Непобедимое Солнце
Шрифт:
Ну слава Богу.
По крайней мере, голоса Шаманова и Эриксона я сохранил.
Однако герцог из последних сил докопался до Дрочилы:
— А вот этот вообще холоп...
— Магократ, — перебил я, — О чем имеется запись в гербовнике. И он единственный в своем клане, если не считать его жены, а значит он Старший. И русский. Не пария. Комар носа не подточит, герцог.
Кабаневич наконец-то заткнулся, впервые за последние полчаса.
Дальше ему крыть было нечем. К Мухожукову, Железнову, Пушкину и Прыгунову
Однако, прикинув, я понял, что, лишив меня трех голосов, Кабаневич все же сумел мне чуть нагадить...
За меня сейчас были девять моих людей, плюс еще Пожарская и Буранов явно за меня. Ну и Полётов определенно за Михаила голосовать не намерен. Таким образом у меня тринадцать голосов, считая еще мой собственный.
И еще остается ровно тринадцать же человек, которые неизвестно как проголосуют. Вообще хорошо, но победа не гарантирована, Михаил может устроить ничью...
— Я в свою очередь требую, что Багатур-Буланов не голосовал, — заявил я, — Он не Старший клана. Старший Булановых — Павел Павлович.
— Принято, — согласился Полётов.
— Требование законное, — подтвердил Франк, явно вошедший во вкус быть наблюдателем на этих выборах.
Ну всё...
Вот теперь у меня тринадцать голосов против двенадцати. Переиграл, как по нотам. Главное, чтобы теперь никто не подвёл.
Кабаневич, видимо, подумал о том же, о чем и я, потому что тут же попытался пойти в контратаку. Он указал на маленькую княжну Пожарскую, судя по всему, герцог слышал, как девочка говорила о своём желании проголосовать за меня:
— Тогда и её нужно убрать... Пожарская — несовершеннолетняя. У неё еще чакры не проснулись. Да за ней и нет никакого клана, она последняя в роду.
Полётов устало взглянул на герцога:
— Остановитесь, Кабаневич. Это уже чересчур. Вам отлично известно, что Её Светлость княжна Пожарская и даёт нашему собранию наибольшую легитимность. Она — последняя из клана Пожарских. Это был великий клан, и его представитель участвовал в том самом Земском Соборе, который избрал на престол Багатур-Буланову. Вот почему я попросил Его Величество Бонапарта разыскать девочку во французском приюте и привезти её сюда. Пожарские — это то, что связывает наш Земский Собор с тем Московским. Ниточка сквозь века, понимаете?
Пожарские — единственный клан, который принял участие в обоих Соборах, и в том древнем, и в нашем. Это важно для магократии. Это преемственность. Что же до княжны, то она пока что незамужняя, как легко догадаться по её возрасту, поэтому однозначно является Пожарской и Старшей клана. А её нераскрывшаяся магия никакого отношения к делу не имеет. Она магократ по рождению, этого довольно.
Кабаневич скрипнул своими платиновыми зубами
— Показывать язык — невежливо, моя госпожа, — назидательно сообщил девочке Бонапарт, — Это недостойное поведение для АРИСТО.
— Простите, Ваше Величество, — потупила глазки девочка.
— Ладно, голосуем, — заявил Полётов, — Клянусь, еще минута промедления — и я напялю корону себе самому на голову. Без всяких Соборов.
Полётов и правда извлек из кармана плаща корону — древнюю, уродливую и почерневшую от времени.
Ба! Да это же корона Рюрика. Та самая, которой короновался в Семендере Павел Стальной.
Интересно, где и как Полётов её раздобыл...
— Кто за коронацию Александра Нагибина-Рюриковича и восстановление Рюриковичей на троне — поднимите руки, — отчеканил Полётов.
Первым руку вверх вздернул Михаил, видимо в припадке желания отмочить шутейку. Ибо права голоса мы Буланова, помнится, лишили...
— Опустите, — потребовал Полётов.
Михаил покорно опустил руку.
Зато руки подняли мои люди — Старший Шаманов, Старший Пушкин, Старший Железнов, Старший Мухожуков, Старший Прыгунов...
Потом чуть замешкавшийся Эриксон, потом оба архиепископа...
Итого восемь голосов.
— Дрочило, руку подними, — напомнил барону Рукоблудову о его обязанностях Акалу Шаманов.
Рукоблудов воздел к небесам свою окровавленную палицу.
Девять.
Княжна Пожарская подняла ручку.
Десять.
Последним руки подняли Буранов и я.
Двенадцать.
Чего, блин? Какого хрена двенадцать?
Я сверлил взглядом Велесова, но толстяк только пожал плечами, руки он так и не поднял.
И Полётов тоже...
Да быть не может! Неужели они поверили бредням Кабаневича? Или правда решили, что Михаил будет для них более удобным Государем?
— Двенадцать голосов, — безжалостно доложил Полётов, — Возражений по подсчету нет?
— Никак нет, — елейным голосом сообщил Кабаневич.
Я бы с удовольствием возразил, но возражать тут было нечего. Считать Полётов явно умел не хуже меня и всех остальных присутствующих,
— Поднимите теперь руку те, кто голосует за Михаила Багатур-Буланова и сохранение династии Багатур-Булановых на престоле, — потребовал Полётов.
Дрочило было попытался снова воздеть ввысь свою палицу, на этот раз самым первым, но я осадил его:
— Вы уже проголосовали, барон. Повесьте ваше оружие на пояс, пожалуйста.
Вверх взметнулось сразу несколько рук...
Бегунов, потом разумеется Кабаневич, Водянов, Духовитов, Зеркаловский, Формовищин, Земнотяглович...
Потом Громовищин, Незримов, Темнобилов...
Итого уже десять.
Я вообще не понимал в чем дело, какого хрена вообще происходит... И зачем я только тратил время и силы на обработку этих ублюдков?