Необычайный Эйдан Ходж 1
Шрифт:
– Про нас не забывай, ты наше все, цени и знай! – подписалась Зимья.
– Гони никчемные проблемы, живи ради дилеммы. – отписалась Мешра.
– Цена за воду в следующем году поднимется в 6 раз, а налог на собственность в 3. – подписался Давесий. – Этот 50 метровый сарай нас точно разорит.
Пока Эй читал записи, на 4 этаже, призраки уселись за столом, все как один ожидали мальчика. С каждой секундой аппетит их злился, а с тем нагнетал лихое недоумение. Дочитав забавы с курьезным смыслом, юный Эй окинул взглядом холл, было очевидным то, что мальчик ищет подарки, любопытство, жажда поисков, идея удивлять и острота диковинного
Шустро обойдя все закоулки, мальчик отыскал ненужный хлам, он надеялся здесь найти совсем иное, не кувшин, ни фонарик, ни старую поделку, ни хомяка, который почему-то грыз ножку дивана, не испорченный свитер, ни камень, не портрет со всеми призраками, ни поломанное радио, ни затертую настольную игру. Окончательно разочаровавшись и нагуляв аппетит, он тотчас двинулся к лестнице, подумав о том, чем бы истопить другую печь, ведь та махина ест не мало, не зря она занимает треть подвала.
Озираясь на картины, цветы, дорожные знаки, которые наполнили стороны лестницы, мальчик и впрямь призадумался над тем, не переехать ли, ведь дом не первый год шатается, а в трубах нечто завывает, дрова дорожают, налоги неимоверно растут, а этажи трещат и рушатся, так за горсть лет лишились нескольких этажей. Еще немного и Эй нагрянет в кухню с отрешенной подавленной подавленностью.
– С 1 года мы тебя нянчили, смакуя горести, наслаждались утешением, выискивая глоток надежного счастья. – издала Мешра, увидав в дверях мальчика.
– Ты наш костерчик в невыносимой тьме! – заревела Пимора.
– 13, это очередная ступень к долголетию. – выдал Капиль, жуя салат.
– Мы будем рядом, а по сему груз судьбы разделим поровну. – заладила Зурья.
Пройдя в кухню, Эй ополоснул руки и тут же уселся у края стола. Налив в стакан яблочного сока, тот швырнул на тарелку кусок жареной рыбы, накрыл его пышным слоем смешного омлета и резво предался праздничному завтраку.
Подтолкнув спящего Тарода, Мешра ухватила его за руку, а тот ухватился за руку Зурьи, так утешение двинулось по кругу.
– В холодине станем жить? – озадачилась Долис, дрожа от веяний из вытяжки.
– Позже другую печь разожгу! – сказал Эй, наслаждаясь соком.
– Она ведь в подвале. – истерично вскрикнула Долис.
– Необходимо перебрать продукты, наверняка многое кануло качеством, то еще в предыдущем году. – пробормотал мальчик. – Теми печь и растоплю, мебель почти кончилась, а книги – мой мир. – добавил пристрастно.
Трапезничая по особому, призраки рассказывали мальчику о том, что тот еще не слышал или знал о детстве, немного о загадочных родителях, таинственном городке и чуждых решениях их некими друзьями.
Немного позднее, когда мальчик с Капилем и Инуком отправятся в мрачный подвал, на поиски просроченных съестных дров и любимых лакомств, 9 других останутся в кухне чтобы прибраться и вымыть посуду, а остальные отправятся вниз для уборки и отдыха.
Собственно на учтивые россказни и бравый завтрак ушло около 30 минут, после чего без промедлений мальчик с парой призраков удалился из кухни, в которой намечался очередной спор.
Спустившись в подвал, трое направились к треугольной двери, за ней собственно и располагалась печь, она в высотке была
В конце подвала располагались 3 двери, первая вела в печь, вторая в хранилище, а третья в дровяник, к сожалению последняя уже несколько лет как пустует.
Едва видимые сущности не особо то и жаловали это место, оно было для них зловещим, лампочки здесь частенько лопались, а сквозняки пугающе выли. Выудив из щели в стене ключ, тот навязчиво выпирал из трещины в стене, Эй углубил его в проржавевший замок и тотчас вынул, затем вернул длинной трещине.
– Он себя изжил. – выдал мальчик, осматривая замок в крышке печи.
Капель и Инук стояли сзади и о чем-то говорили, то напоминало злую болтовню. По инструкции, что оставил Дасека, конструктор печей в прошлом, та должна отвариться при щелчке сквозной отводки, которую и должен задеть ключ, но все оказалось не так просто. Эю пришлось повозиться, да так что вручную минут 9 сдвигал крепления двери, они оказались со встроенной защитой, которая не позволила ему сразу их отодвинуть.
Увидев как Эй пытается стащить с отдвижных петель дверь, призраки приблизились тут же помогли мальчику стащить никудышное полотно из подозрительного материала с пугающего проулка.
Вымерзая, те 22 с каждой 3 минутой, поднимались все выше, видимо для того, чтобы насладиться глотком ускользающей теплоты, жалуясь при этом на больные зубы, жуткий озноб, неугодную простуду, каждый из тех не выносил пронзительного холода. Призраки сильнее всего тревожились за вечер, ведь скоро температура опустится до 39 градусов.
Еще в 5 лет мальчик знал о терпком бремени, кое неспроста упало на его хрупкие плечи. Ранее за призраками присматривали другие люди, Фарим, Гатона, Барус и Пакуль, первый в спешке умер, вторую муж увез, третий проклял все и улетел куда-то, четвертый же нечаянно угас умом, оставив роковой подарок у кровати мальчика. Несмотря на кроху, в доме из людей оставались глухая, наглая в возрасте 103 лет Кумим, и безрассудная Тамона, та слегка моложе, но куда хитрее предыдущей, ей 97.
– Ничего себе местечко! – пробормотал Капиль, случайно заглянув той внутрь.
– Отверстие подобно беззубой пасти утомленного чудища. – издал Инук, отходя назад.
– Да, такую не прокормишь. – признался Эй, осматривая брюзжащую черноту. – Надеюсь, воздуховод чистить не придется.
Почесав затылок, мальчик подошел к хранилищу, оттолкнул безумно скрипучую серебряную дверь, включив свет, тотчас прищурился. Потолок, что усыпан лампами, засиял алым оттенком, резко тот ударил Эю по взгляду.
Пока призраки преодолевали страхи, дурачась у печи, прыгая внутрь и выныривая обратно, крича в трубу, я начал собирать неугодные для пропитания продукты. Осторожно продвигаясь мимо этажерок с консервами, заметил, что некоторые коробки, банки, пакеты истерзаны, помимо тех, что сами вспучились. Сюда я редко ходил, да и то с десятком призраков, такого не наблюдал ранее, а тут такое. Едва набрал охапку с сырными хлебцами, чесночным пакетным супом, пряным печеньем, ржаной кашей и прочим, как резко услышал взбудораженные голоса Капиля и Инука. Они кричали неразборчиво, чудилось, что о чем-то предупреждали, но поскольку помещение было большим, да и уставлено широкими продуктовыми стенами, то до меня доносились лишь двусмысленные звуки и возмущенное эхо.