Необыкновенные приключения Синего человека
Шрифт:
Поскольку любой штраф фирма предпочитала получать натурой, то на шахтах можно было встретить самых разнообразных людей. Белые подчас работали наравне с чернокожими эмигрантами. Их использовали и на более тяжелых участках. Цвет кожи не охранял осужденных от побоев и надругательств.
К этой категории и были причислены Синий человек, Беник и маленький Ивон.
ГЛАВА 4
– Беник, я не могу больше!
– Мужайтесь, месье!
– Вы же знаете, мой бедный друг не мужества, а сил недостает мне. Силы оставили меня!
– Ваша болезнь, не так ли?
– Увы! С тех пор, как все это случилось, я уже не тот. Я стал посмешищем для окружающих и кошмаром для самого себя. К тому же восемь дней изнурительной работы вовсе меня доконали.
– Отдохните немного, месье!
– А надсмотрщики? Отдохнуть – значит лишиться и без того скудного ужина?
– Но ведь мы рядом, малыш и я!
– И, как всегда, поделитесь со мной.
– Что же в этом странного, я вас спрашиваю. Не вы ли рисковали жизнью, спасая мальчишку? Такое, знаете ли, не забывается!
– Ради Бога, не надо больше об этом, Беник!
– Согласен, но с одним условием: перестанете упрямиться, когда с вами делят еду! Вот еще этот лентяй Жан-Мари застрял где-то.
– А вы вообще верите, что он придет? Можем ли мы на него рассчитывать?
– Все равно, что на меня! Видите ли, Жан-Мари был матросом. Этим все сказано. На своего брата-матроса всегда можно положиться, всегда и везде, в жизни и в смерти!
– И вы никогда не ошибаетесь? Он обещал устроить побег, и я целую неделю живу только одной этой надеждой. Неудачи я не переживу.
– Все на правый борт! – внезапно закричал Ивон.
Один из охранников, скрючившись так, чтобы его не заметили остальные, медленно пробирался вдоль залитой водой канавы.
– Гром и молния! – завопил Беник. – Ну и попадет же нам сейчас! Господи! Помоги мне сдержаться и не раскроить черепушку этому поганому псу!
– Беник, теперь ваша очередь, терпение и мужество!
Надсмотрщик рычал, словно бесноватый, и размахивал дубинкой. Беник наклонился было, приготовившись к страшным ударам. Но, к его величайшему удивлению, человек остановился рядом, как бы случайно обронил бамбуковую палочку и удалился, изрыгая проклятья.
– Что бы это значило? – Беник поднял непонятный предмет. – А вдруг это весточка от Жана-Мари! Посмотрим!
Моряк вскрыл импровизированный конверт и извлек оттуда кусочек бумаги.
– Прочтите, месье, – обратился он к Обертену.
– Ни черта не понять! – выругался Феликс, быстро пробежав письмо глазами. – Быть может, вам удастся разобрать эти каракули.
– Уверен, что это от Жана-Мари!
– Тогда это точно по вашей части! Абракадабра note 106 какая-то!
– Простите, месье,
– И очень благоразумно с его стороны. Если бы послание, не дай Бог, попало бы в чужие руки, наверняка никто бы ничего не понял. Так что же он пишет?
Note106
Абракадабра – бессмыслица, непонятный набор слов.
Note107
Галльский язык – язык галлов (римское название кельтов, иногда так именуют французов). Здесь: французский язык.
– Здесь сказано следующее:
«Человек, который передаст вам письмо, подкуплен. Ему, конечно, можно доверять не больше, чем любому из этих негодяев. И все же… Ваш побег подготовлен. Сегодня вечером вы должны, закончив работу, покинуть шахту и ничему не удивляться. Мы встретимся, когда придет время.
Жан-Мари».
– Браво! Что я говорил…
– Вот это матрос! А, Ивон!
– Наконец-то, дядя!
– Ты увидишь родных, мой мальчик!
– Неужели?
– Слышал ведь, мы уходим сегодня вечером!
– Только бы удалось!
– Надо смотреть в оба, быть начеку.
– Слово матроса, дядя, они нас не поймают.
– Верю, сынок. Отныне ты уже не мальчишка-новичок, а полноправный член экипажа. Веди себя как настоящий мужчина, тогда сможешь и сам рассчитывать на других.
– О, вы можете быть за меня совершенно спокойны, – краснея от счастья, ответил Ивон.
– Добро!
Им повезло: вторая половина дня оказалась не слишком изнурительной. Друзья смогли немного передохнуть и набраться сил перед ночным побегом.
Наступили сумерки. Внезапно над городом поднялась сильная буря, налетели грозные порывы ветра, какие бывают лишь в тропиках. Вскоре непогода так разбушевалась, что рабочие в испуге покинули шахту, собрались наверху, возбужденно переговариваясь. Никакие угрозы не в силах были загнать их обратно в штольни. В ход пошли крики, брань, плетки. Но все бесполезно.
Стражники и сами обезумели от ужаса и, не зная, куда приклонить голову, разбежались, беспокоясь (и, возможно, не без основания), что чернокожие, вооружившись кирками и лопатами, откажутся повиноваться.
Поскольку предсказать исход дела никто не мог, главным для надсмотрщиков было прибрать к рукам дневную выработку: алмазы – вот о чем нужно позаботиться!
Не раз бывало так, что стихийно вспыхнувший бунт объединял несчастных каторжников, и палачам приходилось несладко.
Буря все усиливалась. То и дело слышались раскаты грома, но однажды к этому звуку прибавился и другой, похожий на взрыв. Тут и там валились выдранные с корнями пальмы, взлетали на воздух ангары, осушительные каналы в мгновение ока заполнились грунтом и галькой.