Неожиданное чудо
Шрифт:
– А когда я сказала, что не хочу я никаких других отношений, а хочу быть с ним, и даже согласна поехать вместе, то он заявил, что не может разлучать меня на такой большой срок с родителями, друзьями. Что не хочет, чтобы я бросала любимую работу, потому что не известно, как все сложится на новом месте. Потому что там только-только открылся филиал их фабрики и не известно, как там все может сложится, ведь это дело может и 'прогореть'.
– После окончания этого монолога, мне захотелось выразится в адрес Виктора намного крепче, чем 'дурак', и только подавленное состояние Зои, удержало меня от этого.
Вместо этого
– Я умом понимаю, что он же обо мне вроде как заботится, но как же хочется ему треснуть чем-нибудь особо тяжелым по его глупой голове. Потому что все мои слова, он просто пропускал мимо ушей.
– Зой, тогда знаешь что? Переходи от слов к действиям. Пиши заявление об увольнении, и просто ставь этого упрямца перед фактом. Типа: 'Я с тобой еду - и точка'. А с друзьями и родителями можно ведь и созваниваться. А иногда и приезжать можно.
– Предложила я, спустя минуту после ее рассказа, понимая, что если она так сделает, я буду очень скучать, но сердцем чувствовала, что останься Зоя здесь - она не будет счастлива.
Видно об этом же задумалась и Зоя.
Внезапно она вскочила, и я заметила, как упрямо и решительно у нее вздернут подбородок, как твердо и уверенно засветились ее глаза. Да, она явно приняла решения.
– Ты права. Я сейчас же напишу заявление. Потом поеду к родителям - им сообщу. А потом и к Вите. И пусть только попробует что-то сказать против!!
Я с грустью, но одобрительно, улыбнулась.
– Правильно! Так держать! И, кстати, я уже скучаю.
Зоя, услышав последнюю фразу, крепко обняла меня и ответила:
– Я тоже.
Потом она моментально уселась за стол, и взяла ручку с бумагой. Написав 'по собственному', Зоя побежала к директору, но перед дверью остановилась и, обернувшись, добавила:
– Спасибо тебе. Без тебя я бы об этом думала, но так и не решилась. Поэтому, правда, спасибо. Ты меня тут подожди, я вернусь, дам тебе документы, скажу адрес, а потом, наверное, буду собирать вещи.
Дождавшись моего утвердительного кивка, Зойка выпорхнула из кабинета, а я опустившись на стул, стала ее дожидаться.
Впрочем, долго я не просидела, потому что девушка вернулась быстро и судя по довольному выражению лица, заявление ей подписали.
А вот потом начался мини-дурдом: я помогала подруге собирать вещи, предварительно выслушав свое 'задание'. Далее по плану было прощание со всеми, и все девушки не удержались от того, что бы, как выразился Саша, не 'развести мокроту'. Но и у наших мужчин была далеко не радостное выражение на лице. Все ведь очень полюбили Зою, ее доброту, отзывчивость. Поэтому было грустно расставаться с ней, хотя все как один поддержали ее решение, узнав всю ситуацию.
Обед все решили сделать 'прощальным'. И я в первые пожалела, что не могу остаться на него. Но работу не отменишь ведь. Поэтому, еще раз обняв Зою, я убежала, боковым зрением заметив, как за мной хотел было пойти Миша, но того поймали и повели в кафе.
'Интересно, что он хотел?' -
– Видно, все-таки не отступил, как я предположила с утра.
И только заметив, как на меня покосились пассажиры в автобусе, в котором я в этот момент ехала, я поняла, что последнее я сказала вслух. Покраснев, я самой себе велела помолчать и вместо мыслей о Мише, стала читать рекламу, развешанную на 'стенах' автобуса.
Вернулась я в свой офис только через несколько часов. И злая, дальше некуда. Потому что по обратной дороге, сначала простояла в пробке минут сорок, а потом еще и транспорт сломаться изволил. Пришлось пешком минут пятнадцать топать до ближайшей остановки, и потом еще столько же ждать нужного автобуса.
Настроение не прибавляло и то, что новые балетки начали натирать мне пятки.
Ну и на последок, видно чтобы окончательно 'добить' меня, когда я выходила от секретаря, которому отдала бумаги, то в коридоре столкнулась с Мишей. Тот, схватив меня за руку, потащил к лестничному выходу. Я растерявшись, даже не протестовала, пока мы не спустились и не оказались на пролете, между третьим и вторым этажом.
Тут уж я с возмущением вырвала руку и прошипела:
– Слушай, нормально сказать нельзя было? Обязательно вести себя как пещерный человек?
– Я всю неделю пытался нормально. И что в ответ слышал? 'Я занята', 'Поговорим потом', 'Я уже убегаю, в другой раз'. Так что ты не оставила мне выбора.
– Одновременно с этими словами, он наступал на меня. И я не поняла, что отступаю, пока я не оказалась зажатой в углу, а его руки не оказались с обоих сторон от меня.
Михаил.
Я был прав с утра, когда подумал, что день сегодня будет самым неприятным за эту неделю.
Мать звонила мне еще несколько раз, грозясь, что пожалуется на меня отцу. Пфф, как будто мне пять лет и на меня еще можно повлиять отцом! Хотя, стоило ли удивляться? Она до сих пор не понимала, что я уже вырос, ведь после развода, она как бы развелась и со мной. Виделись мы редко и я довольно быстро сообразил, что ей я был не нужен. Вернее, даже не так. Я был нужен, только если вел себя самым-самым лучшим образом, то есть безупречно, правильно, и при этом только в тех случаях, когда надо было показать меня подругам, знакомым или же кому-нибудь из благотворительной организации. Мол, 'Смотрите, какой у меня сын. Он тоже поддерживает благотворительную деятельность, хотя находится в детском/подростковом/юношеском возрасте' (последнее менялось в зависимости от того, сколько мне было лет).
Мне это довольно быстро надоело. Поэтому, последние пять лет, так точно, я ей отказывал. Почти всегда, за редким исключением. Но каждый раз при отказе, мать злилась и пыталась угрожать. Безрезультатно, впрочем.
Вздохнув, я поймал вопросительный взгляд Антона, но только махнул рукой, как бы говоря, что все нормально и стал прислушиваться, как Оля в этот момент желала Зое хорошо устроится на новом месте.
Кстати, то что эта девушка уходит, тоже не особо радовало. Хорошая она. И как коллега, и как сотрудник, и как человек.