Нэпман и Шановный. Супергерои Сталина

Мендяев Пюрвя Николаевич

Лаврентий объяснил своим людям, что, по всей видимости, этот самый главный оперуполномоченный Крылов, как это смогла определить женщина следователь, был одним из врагов советской власти в местных чекистских рядах и стоял за многими преступлениями, совершенными в последнее время в городе и окрестностях. И поэтому она и обратилась к нему за помощью и тем самым фактически раскрыла себя. Враг тем самым был спровоцирован на принятие решений в условиях дефицита времени. И Крылов ошибся. Он стал вести себя, как хозяин, как человек, полностью контролирующий ситуацию в организации, и тем самым полностью себе разоблачил. Но этот свой провал он еще полностью не осознал. Но этот злодей скоро может

понять всю обреченность своего положения. И тогда он станет смертельно опасным, для всех кто окажется у него на пути. Но пока у нас еще есть немного времени для того чтобы лучше подготовиться. Не стоит думать, что битва уже выиграна. Этот опытный и дерзкий человек будет до последней возможности держать себя в руках. И будет пытаться выкрутиться, не смотря ни на что. Но на этот раз ничего у него не получится. Не с теми он имеет дело.

Друзья выпили еще вина за успех, и отправились дальше, каждый по своим делам.

Глава 18

Крылов прямиком из кабинета Берии стремительной походкой отправился к своему товарищу, начальнику следственной части Шварцу. Шварц, в тот момент, когда его увидел Крылов спокойно сидел в кабинете за своим столом и просматривал материалы допросов. Крылов резко сказал:

– Выйди, товарищ Шварц, нам надо срочно переговорить по одному важному вопросу. Время не терпит.

– Что за спешка? Случилось что-то?
– спросил встревоженный внезапным посещением своего товарища Шварц.

– Ничего не случилось. Просто, ты мне нужен. Хочу тебе показать, один занятный документ, он у меня в кабинете на столе сейчас лежит, мне нужна будет по нему твоя консультация - ответил Крылов, понимая, что вполне возможно их кто-то здесь может и подслушивать.

– А принести сам его суда ты не мог?
– спросил понимающе Шварц.
– Принес бы документы сюда, ко мне в кабинет и тогда не нужно было бы мне отрываться от работы. Здесь бы его мы с тобой и разобрали.

– Нет, не мог. Что зря спорить? Да ты и обленился совсем. Совсем двигаться желание потерял - ответил зло Крылов.
– Вставай, пойдем, пройдемся, а то скоро в двери пролазить не сможешь. Придется тебя тогда со службы уволить.

– Ладно. Пойдем, глянем, что за документ такой ты мне хочешь показать - сказал Шварц и тяжело вздохнув, встал со стула и направился к дверям.
– Но ты помни мою доброту.

– Хорошо. Я тебе придет время, всё припомню - ответил с притворным смехом Крылов.
– Дай только срок.

Через пять минут два чекиста уже сидели на скамейке среди деревьев в небольшом леске возле здания управления. Крылов рассказал своему товарищу о том, что он сегодня утром отдал свою служебную машину Наталье, знакомой Берии, которая внезапно захотела посетить Варенцовку. Потом Крылов пересказал разговор со своим водителем, который отвозил Наталью в деревню и опознал в женщине агента ОГПУ по Грузии. Так же водитель сообщил Крылову о том, что никаких родственников у женщины, уроженки города Светлогорска, родителей которой он лично знал, в этой деревне раньше не было. А в довершении всех событий сегодняшнего дня его вызвал к себе Берия и поручил заняться прикрытием деятельности этой женщины агента в Варенцовке.

– И что ты думаешь, обо всем, об этом?
– спросил, пораженный всем услышанным Шварц.

– Думаю, что пришел нам с тобой конец, мой дорогой друг. Пропали мы с тобой, как швед под Полтавой. Всё смог этот грузин разнюхать. Как он это сделал, ума не приложу. Но факт остается фактом. Взяли эти ищейки горские наш след и теперь идут по нему. И нам от этих зверей никак не спастись теперь. Бежать нам нужно пока не стало совсем поздно - сказал устало и обреченно Крылов.

Лицо Шварца стало бледным, как стена и он сказал:

–

Да уж. Обрадовал ты меня, друг ты мой Володя. Похоже, что прав ты. Всё выглядит так, что действительно взяли эти зловредные дети гор наш след. Тут мы ничего поделать уже не можем. Раз взяли след, то будут по нему идти. Но все же я тебя Володя не узнаю. Тебя всегда отличала от всех прочих известных мне людей особая дерзость и отчаянная смелость. Смелость города берет это про тебя сказано. И что же сейчас я вижу? А теперь я вижу, что ты, похоже, совсем мужества лишился. Что с тобой произошло? Неужели подавил тебя своей силой и железной волей этот горец? Берия, конечно авторитет, я не спорю. Берия это страшный человек! Настоящий зверь! Но, Володя, ты не забывай о том, что и мы с тобой не пальцем деланные мужики. Что нам с тобой его бояться? Какой в этом смысл?

– Я не боюсь Берии - зло ответил сквозь зубы Крылов.

– Володя, ты меня пойми. Нас никто не помилует. Ты это знаешь. Нас за наши подвиги живыми опустят в ад, если мы сейчас проиграем. Это ужасно, но не это самое главное для нас с тобой сейчас. Главное, что мы с тобой Володя не скоты, которых можно пускать под нож по прихоти других людей. И никогда таким скотами бессловесными не станем. Мы с тобой хозяева жизни. Мы победители. И с этим мы и идем по жизни. Нас так просто на расстрельный полигон не загонишь. Мы не сдадимся, и дадим бой. И если у нас будет хоть один шанс на миллион - мы его используем и снова победим - сказал тихо, но уверенно Шварц.

– Ты прав, брат - сказал немного пристыженный Крылов.
– Мы просто так не сдадимся. Мы дадим бой.

– Так что ты на самом деле думаешь об этом деле?
– спросил Шварц.
– Только отвечай не сразу. Подумай немного. Что делать будем? Бежать?

– Я думаю, что бежать пока мы не станем. Потому что подавится нами наш гордый джигит. Мы ему поперек горла встанем - ответил зло Крылов.

– Я тоже так думаю - согласился с товарищем Шварц.
– Уверен, что горец нас не сможет одолеть. Если мы, конечно, не поддадимся его силе и хитрости.

– Как думаешь, по телефону голос сильно меняется?
– спросил, неожиданно переводя разговор на другую тему Крылов.

– Не понял. Зачем тебе это нужно знать?
– удивился Шварц.

– Что тут не понятного? Я разговаривал утром с агентом Берии по телефону, если я выйду на неё теперь в Варенцовке под иным обличием, сможет она меня по голосу опознать? Как думаешь?
– продолжил задавать вопросы Крылов.

– А я откуда это могу знать? Что ты ко мне пристал с таким дурацким вопросом?
– резко ответил Шварц, но потом задумался и продолжил говорить уже в другом тоне.
– Но идея мне нравится твоя. Узнаю вновь твою натуру. Хорошо придумал. Возьми на абордаж эту горскую подружку. Если товарищ Берия не брезгует, то значит, есть смысл в том, что бы и нам использовать. Надо будет тебе обязательно попробовать вступить в связь с этим агентом. Поделишься потом впечатлениями.

– Хорошо. Ответь мне, как опытный ловелас. Как к ней мне подобраться? Нет ли у тебя идей каких, по этому поводу?
– спросил Крылов.

– Так сразу вроде ничего нам и не приходит. Хотя, подожди. Ну, конечно. Есть тут у меня поп один бывший. Взяли мы его во время облавы вчера, ну и сам понимаешь, сидит он сейчас у меня. Поп этот, как раз уроженец села Варенцовка. Отец Василий Кондратьев. По документам мы проверили. Всё точно. Родился в Варенцовке, а потом уехал вместе с семьей в соседнюю губернию. Мы проверили - никаких родственников у него в селе не осталось. Никто его и не помнит там, а если кто и помнит из стариков, то опознать точно не сможет. Так что вот тебе и вариант - сказал, хитро улыбаясь, Шварц.