Ненужные
Шрифт:
Моя мать, как рьяная католичка, считала, что любое проявление необычных способностей – злой умысел Сатаны. Однажды она просто взбесилась и стала хлестать меня с остервенением резиновым шнуром, когда услышала от меня предсказание, что она умрет через восемь лет от сердечного приступа. Шнур оставлял кровавые длинные рубцы на коже. Но чем громче я кричала от дикой боли, тем сильнее мать хлестала меня им. Когда я пыталась убежать, она хватала меня за волосы и затаскивала обратно в гостиную.
– Мама, мамочка, что ты делаешь? – закричала Ева, с ужасом глядя на окончательно обезумевшую мать,
– Заткнись, ведьма! Приблудная дочь Сатаны! Ты сдохнешь, Тварь! Проклинаю тебя! Отправляйся туда, откуда пришла, дьявольское отродье!– прокричала Дороти, а затем бросила зажженную спичку на мою кровать и выбежала из комнаты, заперев дверь на ключ.
Огонь вспыхнул мгновенно. Острые языки пламени поползли, как огненные змеи по моей кровати. Загорелась пижама. Я пыталась стянуть ее, но огонь было уже не остановить; он начал, не щадя, пожирать меня. Пытаясь вырваться из этого круга смерти, я бросилась бежать к двери. Дверь не открывалась и я стала истошно кричать и звать на помощь, пока не почувствовала, как проваливаюсь в темный колодец, теряя разум от невыносимой боли.
Я очнулась уже в палате. Вокруг суетились врачи. Я была вся в каких-то трубках. Голоса и разговоры людей в белых халатах я слышала, будто сквозь вату. В мой мозг проникали обрывки разговоров и фраз: « Она открыла глаза! Ты серьезно? Надо же! Этой девчонке явно повезло. Ее травмы были не совместимы с жизнью». Еще я помню, они говорили о том, что где- то на высшем небесном суде решили оставить меня пока на этом свете. Постоянно я слышала слово – » чудо».
Около двух лет я провела в клиниках. Стоит ли говорить, что мать ни разу не навестила меня за это время. Не знаю, сколько мне было сделано операций. Про мою трагедию написали в местной газете, и какой- то богатый человек дал мне деньги на лечение и восстановление. До недавних пор я даже не знала его имени.
Также из газет я узнала, как меня спасли. Соседи увидели дым из окна моей спальни и вызвали пожарных. А пока они их ждали, Джим, наш сосед, забежал в дом и, выломав дверь, вытащил меня на улицу. Сам он немного обгорел, но считал это мелочью, по сравнению со спасением жизни ребенка.
Прибывшие вместе с пожарными полицейские, спросили Дороти о причине возгорания дома. Мать рассказала, что она не знает, по какой причине загорелся ее дом. Она был в магазине, а когда вернулась, огонь захватил уже большую часть жилища. Бормотала еще что- то невразумительное. Предположила, что если пожар начался в детской комнате, то возможно, Ева играла со спичками и поэтому все началось.
Дороти несколько раз намекала полицейским на то, что у меня большие проблемы с головой и часто бывают припадки. Она говорила, что собиралась отвести меня на прием к психологу, как только наберется необходимая сумма, чтобы заплатить за визит к специалисту.
После проверки дома, пожарными был вынесен вердикт, что возгорание произошло от того, что в доме кто-то разлил бензин. Дороти была доставлена в участок, где она еще раз рассказала полицейским свою легенду о сумасшедшей дочери, которая сама подожгла свою комнату.
– Мисс Ларкинс, я правильно понимаю: вы не можете объяснить, откуда в вашем доме взялся бензин?– молодой полицейский
– Да, офицер! Я еще раз повторяю, что моя дочь сумасшедшая. От нее можно ожидать всякой пакости, – Дороти начала прикладывать грязный носовой платок к глазам. – Вам не понять, что такое жить с ненормальным ребенком. Я молюсь о здоровье Евы каждый день и надеюсь, что Господь услышит меня.
– Мисс Ларкинс, скажите, когда вы ушли из дома – вы не заметили в поведении дочери чего-нибудь странного?
– Ева вся состоит из странностей. Когда я вышла в магазин – она сидела в своей комнате на кровати и смотрела в стену. Я подошла к ней и попыталась обнять, но в Еву будто вселился Дьявол: она зло посмотрела на меня и закричала, чтобы я вышла из ее комнаты. – Дороти опустила голову вниз и снова разрыдалась.
– Хорошо, мисс Ларкинс, – Адам вздохнул. Ему было неприятно общаться с этой женщиной. Хотя Дороти и пыталась сделать жалостливое лицо, глаза ее при этом оставались холодными и злыми. Это не укрылось от полицейского.– Мы заполнили все необходимые бумаги. Попрошу вас никуда не уходить и подождать в коридоре.
– Спасибо, офицер! – Дороти встала со стула и слегка сгорбившись, вышла за дверь.
Дороти сидела в коридоре и ожидала, что будет дальше. Страх, что ее могут обвинить в попытке убить собственную дочь начал окутывать ее. Когда Дороти выдала полицейским свою версию о пожаре – она рассчитывала, что ей поверят на слова и не станут допрашивать примерную католичку, а тем более подвергать ее версию сомнению. «Вера в Бога должна творить чудеса» – размышляла Дороти на этот раз не очень уверенно. Ее совершенно не волновало, как там себя чувствует Ева. Дороти переживала за свою свободу. Она начала молиться о том, чтобы Бог помиловал ее и с нее сняли все возможные обвинения. Она не хотела, чтобы люди узнали о попытке убить собственную дочь.
Пока женщина шептала молитвы, мимо нее прошел человек в черном дорогом костюме и направился прямиком в кабинет начальника полиции. Не соизволив постучать, незнакомец уверенно открыл дверь и, не дожидаясь приглашения, вошел. Мужчина пробыл там около часа. Дороти удивленно заметила, как полицейский, который сегодня ее допрашивал, быстрым шагом прошел мимо нее, сжимая в руке какую- то папку, и тоже исчез в кабинете начальника полиции.
Дороти напряглась, интуитивно почувствовав, что дело касается сегодняшнего пожара. Зажав руки между коленями, женщина попыталась унять нервную дрожь. Дороти наконец – то осознала, что эта выходка с пожаром может закончиться для нее весьма скверно.
Запуганными глазами она уставилась на открывающуюся дверь, из которой вышел Адам. Даже не посмотрев в сторону Дороти, он мгновенно скрылся в своем кабине, хлопнув дверью. Вслед за Адамом из кабинета начальника полиции вышел странный незнакомец. Дороти не успела ничего понять, как мужчина уже сидел около нее.
– Добрый день, мисс Ларкинс! Меня зовут Блейк Финд и я являюсь высокооплачиваемым адвокатом, у которого за всю карьеру не было ни одного проигранного дела.
– У меня нет денег! Что вам от меня нужно? – водянистые глаза Дороти забегали из стороны в сторону; она готова была сорваться с места и убежать.