Неоновое солнце
Шрифт:
Директора корпункта французской телекомпании «TF-1» Доминика Брюийо Звонарёва застала возле редакционного «Пежо» во дворе дома, где иностранные телевизионщики арендовали помещение под офис и студию. Француз куда-то очень спешил и постоянно подгонял коллег, чтобы они скорей заканчивали погрузку. Брюийо как всегда был сама элегантность: поверх модного пиджака изящным узлом завязан яркий шарф, курчавые, медного цвета кудри красиво ниспадают из-под клетчатой кепки по плечи. Вот только лицо по самые глаза спрятано под медицинской маской. Можно
Впервые за время их знакомства галантный парижанин при встрече не поцеловал Ксению в щёку и даже не снял перчатку с руки, когда она протянула ему свою. Звонарёва ещё толком не очухалась от всего того ужаса, который с ней произошёл, но постаралась взять себя в руки, чтобы ничего не упустить.
…- Это чудовищное преступление!
– глуховатым голосом воскликнул из-под маски француз, выслушав рассказ русской тележурналистики. – Не могу поверить, что это случилось здесь в Москве! Обычно столь варварски расправляются с прессой в Африке или на Ближнем Востоке, но тут!...
– Послушай, Доминик, ты меня знаешь, я всегда отвечаю за свои слова. Наша расплющенная танками машина наверняка всё ещё находится на проклятом перекрёстке, раздавленные тела моих коллег тоже. Ты сам можешь всё увидеть и снять репортаж, я собственно за этим и приехала. Моего коллегу Глеба Венедотова тоже убили прямо на моих глазах и думаю, что их изрешечённые пулями трупы тоже на месте. Я уверена, что с Венадотовым свели счёты, используя эпидемию, как прикрытие: всё можно будет списать на свихнувшихся от болезни бесноватых или просто распоясавшихся уголовников.
– Я не хотел тебя обидеть, Ксения, - француз виновато опустил глаза, прикрыв их пушистыми ресницами, голос его из-за маски стал ещё глуше.
– Просто я не предполагал, что в ваших СМИ уже введена абсолютная цензура и что она приняла столь крайние формы. Ведь ваши власти, не смотря на проблемы в отношениях с Западом, пытаются выглядеть европейцами… Почему они сделал это?
Ксения потерянно пожала плечами:
– Мы просто хотели рассказать правду как можно большему числу людей. То, что происходит в городе, носит настолько сенсационно-взрывоопасный характер, что власти принимают крайние меры для замалчивания.
– Да, да, ты права, эти истории заслуживают того, чтобы о них немедленно узнали в мире, – закивал головой Брюийо, отчего-то избегая смотреть русской в глаза.
– Где ты говоришь, это произошло?
Ксения повторила адреса, но тут ей пришла в голову мысль, которая заставила её от ярости кусать себе губы:
– Хотя, убийцы ведь могли уже зачистить улики… - Впрочем, её тут же осенило: - Зато я знаю бортовой номер танка! Вряд ли они успели убрать его из города. Надо поторопиться, Доминик!
– Хм, ты понимаешь какая штука…- замялся француз, - к сожалению, я сам не смогу поехать с тобой, но я пошлю своего русского стрингера, он всё снимет и передаст мне материал.
Возле редакционного
– Это всё, Владимир? – спросил его Брюийо.
– Да, видеоархив весь, – ответил парень.
– Отлично! Послушай, Владимир, ты сможешь сейчас выехать на съёмку с Ксенией? Она введёт тебя в курс дела по дороге.
– Без проблем, мэтр.
– Тогда иди готовь аппаратуру.
Парень кивнул и быстро направился обратно в здание, Доминик кивнул ему вслед:
– Поедите на его машине. Не волнуйся: Владимир отличный оператор, мы работаем с ним давно, и он никогда меня не подводил.
Затем француз с озабоченным видом снова набрал номер на своём мобильном телефоне и стал неприкаянно расхаживать туда сюда. Через минуту он резко повернулся к русской и воскликнул с досадой:
– Ну вот куда она могла подеваться?! Скажи, Ксения, все русские женщины такие необязательные?
– У тебя что-то случилось, Доминик?
Француз рассказал, что очень волнуется за свою русскую пассию Надежду, которая вчера вечером уехала проститься со своей близкой подругой и утром обещала вернуться. Он не смог составить ей компанию, потому что всю ночь монтировал сюжет для утренних новостей. Телефон её не отвечает, отчего он ужасно волнуется.
– Я выхлопотал ей разрешение ехать со мной, а она пропала.
Оказалось ( и для Ксении это стало большой новостью), что иностранные посольства уже проинформировали своих граждан, находящихся в Москве, что оставаться им опасно. Но просто так покинуть город нельзя. В Лужниках на стадионе создана особая зона «Олимпик-1» для иностранных граждан, обладающих дипломатическим статусом. Оттуда будет организован специальный транспортный коридор, по которому автобусы с иностранцами смогут покинуть Москву. Так им было обещано.
– Но это секрет, – предупредил Ксению коллега.
– Из посольства меня строго проинформировали, чтобы я никому из русских об этом не говорил.
– Вот видишь, Доминик. Власти специально держат собственное население в неведении. Военное положение не объявляется, но на улицах хозяйничают танки. И всё же думаю, что скоро город может погрузиться в хаос. Иностранцев вывозят, чтобы избежать проблем с остальным миром. Я опасаюсь, что как только дипломатический корпус и зарубежные журналисты покинут Москву, армия может начать проводить крупномасштабную зачистку территории.
– Но почему они не объявляют карантина?! – не мог взять в толк француз. – Тогда ваше правительство может обратиться за помощью к ООН и к Европейскому союзу. Неужели они думают, что им откажут из-за санкций?
– Я полагаю, что из эгоизма и ложного понимания великодержавности, - предположила Ксения. – На население им плевать. При этом «тузы» боятся разделить судьбу простых горожан. По моим сведениям, чиновники уже несколько дней массово покидают город. Правда многих останавливают у КПП и разворачивают. Это называется санитарный кордон. Но наверняка для обладателей правительственных мигалок выделен секретный коридор, навроде вашего дипломатического.