Необычное расследование
Шрифт:
— Вы думаете, все так серьезно?
— Свежее кровавое пятно, обнаруженное возле кухни, может указывать на то, что в квартире могла произойти борьба Костромского с нападавшими. Возможно, он отбивался и получил или нанес кому-нибудь травму.
— Но в квартире порядок. И никаких следов борьбы: мебель цела, посуда на месте.
— Да, это не совсем вписывается в мое предположение, но дает почву для размышлений.
— А что если Елизавета подстроила все из-за мести? С хозяином квартиры сама или с чужой помощью расправилась перед его отъездом, чтобы никто сразу не хватился, а теперь изображает страдалицу.
—
— Как правило, ночью или ранним утром. Если расписание не изменилось.
— Тогда и это проверим. Ночью шумы воспринимаются лучше, хотя многие спят крепко.
Рядом с квартирой Николая Петровича проживали парень с девушкой. Они переехали в дом недавно, после свадьбы. Им родители подарили однокомнатную квартиру. Конечно же, они даже ни разу не встречали соседа. Никаких шумов за стенкой они тоже не слышали. Рядом с ними в трехкомнатной квартире проживала странная семейная пара. Им было на вид лет под шестьдесят, но они воспитывали мальчика лет пяти, который их называл папа и мама. Может, конечно, поздний брак, но что-то вызывало сомнения. Они неоднократно видели своего соседа. Иногда к нему приходила какая-то женщина.
— Всегда одна и та же, или были разные? — спросил Краснощеков.
— Вроде одна, а может и разные. Разве их разберешь? — ответил мужчина. — То в платье, то в брюках. Им цвет волос изменить — раз плюнуть, а вы спрашиваете.
Его жена одобрительно заулыбалась.
— Он только на меня смотрит.
Мужчина немного смутился, что-то пробубнил в ответ и ушел гулять с ребенком. В последней квартире на этаже никого не было. Как сказала соседка, там никогда никто не жил. По крайне мере она не видела, чтобы входная массивная металлическая дверь открывалась. Другие жильцы в доме тоже ничего подозрительного не слышали и не видели. Правда один мужчина отметил, что как-то ночью слышал звук пианино, но из квартиры Николая Петровича он распространялся или откуда-то еще, не знает.
Прошло три дня, но никакой новой информации собрать не удалось. Единственно, Краснощеков забрал результаты анализа отпечатков пальцев, обнаруженных на двери кухни, пульте телевизора и в коридоре квартиры возле входной двери.
— В базе данных они не значатся, — объявил Краснощеков. — Один отпечаток ребенка.
— Ребенка? — удивился я.
— Да, именно ребенка. А группа крови оказалась вторая, резус положительный.
— Как и у Елизаветы?! Ничего себе.
— Похоже, ваша версия о ее причастности к исчезновению потерпевшего начинает подтверждаться. Хотя отпечаток ребенка смущает.
— А может это был ее ребенок, или внук? Она могла ждать возвращения хозяина не одна, а например, с сыном или со своей дочерью и внуком.
— А почему вы думаете, что у нее есть внук? — удивился Краснощеков.
— Элементарно Ватсон! — Почему-то в последнее время я засыпал Краснощекова неудачными шутками. — Я ее спросил о детях при первой нашей встрече, когда пошли осматривать квартиру потерпевшего. Вы тогда немного отстали, прощались с Никитой, помните? Она
— Ну и зря. По-моему, ей еще не поздно. Может и он бы образумился.
— Вы рассуждаете, как типичная женщина.
— Послушайте, Владимир Федорович, хватит на меня вешать всякие ярлыки. Вы с Елизаветой Сергеевной как сговорились.
— Так и есть.
— Я ведь могу и обидеться, — Краснощеков улыбнулся.
— На обиженных воду возят! — отпарировал я. — Правда, так многие женщины думают, как вы предположили. Я думаю, что дети для него лишь повод с ней расстаться. Он ведь и сам понимал, что уже ей поздно рожать.
— Не факт. Могу поспорить. Но давайте вернемся к нашим баранам. Откуда мог взяться детский отпечаток? Надо будет узнать у Елизаветы про ее внука, могла она его взять с собой или нет. Но думаю, это маловероятно. У них отношения и так гладкими не были. Зачем усложнять еще чужим ребенком, если он хотел иметь своих. Тем более, если предположить, что она организовала на него нападение, то вести к нему в квартиру своих детей рука не повернется.
— Это точно. Что-то…
В это время в дверь постучали. Вошла миловидная немного бледная светловолосая девушка невысокого роста лет двадцати в сером плаще и белых босоножках на толстой платформе и остановилась у входа.
— Извините, вы детективное агентство ФЗО?
— Да, — оживился я, — а что вы хотели?
— Понимаете, пропал один очень хороший человек.
— Давайте попробую отгадать. — Я встал, направил на нее руки и сделал несколько па. — Это мужчина. Он поехал отдыхать в Таиланд и не вернулся. Правильно?
Она стала как вкопанная и ошарашенно, не моргая, смотрела на меня.
— Как вы догадались? Вы что, экстрасенс?
— Биоэнергетик, использующий метод дедукции.
— Значит, это правда? С помощью биоэнергетики можно разгадывать неизвестное и предсказывать будущее?
— За других не ручаюсь, а про себя мне больше добавить нечего. Вы сами все видели.
— Да, я видела, — смутилась девушка. — Скажите, а вы сможете сказать: жив он или нет?
— Пока мы не знаем, — вмешался в разговор Краснощеков. — Давайте уточним, говорим мы об одном человеке или нет. Вы разыскиваете Николая Петровича?
— Да. — Ее губы задрожали, бледность усилилась.
— Расскажите, как вы с ним познакомились. Кто он вам?
Она присела в кресло напротив Краснощекова.
— Это было у нас в институте. Он к нам пришел прочитать лекцию…
— Подождите, — перебил я, — вы хотите сказать, что он у вас преподавал?
— Нет. Мы проходили предмет «предпринимательское право». Николая Петровича попросил наш декан, его хороший знакомый, рассказать, как он стал бизнесменом. Он ведь добился большого успеха, его многие в городе знают и уважают. Он прочитал нам великолепную лекцию, а затем долго отвечал на вопросы. Он много шутил, все смеялись, а глаза у самого были очень грустные. Мне стало жаль его. После лекции я к нему подошла, и мы разговорились. Он куда-то спешил, поглядывал на часы, но не уходил. А потом, по-видимому, решил никуда не ездить и пригласил меня вместе поужинать. Так мы познакомились.