие косточки у нее на руках ( до этого рукава толстовки не позволяли) - двумя пальцами можно обхватить, и еще место останется. И на этих хрупких, детских ручках, чуть ниже трогательно выпирающих косточек, чернели страшные синяки... Откуда - то вылезла непрошеная жалость, захотелось сглотнуть комок, застрявший в горле. Так, никакой жалости. Просто грамотно манипулирует, зная, на что давить. Но глаз отвести от этого варварства не смог. Девушка поймала его взгляд, одернула рукава, и сжала кулачки. Зубы стиснула, но промолчала. Не похоже, что специально показала следы насилия...