Необитаемый Остров
Шрифт:
Анне становилось все труднее сдерживаться. Голос ее уже не был тих, но она еще не кричала. Но говорила так, что от напряжения в ее голосе уже звенел воздух в комнате.
– Или может… - резкий поворот головы, и холодный взгляд зеленых глаз впился в лицо дочери: - Или может, тебя достало по два-три раза в год летать к морю на отдых? Нет? Я спрашиваю, что из этого тебя достало?
Резкий крик последних фраз хлестнул плеткой по ушам. Ника никогда не видела мать в таком состоянии и сейчас взирала на нее широко открытыми глазами.
– Я тебя спрашиваю? Это тебя достало? – шагнула вперед
– Нет, - одними губами прошептала дочь.
– Нет… - деланно-удивленно расширила глаза мать. – Значит, нет, - подытожила она, говоря уже ровным голосом. – Значит, ничего из того, что я для тебя делаю, тебя не достало. Тебя, получается, достала только сама я. Мне, наверное, надо тебя обувать, одевать, обеспечивать и при этом стараться не отсвечивать, чтобы тебя не доставать. Так?
Голос ее вновь стал негромким. Лучше бы ей продолжать кричать – наполнявшее ее напряжение куда-то надо было выплеснуть. Но кричать Анна не привыкла - а внутреннего напряжения было слишком много. Потом, много позже - уже остынув, она анализировала произошедшее и пришла к выводу, что стоило бы продолжать разговаривать на повышенных тонах, и тогда произошедшего можно было бы избежать. Но она продолжала говорить негромко и не смогла сдержаться.
Ника не сразу поняла, что произошло. Мелькнуло в воздухе росчерком, и планшет врезался в экран монитора, оставив на том кляксовую паутинку трещин. И следом туда же метнулась Анна – она подскочила к столу, наклоняясь, и с неожиданной силой рванула на себя системный блок компьютера. Тот сопротивлялся - многочисленные провода вцепились в заднюю панель, но Анна дернула сильнее, почти пробежав несколько шагов. Прянули по столу мышка, клавиатура, стукнулись друг об друга колонки, прежде чем нырнуть под стол, увлекаемые проводами.
– Неплохо устроилась, а? – со злостью отбросила мать в сторону системный блок.
– Ты что делаешь? – взвизгнула ошарашенная Ника и бросилась вперед. Она толкнула мать, когда та протянула руку к полке, на которой лежал смартфон.
– Ах ты! – от толчка мать отшатнулась.
– У тебя совсем башню рвануло?! Любовника себе найди, дура бешеная! – дочь уже едва не билась в истерике – ведь яркий, единственный благожелательный к ней кусочек мира, который находился по ту сторону экрана монитора, только что был беспощадно разрушен.
Анна дернулась – слова дочери причинили ей почти физическую боль. Глаза ее сузились, губы сжались в тонкую нить, и она шагнула вперед.
– Не трогай меня! Уйди отсюда, уйди! – закричала Ника, отступая, обхватив руками голову и вцепившись пальцами себе в волосы: – Уйди, сука!
– Я уйди, - вдруг успокоилась Анна. – Я, значит, сука, и я уйти отсюда.
Ее охватило тянущее, ледяное спокойствие - даже дрожь из рук ушла.
– Еще какие пожелания? – поинтересовалась Анна и вновь шагнула к полке с серебристым прямоугольником смартфона – последнее, что она хотела сейчас сломать, разрывая порочный круг непонимания. Разорвать, растоптать вместе с ним все, чтобы попробовать начать все сначала.
– Уйди отсюда! – в истерике заорала Ника и бросилась на нее.
Девушке было пятнадцать, и она уже была с матерью одного роста. Ника
Ника даже не сразу поняла, что произошло – кожу головы резко ожгло болью, комната перед глазами заметалась и девушка полетела на пол. Бессвязно крича, она вскочила на ноги, замахиваясь на мать. В кулаке у той Ника мельком заметила клок светлых волос.
Ника завизжала от боли и злости, рванувшись назад. Послышался треск - мать держала ее за ткань футболки. Все психологические барьеры у девушки упали и она из неудобного положения, склоненная, с опущенной головой ударила мать кулаком в живот. Та согнулась от удара, у нее перехватило дыхание, но сопротивление только добавило ей злости – невнятно и зло что-то прокричав, Анна швырнула дочь в сторону. Полетели прочь тетрадки, лотки для бумаг, лампа дневного света – Ника упала на свой рабочий стол. И только она выпрямилась, как получила сразу несколько хлестких пощечин.
– Ах ты тварь неблагодарная! – вслед за ударами летели слова Анны. Она, как и дочь, сорвалась с катушек - но пока еще не настолько, чтобы бить кулаками.
Ника отмахнулась, попытавшись закрыться и поймать руки матери, но у нее не получилось. Она осознала, что не может справиться с матерью, и согнулась, пытаясь закрыться от ударов. А та схватила ее за ткань футболки на спине и дернула на себя, швырнув на другую стену - ударившись о которую, Ника упала. Футболка у нее задралась, со спины собравшись комом на шее. Анна, схватив висящую на спинке стула толстовку, подскочила к дочери и несколько раз с оттяжкой стеганула ее по голой спине.
Лежащая на полу взъяренная девушка неожиданно превратилась в слабую девочку. Она подтянула колени к груди и закрыла голову руками, вздрагивая от рыданий. Анна застыла с поднятой в замахе рукой, постояла так несколько мгновений, а после выдохнула и сделала шаг назад. Ее забило крупной дрожью и, отбросив толстовку в сторону, она подошла к окну и раскрыла плотные шторы.
Комнату сразу заполнил яркий свет, нелицеприятно подчеркнув царивший здесь беспорядок. С отвращением глянув на мелькающую в солнечных лучах пыль, Анна несколько раз прошлась туда-сюда рядом со столом, раздумывая, и стараясь не наступать на связки проводов развороченного компьютера.
На дочь она не смотрела.
Глава 3. Анна и Ника
Около минуты в комнате царила тишина, нарушаемая лишь сдавленными рыданиями Ники. Чуть погодя девушка зашевелилась и села, прислонившись к стене, совершенно не замечая противного холодка по голой спине, открытой собранной комом у горла футболкой. Несколько раз всхлипнув, Ника растерла по лицу слезы и хлынувшие из носа сопли. От неприятного ощущения девушка дернулась, сморщилась и, подобравшись, вытерла футболкой лицо.