Ненужные дети. Прошлое между нами

Голд Лена

Телефон на подставке вибрирует. На экране имя Миши. Принимаю звонок и включаю громкую связь. Ибо скрывать нечего.

— Да.

— Говорить можешь? — сходу интересуется. — Ты где?

— С Машей в сад за детьми едем. Что случилось?

— Это касается твоей матери.

Маша усмехается. Я это чувствую! Смотрит из окна, на проезжающих машин, никакой реакции. Но я не настолько идиот, чтобы не понимать, что она сейчас испытывает.

— Нет у меня матери, — констатирую факт, хоть и это больше похоже на то, что я огрызаюсь. — Все, Мих, давай.

—

Да подожди ты, — перебивает. — Это важно. Послушай для начала. А потом уже решишь, хочешь ее видеть или нет. Знаешь ли, сам не горю желанием о ней говорить.

— Нет, Миша. Поверь мне, у меня сейчас есть дела куда важнее. Поэтому оставь все при себе, — хочу отключиться, но Маша ловит мое запястье. Губами шепчет: выслушай. Теперь усмехаюсь я. Неужели это просто любопытство или что-то другое?

— Бл*дь, Вик, важно говорю.

— Коротко, — цежу сквозь зубы.

Горит красный свет светофора, приходится остановиться. Маша отпускает мою руку, теперь смотрит перед собой. Брови сведены к переносице.

— Короче, ты же знаешь, что твои родители уже месяц как мне мозги дрочат... Твоего отца я послал в далёкое эротическое, а вот мать... Не сдержался. Стало интересно, что она сейчас выдумает. Какую сказку рассказывать будет. Встретился в ресторане, куда она меня позвала. И да, скажу я тебе одно, братец... Изменилась она не на шутку. Меня больше удивили ее волосы — седые. Выглядела ужасно. Постарела будто лет на двадцать точно...

— И? Ты думаешь меня это как-то трогает, Миша? — рычу сквозь зубы. Даже матерюсь, позабыв о присутствии Маши. — Плевать!

— Понял. Принял. Но слушай дальше. Я тоже так же разозлился, когда она начала оправдываться. Умолять... Говорила, что жалеет... Что она поверила твоему отцу и все испортила. Ну а я... Ты же знаешь, что я изначально уважаю Машу и не сомневался в ней... Высказался, а потом как-то на эмоциях выпалил, что Машка действительно беременна была и даже родила близнецов. Расплакалась мать, в истерике билась. В обморок свалилась. Пришлось в больницу везти. Пи#дец как хреново самому стало.

Закатываю глаза. Нет, опять ни хрена меня не трогает. Ни тело, ни сердце никак не отзываются. Никаких ощущений. Плевать. Реально стало плевать после всего того случая. Я же с ней ведь и после исчезновения Маши встретился. Она клялась! Клялась, что Машу в обнимку видела с тем кретином! Что в тесте для определения беременности была одна полоска!

Ненавижу лжецов. Ненавижу тех, кто не видит никаких границ и прёт как танк, лишь бы уничтожить кого-то. Я бы понял, если бы этот кто-то был лицемером, достойным уничтожения... Но это была Маша! Это был я! Мое будущее! Ладно я, чихать они на меня хотели. А что сделала им Машка? Чистая, наивная девушка, которая хотела всего лишь построить семью. Детей! Мы ведь именно это планировали.

— Это все? — отзываюсь безэмоционально.

— Нет, Виктор, — Миша выдыхает. Я чувствую, что Маша смотрит на меня, но я не поворачиваюсь к ней. Пялюсь на машин впереди. — Врач только что

вышел. Оказывается, твоя мать два года лечится. У нее рак груди. Клянусь, я бы не поверил, если не увидел доказательства в виде документов с печатью и подписью.

Маша тихо ахает. Закрывает рот ладонью, я же не понимаю, почему она так удивляется. И почему ее глаза сверкать начинают?

— Хочешь, чтобы я туда примчался?

— Нет, просто хотел сообщить тебе. Вдруг...

— Никаких «вдруг», — обрываю жёстко. И сразу отключаюсь.

До сада доезжаем в абсолютной тишине. Усаживаем детей на детские кресла, которые я с большим удовольствием купил на днях и едем домой. Маша не предлагает детям куда-либо сходить, а я не настаиваю.

— Мам, а можно во дворе поиграть? — просит сын.

— А я на велике кататься хочу! — заявляет дочка.

— Хорошо, — быстро соглашается Маша. — Мне переодеться надо. Поднимусь и как раз велосипед с собой возьму.

— Я помогу.

— Не надо, Виктор. Я справлюсь. Присмотри за детьми. Саш, — обращается к сыну, когда он выходит из машины. — Твой велосипед тоже принести?

— Нет, — отвечает категорично и бежит к горке.

Даша стоит рядом. Не хочет от меня отходить, чему я рад.

— Может, за мороженым пойти?

Дочка смотрит на меня с неким удивлением. А потом отвечает тихо, будто кто-то может услышать:

— Мама не разрешает нам много мороженого. Говорит, что нельзя... Не надо ее злить. А то обидится на тебя.

Ругательства застревают в груди. Мама, значит, не разрешает много мороженого. Надо спросить у Маши, чего она детям ещё запрещает. А то боюсь каждый раз ляпнуть чего-то лишнего.

Как же Маша хорошо воспитала этих детей. Какие они у нас умные... Не по годам совсем... И как жаль, что я никак не участвовал в их воспитании.

— Саша снова спорит, — морщит нос Даша, направляясь к качелям. Словно это привычное поведение ее брата.

Перевожу взгляд и вижу, как сына толкает мальчишка на пару лет старше. И выше ростом. Машинально выпрямляюсь, иду в ту сторону. Едва держу себя в руках, потому что к ним подходит какой-то мужик и встряхивает Сашу за плечи, что-то орет ему. Именно в тот момент, когда сын бьёт в челюсть того мальчишку и тот падает на песок.

— Отпустил его, — рявкаю. Саша машинально делает шаг назад, но не отступает, гордо вздергивает подбородок. — Какого черта? Дети спорят, а ты набрасываешься на пятилетнего ребенка.

— Этот пятилетний ребенок только что ударил моего сына! — помогает мальчишке встать, встряхивает его одежду. — А ты кто такой, чтобы лезть? Иди своими делами занимайся.

— Я тебя сейчас... — наступаю. Вокруг дети, женщины и даже есть пожилые. — Катись, пока не получил. Найду тебя. Разговор не окончен.

Заметив, как я оглядываюсь, мужик тоже оглядывается и, кажется, понимает причину, по которой я обращаюсь мягко. Уходит.

— Он на маму постоянно смотрит, — впервые сын заговаривает со мной. — И даже просил позвонить.