Необычайные приключения Арсена Люпена
Шрифт:
Ее одежда почти касалась скрывавшей его портьеры, и ему казалось, что он слышит биение ее сердца и что она тоже догадывается о присутствии другого существа сзади нее, в темноте, так близко, что она могла бы достать до него рукой… Он подумал: «Она боится… Она уйдет… Она не может не уйти!» Но она не ушла. Рука ее, в которой она держала свечку, перестала дрожать. Она повернулась и, казалось, прислушивалась к зловещей тишине. Простояв минуту в нерешительности, она вдруг сразу отдернула портьеру.
Они увидали друг друга.
Арсен, потрясенный, прошептал:
— Вы!.. Вы!..
Это
Мисс Нелли! Пассажирка трансатлантического парохода, та самая, которая вместе с ним мечтала во время этого незабвенного путешествия, присутствовала, пораженная, при его аресте и вместо того, чтобы его выдать, таким красивым жестом бросила в море «Кодак», в котором он спрятал украденные драгоценности и банковые билеты…
Случай, который свел их в этом замке в такой час, был так необыкновенен, что они не двигались и не произносили ни одного слова, как бы загипнотизированные. Шатающаяся, подавленная волнением, мисс Нелли должна была сесть.
Он стоял перед нею с руками, полными дорогих безделушек, с набитыми карманами и мешком, готовым разорваться от множества положенных в него вещей. Им овладело сильное смущение и он покраснел, сознавая свое позорное положение вора, застигнутого на месте преступления. Одни часы упали на пол, за ними последовали другие… Тогда, внезапно решившись, он кинул часть вещей на кресло, вынул все из карманов и отбросил мешок в сторону.
Теперь он почувствовал себя свободнее и сделал шаг в ее сторону, но она отодвинулась, быстро встала и направилась к зале. Он ее догнал. Трепещущая, она стояла там и с ужасом смотрела на громадную, опустошенную комнату. Он торопливо сказал ей:
— Завтра в три часа все будет на месте.
Она ничего не ответила, и Люпен снова повторил:
— Завтра в три часа… я вам ручаюсь… Ничто в мире не помешает мне исполнить мое обещание… Завтра в три часа…
Долгое молчание последовало за этим. Вдруг девушка вздрогнула и, запинаясь, сказала:
— Слушайте… Шаги… Я слышу, как ходят…
Он с удивлением посмотрел на нее. Она казалась взволнованной, как будто опасность угрожала ей самой.
— Я ничего не слышу, — сказал он, — но если бы даже…
— Нужно бежать!.. Скорее бегите…
В одну секунду она добежала до конца галереи и прислушалась. Нет, никого не было. Быть может, шум слышался снаружи?.. Подождав секунду, она, успокоенная, оглянулась кругом.
Арсен Люпен исчез.
IV. Арсен Люпен вызывает некоторые воспоминания
Как только Деван убедился в том, что замок ограблен, он подумал: это дело Вельмона, а Вельмон не кто иной, как Арсен Люпен. Но эта мысль явилась у него только на одну секунду: до того невероятно было предположение, что Вельмон — совсем не Вельмон, то есть не известный художник и не товарищ по клубу его кузена. И когда явился жандармский офицер, извещенный о случившемся, Девану даже не пришло в голову сообщить ему свое предположение: таким оно казалось нелепым.
Все утро в Тибермениле царила необыкновенная суета. Первое следствие не привело ни к чему. Окна не были разбиты, двери не взломаны; без сомнения, кража была совершена через потайной ход. Между тем ни на коврах, ни
Было только одно обстоятельство, совершенно неожиданное, но вполне соответствующее прихотям Арсена Люпена. Знаменитая «Хроника XVI столетия» возвратилась на свое старое место и рядом с ней лежала точно такая же книга, оказавшаяся не чем иным, как экземпляром, украденным из Национальной библиотеки!
В одиннадцать часов приехали офицеры. Деван встретил их весело; его состояние позволяло ему довольно легко отнестись к потере такого количества ценных художественных вещей. Его друзья д'Андроли и Нелли тоже уже спустились в столовую. Недоставало только еще одного гостя — Вельмона. Неужели он совсем не приедет? Но ровно в двенадцать часов он вошел, и Деван встретил его шутливым восклицанием:
— Знаете ли вы новость? Сегодня ночью вы обокрали замок!
— Что вы говорите! — Уверяю вас! Однако предложите вашу руку мисс Ундердаун, и пойдем завтракать. Разрешите мне…
Он остановился, пораженный волнением девушки, затем, засмеявшись, сказал:
— Ах, да! Вы ведь путешествовали с Арсеном Люпеном? Не правда ли, вас поразило сходство?
Мисс Нелли ничего не отвечала. Перед нею, улыбаясь, стоял Вельмон. Он поклонился ей и довел под руку до ее места, а сам сел напротив.
Во время завтрака только и говорили, что об Арсене Люпене, о похищенной мебели и подземном ходе и о Шерлоке Холмсе. Нелли вспомнила обещание, данное Арсеном Люпеном: «В три часа все будет на месте. Я за это ручаюсь». В три часа! А стрелки больших часов на правой стороне замка показывали без двадцати минут три. Помимо своей воли она каждую минуту взглядывала на них. Она смотрела также на Вельмона, который спокойно покачивался, удобно расположившись после завтрака в качалке.
Без пяти минут три!.. Какое-то нетерпение, смешанное с боязнью, овладело девушкой. Возможно ли, чтобы совершилось чудо и чтобы совершилось оно в эту минуту, в то время, как весь замок, двор, деревня были полны народом и солдатами и когда прокурор и судебный следователь производили обыск?
Но вот пробил один удар, другой, третий… Вельмонт вынул свои часы и, посмотрев на стенные, снова спрятал их в карман. Через несколько секунд толпа на лужайке перед замком расступилась, давая дорогу двум возам, только что въехавшим в парк. Каждый был запряжен двумя лошадьми. Это были фургоны, которые всегда следуют за войском с вещами солдат и офицеров. Они остановились около подъезда, кучер-солдат слез с козел и спросил владельца замка.
Прибежавший Деван увидел под брезентом тщательно сложенную и хорошо упакованную свою мебель, картины и другие художественные произведения.
На предложенные ему вопросы кучер показал приказ, полученный им от дежурного адъютанта. По этому приказу вторая рота четвертого батальона должна была следить за тем, чтобы мебель, сложенная на перекрестке в Аркском лесу, была доставлена в три часа Девану, в замок Тибермениль. Подписано было: полковник Бовель.
— На перекрестке, — прибавил унтер-офицер, — все было приготовлено и положено на траву под присмотром… прохожих. Это показалось мне довольно странным, но как же я мог поступить иначе? Приказ ясный.