Необычайные приключения Кукши из Домовичей. Сигурд победитель дракона. Повести древних лет
Шрифт:
— Наконец Сигурд приехал на Гнитахейд [39] . В глубине горы он увидел странный свет. Прячась в тени, Сигурд выкопал глубокую яму, лег в нее и стал ждать дракона Фафнира.
Голос матери был похож на легкое дуновение. Сбросив с себя одеяло, мальчик замер с широко открытыми глазами. Он всегда замирал, когда мать доходила до этого места. Теперь он должен был слушать, он хотел знать, что случилось дальше.
39
Гнитахейд —
— Сигурд дождался ночи. Ночью Фафнир зашевелился. Он сдвинул валун, который загораживал вход в пещеру, и земля задрожала.
Голос матери был почти не слышен.
— А дальше? Что стало с Сигурдом?
Мать улыбнулась в темноте.
— Сигурд дождался, когда дракон стал проползать над ямой. Тогда он выхватил меч Грам и вонзил его чудовищу в сердце по самую рукоятку.
< image l:href="#"/>Сигурд выхватил меч Грам и вонзил его чудовищу в сердце.
Земля заходила ходуном, и нечеловеческий вопль потряс Гнитахейд. С тех пор Сигурда стали звать Сигурд Победитель Дракона. И не было на свете человека отважней его.
Мать встала и оправила платье.
— Спи спокойно, сынок. Ты назван в честь Сигурда Победителя Дракона. Будь таким же отважным, как он. И таким же сильным.
Лежа с закрытыми глазами, Сигурд слышал, как звякнули ключи на поясе у матери. Слышал, как скрипнула дверь и, удаляясь, затихли шаги.
Сигурду хотелось думать о чем-нибудь другом, о приятном. Если люди действительно видели корабль, возможно это, это отец возвращался из похода. Все лето Сигурд ждал, когда корабли вернутся. Ждал и томился. Сколько сокровищ отец всегда привозил с собой: дорогое оружие, мешочки с пряностями, блестящие шелка, золотые гривны [40] и запястья. А с каким наслаждением Сигурд слушал о приключениях викингов в дальних краях!
40
Гривна — шейное украшение, представляющее собой металлический обруч.
Он открыл глаза. И тут же к нему вернулся страх. Покой наполнился тенями. Большие, грозные, они подступали к его постели.
— Эдда! — крикнул Сигурд. — Эдда!
Женщина в серой одежде скользнула через покой, босые ноги зашлепали к кровати Сигурда, и в головах у него загорелся светильник.
— Опять тебя напугали, — сказала Эдда и погладила Сигурда по голове.
Сигурд плюнул в нее.
Сын ярла [41] всегда плюет в раба.
Он был четвертым сыном ярла Хакона, одного из самых могущественных ярдов в
41
Ярл — высший представитель родовой знати.
Род ярла уже не один век властвовал в этих краях. Возможно, столько же, сколько существует земля, говорили люди. Это был сильный род. Мужчины из этого рода доживали до глубокой старости, если не погибали в бою. И все они были из себя видные и красивые.
— Мои сыновья светловолосые, и взгляд у них острый, как у змеи, — говорила жена ярла. — Они будут великими хёвдингами [42] .
И Сигурд видел, что это правда. Ярлы и богатые бонды [43] сильно отличались от обитателей низких лачуг, крытых торфом, и землянок, разбросанных по берегу фьорда. Среди этих бедняков и нищих было много калек, которые ходили, опираясь на палку, и клянчили кусок хлеба. Если они попадались на пути ярла, ехавшего со своей дружиной, он метал в них копье.
42
Хёвдинги — представители родовой знати, выделившиеся из среды бондов.
43
Бонд — независимый земледелец, свободный член сельской общины.
Только чудачку Ворону ярл никогда не трогал. Ворона напоминала уродливую, подраненную хищную птицу. Она одновременно и отталкивала и притягивала к себе людей, словно загадочный дух этой усадьбы.
— Гоните ее прочь! — шипела жена ярла и спускала на Ворону собак. — Чтоб я ее больше здесь не видела!
Сыновьям же своим она говорила:
— Держитесь в седле прямо, дети мои! И помните: вы из славного рода!
И бедные бонды, и нищие кланялись до самой земли, когда мимо проезжали верхом сыновья ярла — цокали копыта коней, сверкало на солнце оружие и сбруи.
Так Сигурда, сына ярла, учили быть высокомерным.
У ярла было много рабов. Они начинали работать с восходом солнца и трудились, пока луна не показывалась из-за Злых Гор. Дом, в котором жили рабы, стоял в таком отдалении, что его почти не было видно; это была лачуга, сложенная из камня возле болота, где по вечерам сырой и холодный туман окутывал землю. Сигурду запрещалось приближаться к дому рабов.
— Помни, ты потомок ярлов, — говорила мать. — Держись подальше от этого сброда.
Рабы принадлежали отцовской усадьбе, как коровы, свиньи и любая другая живность. Они сливались с землей, словно комья глины. В серых лохмотьях, с обветренными лицами, тяжелые, неповоротливые. Их привозили на своих кораблях викинги, возвращавшиеся осенью из походов. Иногда рабов привозили богатые торговцы и продавали вместе с другими товарами. А случалось, какой-нибудь бедняк сам приходил в усадьбу ярла и просился в рабы, чтобы не умереть с голоду.
— Если тебе нужен раб, — говорили знатные люди, угощаясь медом, — позаботься, чтобы он был из дальних краев. Таким некуда бежать, их можно заставить работать до седьмого пота. Бери раба не моложе семи зим и не старше двадцати. И главное, проверь, нет ли у него какого изъяна.