Неосновной инстинкт

Чеснокова Юлия Олеговна

Но после трёх опрошенных приглашенных, девушка поняла, что большинство присутствующих знают о выставленном творчестве и искусстве в целом даже меньше, чем она. Кто-то отказался говорить, кто-то едва собрал слитно две-три фразы, чтобы произвести впечатление человека «в курсе». Одна дама забалаболила явно под действием шампанского, разносимого официантами, а другая кое-что дельное выдала, но из этого самой Айли потом придётся половину слов пробивать в словаре. Сколько в газетах не работай, всё равно регулярно будешь оказываться в полном ауте. Ну, ещё бы хоть одного кого-то нормального найти! Она обвела взглядом зал и натолкнулась им на молодого человека, как раз отворачивающегося

от огромной картины во всю стену, на которой осьминогами сползали кляксы несочетаемых цветов, вызывая сомнения в том, для чего создано сие творение – чтобы радовать эстетическое чутьё посетителей или разрушать их психику, заставляя видеть кошмары ещё неделю после ухода отсюда. Парень, в смокинге и галстуке тысяч за семь-восемь долларов – в этом у Айли глаз был наметан, - оказался, как и она, азиатом, что потянуло её к нему с удвоенной силой. В руке, не занятой пребыванием в кармане, он держал высокий фужер с вином. Вторая рука как раз была спрятана в указанном тайнике. Приближаясь, блондинка обратила на себя его внимание, и изучающие глаза остановились на ней, следя за пришвартовыванием.

– Добрый вечер, - мило, как умела она, махая ресницами, поздоровалась Айли, потеребив бейдж на груди, - “Today World news”, нью-йоркский филиал, позволите побеспокоить?

– Да, пожалуйста, - вежливо приподнял подбородок он, демонстрируя полное сосредоточение на ней.

– Пара вопросов об этой выставке, готовы? – поднесла она диктофон к своим губам, держа палец на play.

– Как лапша быстрого приготовления на десятой минуте заваривания, - пошутил он, перейдя на корейский, вызвав смущенно-радостную улыбку у Айли и улыбнулся сам. – Если вы из сеульской газеты, то так будет проще говорить, не так ли? Не подумайте плохо, ваш английский хорош, и даже без акцента. Почти.

– Спасибо за комплимент, - разрумянилась девушка, но скорее от довольства, чем стыда. Какая удача встретить земляка в этом мегаполисе! Да ещё такого очаровательного, с манерами. С деньгами – глаза Айли щелкнули по золотым запонкам и вернулись к лицу, - с приятным голосом. – Так, начнём. Вы знакомы лично с хозяевами сегодняшней выставки?

– Нет, пришёл исключительно ради искусства. Часто посещаю подобные мероприятия.

– И как вы находите эту экспозицию?

– Редкостное дерьмо… о, простите, вы же записываете? – опомнился парень, но Айли не смогла понять, специально он это сказал, или нечаянно. Но его мнение сошлось с её, и он понравился ей ещё больше. – Вы не могли бы отмотать, давайте я отвечу по-другому?

– Разумеется, - согласилась журналистка, но лишь изобразила отмотку, оставив себе подтверждение того, что выставка годится для унаваживания малоплодородных фермерских хозяйств. – Итак, как вам творчество, выставленное господами Найджелом и Робертсоном?

– Знаете, я нахожу, что оно на девяносто процентов модернистское, отвечающее духу своего времени. Несомненно, видно влияние Марселя Дюшана, не удивлюсь, если они его почитатели, но и от Ханса Арпа что-то есть. Я обратил внимание вон на ту скульптуру, - Айли невольно обернулась на ту «вешалку», за которую её культурно отругали, стремительно поражаясь эрудиции собеседника. – Она напомнила мне «Пастуха облаков», только более заостренную, нервную, будто грозовую версию. Трудно сказать, насколько авангардны эти работы, потому что направление будущего непредсказуемо, а почти всё изобретено до нас, но характер и индивидуальность Найджела и Робертсона

клеймом стоит на всём здесь. Или вот эта картина… - развернулся незнакомец к плесневым хризантемам, которыми с этого ракурса показались бывшие осьминоги. – Концепция кажущихся схожими, повторяющихся фрагментов, каждый из которых на самом деле неповторим, конечно, не нова, но как тонко вырисованы штрихи, словно гены, и если приглядываться, то постепенно возникает, лично у меня, некая спираль ДНК, некая динамичная модель цикличной структуры, замкнутой в себе, и в то же время открывающей целый мир. Я восхищен и считаю, что творчество, которое сегодня увидел, достойно самых высоких похвал, - молодой человек замолчал, наблюдая за Айли. Подхватив свою челюсть усилием воли, с задержкой на несколько секунд, она нажала на стоп.

– Вау… - выдохнула она. Респондент скромно улыбнулся.

– Не желаете выпить шампанского?

– Я пьянею от вашего интеллекта, - честно признала девушка, но сыграла красивым жестом, приложив ладонь к груди. – Вы эксперт по части живописи?

– По основной специальности я химик, - Айли округлила глаза ещё больше. – Да, но не думаю, что стоило раскладывать на элементы состав красок и материалов, из которых слеплены инсталляции, правда?

– Вам виднее, - не переставая заворожено его разглядывать, девушка зафиксировала восхищенный вид. – Меня зовут Айли, - опомнилась она, хотя вроде бы и показывала документ с именем, но всё же. – Пак Айли.

– Ю Ёндже, - протянул руку он и, вопреки ожиданиям блондинки, не по-европейски поцеловал тыльную сторону её ладони, а сдержано пожал всю её. – Так, что насчет выпить немного? За компанию. Чтобы как-то приукрасить свой взгляд на окружающее безобразие. Теперь, когда вы убрали диктофон, мы можем поговорить об этом честно.

– Я действительно быстро пьянею, - призналась Айли, сознавшись про себя в мыслях: «Один бокал – и я вся ваша». – Но вам отказать не могу… Если мои ноги будут подкашиваться – это на вашей совести.

– Я провожу вас потом до такси, - пообещал он. «Хм, он без машины? Какой странный красивый и богатый юноша» - отметила Айли, перенимая у него шампанское, которое он снял с подноса подозванного официанта. – Вы пишете в колонке искусства? Я бы прочел после вашу заметку.

– Вообще-то, я пишу в криминальном разделе, об убийствах и всякой гадости, - спокойно промолвила она, разрушая образ хрупкой маленькой леди, которая при слове «убийство» должна дрожать и прятаться под стол. – Но, вот так получилось, что и об этом напишу тоже я.

– И о чем писать легче?

– А что труднее, живопись или химия?

– Оценивать или производить? – уточнил с полуулыбкой Ёндже.

– А химию можно оценивать? – делая глоток за глотком, посыпала вопросами девушка.

– В ней есть своя красота. Вы видели когда-нибудь, ну, хотя бы кристалл меди под микроскопом?

– Не люблю вещи, которые нужно разглядывать сквозь увеличительное стекло, - Ёндже осекся, подумав о чем-то не том и едва не покраснев. Айли поймала его взгляд и замахала свободной рукой: - Боже, как я неловко выразилась! Я вспомнила уроки биологии в школе, всех этих букашек и насекомых, малюсеньких, которых и не видно даже, а они ведь могут куда-нибудь заползти… Вот опять я как-то неоднозначно сказала… Ну, как куда-нибудь? В ухо или рот…