Ненужные дети. Прошлое между нами
Шрифт:
— Да, буквально семь минут. Что такое?
— Хотел сказать, чтобы не опаздывала. Сегодня важная встреча намечается. С новым владельцем компании. Ты тоже должна там поучаствовать.
— Значит, все настолько серьезно? — останавливаюсь на светофоре. — Ник, а ты уже с ним разговаривал? Ну, с тем новым боссом? Что-то я волнуюсь.
— Маш, я сам не имею ни малейшего представления. Два года назад Владимир Николаевич отдал нас в добрые руки, а сейчас... Посмотрим, что будет сейчас, Машуль. Приезжай, поговорим лицом к лицу.
Припарковав авто, выхожу и, стуча
Уже в кабинке лифта, в котором оказываюсь с двумя другими сотрудниками, хмурюсь, который раз за последнее время ощущая до боли знакомый запах. И этот запах, кажется, преследует меня везде. Даже принюхиваюсь. Боже, ну нет, не может такого быть. Не могу я этот аромат ни с каким другим перепутать. Запах Виктора...
Выхожу, быстрыми шагами иду в кабинет Ника, коротко постучав и получив «Да», захожу, чувствуя, как пол из-под ног уходит.
— Маш, что такое? — Коля встревоженно смотрит. Поднимается и подходит. — Садись. Плохо себя чувствуешь?
И тут же дверь снова открывается, в этот раз заходит Олеся. Ее лицо покрыто багровыми пятнами. Сглатывает, едва наши взгляды встречаются и я сразу же делаю соответствующие выводы.
— Ник, — проталкиваю слова с трудом. — Имя... Имя нового владельца назови.
Олеся хмыкает.
— Ну... Виктором его зовут. Амиров Виктор...
— Не продолжай, — перебиваю. — Он где сидит? В кабинете Станислава Тимуровича?
— Что, черт возьми, происходит? — чуть ли не рычит Ник.
— Ничего такого, — усмехаюсь злобно. Поднимаюсь с дивана.
— Ты куда? — интересуется Олеся. — Пипец, блин! Опять все с ног на голову! — возмущённо говорит.
— Я не понял... Это тот самый, что ли?
— Тот самый, — отвечает Леся.
— Твою мать! — слышу за спиной, едва выхожу из помещения.
На ватных ногах иду в сторону кабинета бывшего... Точнее, уже нового босса. Этого разговора нам по-любому не избежать. И лучше пусть он наступит сейчас, когда я на эмоциях и могу высказать все, что думаю. Когда я зла и смогу противостоять ему.
Без стука распахиваю дверь. Застаю в кабинете сразу трёх мужчин. Ощущение, будто меня откинули на пять лет назад, когда я точно так же заходила в помещение, где сидели эти парни и смотрели на меня во все глаза.
— Прошу прощения, — говорю твердо. — Мы можем поговорить, босс? — цежу сквозь зубы, глядя на Виктора в упор. — Немедленно.
Мужчины встают, молча выходят из кабинета. Антон даже не смотрит, а вот Миша... Он лишь выдыхает.
Едва дверь захлопывается, Виктор встаёт. Он изменился. Черты лица стали жёстче, в глазах столько боли... Боль, которую я ощутила на себе по полной программе и которая сейчас на меня никак не действует.
— Какого хрена, Амиров? Что ты себе позволяешь? — повысив голос, закипаю от ярости. Но Виктор спокоен. Подходит, встаёт напротив.
— Что я себе позволяю, Маша? — хриплый голос давит на и без того оголённые
— Свое? И что является тем самым «Своим»?
— Дети, — даже не моргает. Ощущение, что вовсе не дышит. Смотрит сверху вниз, едва шевелит губами.
— Дети, — усмехаюсь злобно. — От которых ты отказался пять лет назад? Забыл, Виктор, мать твою?
— Зачем ты скрыла? Они же мои...
— Твои? Твои??? — выкрикиваю эмоционально.
— Мои, — повторяет.
Сама не знаю, как умудряюсь. Но... Взмах руки и Виктор получает от меня пощечину.
Глава 10
Меня трясет. От злости и его близости одновременно. Я ощущаю тот самый запах, который чувствовала в лифте. Нет, я не ошиблась! И интуиция меня не подвела! Виктор однозначно был в той же кабинке, но раньше меня!
Сейчас, глядя в его голубые глаза, смахивающие на море, в котором я когда-то плыла и чувствовала себя в раю, теперь кажутся мне совсем чужими. Как и он сам.
Зубы сводит от того, как я плотно сжимаю челюсти. И смотрю на него в упор, хоть и внутри есть ощущение, что дотронься Амиров до меня сейчас, я просто свалюсь на пол и разобьюсь вдребезги.
Однако сейчас главное держать лицо невозмутимым. Я его не боюсь. И не чувствую никакой вины. Я ничего плохого не делала. Наоборот, сбежала, чтобы моим детям не угрожала опасность и я ни капли не жалею.
— Зачем сюда притащился, я спрашиваю? Что тебе от меня надо? Мало было того, что ты сделал много лет назад? И не ври, что это все случайность. Или же судьба. Хотя... В судьбу же ты не веришь. Помнишь ведь?
Виктор не моргает. Смотрит, прожигает во мне дыру. И этот взгляд становится каким-то тоскливым, дыхание же тяжёлым. Поднимает руку, кажется, хочет моего лица дотронуться, но я машинально делаю шаг назад. Нет, не допущу. Не попаду снова в ловушку, из которой еле выкарабкалась.
— Ты потерял детей ещё тогда, когда сказал, что они тебе не нужны. Когда отчётливо дал понять, что я недостойна стать матерью твоих детей. Когда ты, Амиров, плюнул на меня и мои чувства. Когда воспользовался мной как презерватив, а потом вышвырнул, посчитав грязью. Из своей жизни как что-то поганое выкинул! Ты, мать твою, заставил меня почувствовать себя самой любимой и желанной. Поднял до небес, сделав счастливой, а потом просто толкнул в пропасть. Сломал. Разбил вдребезги мое сердце, душу. Мои чувства! Все хорошее, что я к тебе испытывала! — выплевываю ему в лицо, чувствуя, как задыхаюсь. — Я не скрывала от тебя детей, нет! Я просто забрала их! Забрала, чтобы им не навредили! Они, кроме меня, никому и не были нужны, Виктор. Никому! Даже родному отцу! А сейчас ты появляешься, как ни в чем не бывало. Ещё и здесь, — развожу руками. — Хозяйничаешь. Нет, Амиров, не прокатит! Не в этот раз! В этот раз, будь ты проклят, ты меня не сломаешь! Да ты одним своим присутствием снова все вверх дном перевернул! Уходи! Исчезни! Вернись туда, откуда припёрся! Ненавижу тебя! Слышишь?! НЕ-НА-ВИ-ЖУ!!!