Неодолимый соблазн
Шрифт:
Обернувшись, Джулиан увидел Генри. За последние годы этот хитрый, пронырливый мулат из кучера превратился в личного камердинера и доверенное лицо хозяина. Они были примерно одного возраста, и Джулиан порой шутил, что та роковая ночь в борделе мадам Софи связала их нерасторжимыми узами.
— Мне понадобится экипаж, Генри, и очень скоро, — сказал Джулиан. — Меня ждут в школе Святой Девы Марии.
— Экипаж будет ждать у дверей.
Мерси О'Ши, стоя в обнесенном каменными стенами саду монастырской школы, нетерпеливо ожидала появления Филиппа
К восемнадцати годам Мерси превратилась в очаровательную девушку — чуть выше среднего роста, с тонкой талией, пышной грудью и стройными ногами. Но лучшим ее украшением была роскошная масса огненно-рыжих вьющихся волос, которые Мерси упорно отказывалась прятать под головной убор, как это было принято в монастырской школе. Зеленые ирландские глаза Мерси унаследовала от отца, аристократические черты лица достались ей от матери. Девушка была очаровательна — прямой точеный носик, нежный рот с полными розовыми губами. Длинные густые ресницы, изящные дуги бровей и нежный румянец на шеках делали ее похожей на прекрасную дикую розу.
За стеной загрохотали колеса, и Мерси нетерпеливо щелкнула пальцами. Ну когда же наконец появится Филипп?! Прошло уже несколько месяцев, как во время мессы впервые встретились их руки, и когда неделю назад он сделал ей предложение, Мерси с восторгом согласилась. Она не могла дождаться того дня, когда, став его женой, вырвется за стены опротивевшего монастыря. Но для этого придется вначале получить согласие ее опекуна — этого отвратительного, надменного… словом, настоящего дьявола — Джулиана Деверо. Во всяком случае, так ей сказала мать Аниза.
Стоило Мерси подумать о Джулиане, как в глазах ее вспыхивал гнев. Ей никогда не забыть ту ужасную ночь, когда она потеряла сразу обоих родителей. Не забыть слова Джулиана, от которых кровь в ее жилах разом превратилась в лед: «Не моя вина?! Но ведь это я отправил О'Ши к праотцам!»
С того дня как городской совет официально назначил Джулиана ее опекуном, его отношения с Мерси можно было назвать вооруженным нейтралитетом. Раз в месяц они встречались — на несколько минут. При этом всегда присутствовала одна из сестер. Фразы, которыми они обменивались, почти никогда не менялись.
— Надеюсь, у вас все в порядке, Мерси?
— Да, месье.
— Вам что-нибудь нужно?
— Нет, месье.
— Сестра Кларабелль жалуется, что вы порой ведете себя не так, как положено.
— Я буду стараться, месье.
Вначале на этих встречах Мерси демонстрировала ледяное презрение. Однако позже, когда сестры, изрядно намучившись с ней, стали призывать Джулиана на помощь всякий раз, как она поднимала мятеж, между ними начали вспыхивать ссоры, в которых обе стороны имели полную возможность продемонстрировать свой темперамент.
Однако за последний год, вынуждена была признать Мерси, напряженность между ними немного спала. Повзрослев, она взглянула на него глазами женщины и вдруг увидела, что Джулиан Деверо дьявольски привлекателен. Достаточно ей было
Наконец ворота распахнулись, и появился Филипп Брусcap. Это был высокий худощавый молодой человек со светлыми волосами, лет двадцати на вид.
При виде его у Мерси вырвался вздох облегчения.
— Филипп! — нетерпеливо крикнула она. — Сюда! Скорее!
Увидев ее, Филипп бегом кинулся к Мерси и быстро поцеловал в щеку.
— Ты скучала по мне, правда?
Мерси подняла на него глаза, отчаянно моля Бога о том, чтобы его поцелуй, ощущение его рук, обнимавших ее за талию, пробудили в ней хоть какие-то чувства. Впрочем, не важно, подумала она, все это еще придет — после свадьбы.
— Да, милый! Еще как скучала!
И в тот момент, когда Филипп, забыв обо всем, привлек девушку к себе, ворота монастыря распахнулись и на пороге появился Джулиан Деверо.
Мерси и Филипп отскочили друг от друга как ошпаренные. Оцепенев от ужаса, Мерси остановившимся взглядом смотрела на своего опекуна. Джулиан появился на редкость не вовремя, а от его взгляда, как она уже знала, мало что могло укрыться. Так оно и вышло — заметив парочку, он быстро направился к ней. На губах его играла жестокая усмешка, стук каблуков отдавался в ушах перепуганной девушки погребальным звоном. Наконец Джулиан остановился перед ними. Глаза их встретились, и сердце Мерси ухнуло в пятки.
— Что это значит? — спросил он, переводя холодный взгляд с Мерси на Филиппа.
Мерси заставила себя гордо вздернуть подбородок.
— Месье Деверо, позвольте представить вам Филиппа Бруссара… моего друга.
Филипп шагнул вперед, неуклюже протянув Джулиану руку:
— Месье Деверо, весьма польщен знакомством с вами. Мерси рассказывала… рассказывала о вас немало хорошего…
— Да неужели? — с ядовитой усмешкой перебил его Джулиан, не обращая внимания на дрожащую руку Филиппа. Когда тот, окончательно смутившись, опустил ее, Джулиан добавил: — Прошу меня извинить, месье Бруссар, но я не могу позволить, чтобы вы оставались наедине с моей подопечной без надлежащего присмотра. Это совершенно недопустимо! Так что будьте любезны оставить нас.
Филипп судорожно глотнул.
— Да, месье… конечно, месье. Я… Мы поговорим позже.
И Филипп едва ли не бегом бросился к воротам.
Джулиан повернулся к Мерси, и та чуть не зарыдала от злости, увидев на его губах всю ту же ядовитую усмешку.
— Какой пугливый юноша! Вы уверены, что ему не станет дурно от страха?
Мерси едва сдержалась, чтобы не стукнуть кулаком по этому ухмыляющемуся лицу. Из груди ее вырвался возмущенный вопль:
— Как вы посмели, месье? Как вы могли так грубо, так презрительно разговаривать с Филиппом?