Непобедимая Моди
Шрифт:
Гривел избегал поднимать взгляд на капитана.
— Точно, кэп, точно, как скажешь, кто ж спорит…
Неожиданным ударом в зубы Виска прервал Гривела. Поток согласия, изливавшийся из рта хорька, сменился каплями крови, оросившими палубу, на которую он рухнул.
Виска усмехнулся:
— Бедняга Гривел, прохудился, закапало из него, ежели меня спросить…
Он оглядел присутствующих подозрительным взглядом. Все тут же дружно заржали, выражая полный восторг остроумием капитана. Виска поднял лапу, приказывая замолчать, и
— Жрать всем на верхней палубе. Усядетесь так, чтобы полосатый видел. Жратву расхваливать, чтоб у него аппетит появился. Кодж, следи за ним. В случае чего, я в своей каюте.
Виска направился к выходу. Подождав, пока за ним закроется дверь, Гривел поднялся на лапы. Большая, жирная крыса Фирог предостерегающе приложила лапу к губам.
Кодж направился к двери вслед за капитаном:
— Пойду погляжу, чем полосатый занимается.
Все понимали, что Кодж с братом заодно, и при нем высказываться остерегались. Однако, как только он вышел, Гривел выплюнул кровь себе под ноги.
— Видали, как он меня? А за что? Что я такого сказал?
Фирог тут же подхватил:
— Да иной раз и говорить ничего не надо, глянь не так — и сразу в зубы. Не дело это, братцы!
— А к чему мы потратили целый сезон на эти голые Северные острова? — Гривел уже не скрывал недовольства капитаном.
Команда горестно закивала и закряхтела.
— Пара мешков зерна да овощей, — подключился Фирог. — Ха, да чокнутая полосатая собака. На юге хоть теплее.
— Были, должно быть, у кэпа какие-то мысли, — возразил поджарый кунь Сники. — Да и от Северных островов мы уже ушли.
— Но курс держим не к Южным. Зуб даю, цель наша — Западное побережье, и можете сообразить, что это значит.
Фирог с размаху всадил нож в столешницу.
— Точное дело, Виска вздумал взяться за то, на чем Диковихрь погорел. Рвется скинуть барсука и стать королем его горы.
— Лучше гора, чем всю жизнь болтаться в этом корыте да в нем же потонуть, — пожал плечами Сники.
Гривел стукнул Сники по голове, ударил его мордой о стол и поволок к двери. Распахнув дверь, он швырнул полуоглушенную куницу на палубу и проворчал, склонившись над ней:
— Хочешь сдохнуть, чтобы Виске хорошо жилось? А я не желаю. И запомни, тварь, пикнешь — дня не проживешь.
Он захлопнул дверь и повернулся к остальным:
— Будет знать, придурок, я его как следует предупредил. Не верю я этой капитанской шестерке.
Черная крыса Дерджи покачал головой:
— Не дело это. Он же стукач, сейчас очухается, поползет к Виске. И мы покойники.
Фирог вытащил нож из стола.
— Не очухается. И никуда больше не поползет. Я позабочусь.
Ближе к вечеру тучи все так же висели над морем, но ветер ослаб и едва наполнял парус. Горас неподвижно сидел у мачты. Морская болезнь отступила, боль в голове тоже утихла. Никто его не беспокоил, хотя он неоднократно замечал любопытные взгляды, а Кодж чуть ли не постоянно
И вот наконец какое-то движение. Жирная крысиха-повариха выволокла на верхнюю палубу закопченный котел и остановилась с ним не слишком далеко от барсука, вне пределов его досягаемости. Она сняла с котла мятую жестяную крышку и принялась размешивать варево поварешкой.
— Живо жрать, живоглоты! — завопила крыса-кок во весь голос. — Не то рыбам скормлю, за борт вывалю!
Запах горячей пищи достиг ноздрей Гораса, и он понял, насколько изголодался. Команда заспешила к котлу с жестянками и черепками, мисками и котелками. Повариха шуровала поварешкой, выплюхивала месиво из котла в миски, постоянно что-то приговаривая. Сборище удостоил присутствием даже Виска, потребовав, чтобы повариха наполнила его здоровенную миску, размером с таз, до краев.
— О-о-о, какой аромат, Глурма!
— Особый рецепт, капитан! — ухмыльнулась Глурма, показав сильно прореженные зубы. — Репа с морковкой, да овес, да травки, а уж креветок с макрелью — ешь не хочу!
— Да-а, налопаемся до отвала! — Капитан махнул лапой команде, и та разразилась гоготом да прибаутками.
Нечисть принялась уплетать густое варево кто чем, иные просто немытыми лапами. Виска поставил свой тазик поближе к Горасу:
— Команда питается, Каменная Башка. Тебе тоже пора подкрепиться.
Команда чавкала и хлюпала так смачно, что Горас чуть было не забыл про голод. Он мрачно поглядел на пирата, перевел взгляд на миску, однако не двинулся с места. Виска продолжал дразнить барсука:
— Хорошая пища, отличная пища, креветки и рыба Северного побережья, овощи с твоей фермы, твоими трудами выращены, попробуй…
Горас потянулся к миске. Цепь натянулась. Команда дико заржала, завопила, заулюлюкала. Горас отдернул лапу от миски, вернулся к мачте.
Златолис окунул лапу в миску, облизал ее.
— Ох, вкусно, Каменная Башка. Вот поговори со мной, и я миску к тебе двину.
Горас повернул голову к ухмыляющемуся лису, но рта не раскрыл. Что-то во взгляде барсука согнало усмешку с физиономии лиса. Он нахмурился:
— Без пищи ты издохнешь. Говори!
И барсук заговорил:
— Ты издохнешь раньше, чем я. Ты и тот, другой лис. И вся нечисть, которую я смогу захватить с собой. Зря стараешься, покойник. И мне с покойниками говорить тоже ни к чему.
Виска подпрыгнул:
— Да ты о смерти взмолишься, придурок!
Он пнул миску ногой, послав ее за борт вместе с содержимым. Хромая на ушибленной лапе, он направился в свою каюту. Кодж бросился за ним:
— Говорил я тебе, кэп, прикончить его надо!
Виска обернулся, схватил Коджа за шиворот и пихнул в кабину перед собой.
— Заткнись, идиот!
Когда оба лиса исчезли в капитанской каюте, Дерджи бесшумно подсел к Сники, который уже покончил со своей порцией и теперь вылизывал миску начисто.