Непобедимые

Иванович Юрий

– Так это в экстренном… – начал было я, но любимая меня уже и слушать не хотела. Она жёстко настроилась на ответы на свои, давно приготовленные вопросы:

– А теперь скажи мне, чем занимается наш профессор Сартре? Что такое секретное ты ему поручил, что к нему даже Энгора Бофке не допускают?

– Хм! С какого вакуума наш учёный вдруг понадобился Рексу?

– В интересах следствия. И я его доклад вместе с просьбой одобрила. Но решила у тебя уточнить.

Она замолкла, ожидая от меня ответа, а я сделал паузу, размышляя. Ради помощи следствию пусть бы профессор и поработал по своему направлению. Но, зная привычку главного следователя выискивать во всем двойное, а то и тройное дно, я подозревал, что тот

пытается встретиться с Сартре не просто так. Наверняка ещё какую-нибудь бяку замыслил или что-то разнюхал. Но если переговорить с учёным заранее, вот хотя бы сразу после этого разговора, то можно его предупредить о темах, которых касаться нельзя. И всё будет хорошо.

Я уже собрался ответить, но тут очнулся горец и с диким рёвом попытался вскочить на ноги. Сорвавшаяся с моей руки молния попала дикарю в висок и чуток его приостановила, но не успокоила. А Булька почему-то медлил с ментальным ударом. Скорее всего ему просто сил на него не хватало. Поэтому мне ничего не оставалось, как, уронив крабер за отворот скафандра, заехать дикарю в лоб. Представитель племени кочаги перестал реветь и вновь отрубился.

«Ты его убил?! О-о! Вандал! – завопил риптон. – Зачем ты это сделал?! Такой опыт угробил!..»

Я вновь поднёс крабер к уху, и услышал:

– …вечай немедленно! Что там у тебя происходит?

– Да тут целая толпа молодёжи нагрянула, и парни заорали от счастья как бегемоты. Хотя, по-моему, они должны были помогать своим девушкам, которые ползут к вершине на четвереньках. Вот уж нравы изменились! Где былое трепетное отношение к дамам?

– Да ладно тебе. – Патрисия вздохнула с облегчением. – Так что с Сартре?

– Профессор и в самом деле очень занят. Но меня интересует позиция Рекса. Он ведь всегда все творит с двойным умыслом и до сих пор нам не простил, что мы скрываем от него вселенские тайны. Нужно ли допускать его к Сартре?

– Да, он явно что-то недоговаривает. У меня создалось впечатление, что он даже во мне подозревает если не шпионку, то разрушительницу основ Оилтонской империи.

– Да-а, он такой… Так что решай сама, дорогая. И уже в который раз умоляю тебя: будь осторожна и никуда не выходи до моего приезда. А я компенсирую твоё затворничество одним чудеснейшим, невероятным сюрпризом.

– Так уж и чудеснейшим?

– Это ещё скромно сказано! – заверил я самым счастливым тоном. – И не сомневайся, тебе понравится. Можно сказать, что уже всё готово. Ты только дождись моего возвращения как хорошая и послушная девочка. Договорились?

– Ну хоть намекни, что это?

– Нет, дорогая, так нельзя. Весь эффект пропадёт. Я хочу тебя обрадовать, глядя в глаза, любуясь тобой и наслаждаясь твоей реакцией.

Последовала многозначительная пауза, во время которой Патрисия явно улыбалась. Уж я-то её отлично знаю! Да и промурлыкала она после этого самым ожидаемым тоном:

– Трудно представить даже, чем таким особенным ты меня можешь обрадовать… Но я буду ждать… И только попробуй меня обмани!

– Как можно, принцесса! – перешёл я на самый интимный шёпот. Но заметив бегущего ко мне Тараса, резко сменил тон: – О! А вот и флаер за мной прилетел. Когда тебе позвонить?

– Давай уже утром… Целую!

Я ответил ей тем же и выключил крабер.

– Кочаги! – выпалил подбежавший Тарас. – Голов пятьдесят! Идут по берегу в нашу сторону.

Глава 11

3602 год, система Красных Гребней, планета Элиза, город Нароха

Несмотря на несколько нервозную обстановку, связанную вначале с пропажей Тантоитана, а потом с задержкой спасательной операции, Малыш всё-таки решил не отказываться от обеда с начальником лагеря. Тем более что это именно барон Кири приложил очень много усилий для наладки контакта и дальнейших переговоров с оккупировавшими Покрусту учёными из Союза

Разума. Считалось практически невозможным влиять на данных борцов за чистоту и независимость отстающих цивилизаций, но обстоятельства порой складываются так, что идут вразрез с личными желаниями, галактическими законами и амбициями. Так, например, раз система принадлежала королевству Пиклия, его военный флот мог попросту не пропустить транспорты с продуктами, топливом и техникой для учёных. И тем волей-неволей всё равно пришлось бы покинуть не только окрестности Покрусты, но и вообще систему Красных Гребней. Тем более что трения с узурпатором трона Моусом Пелдорно на этой почве и до того возникали постоянно.

А господин Фре Лих Кири имел выходы и на флотских адмиралов, которые стали в нужную сторону разворачивать свои соединения космических кораблей, да и с руководством учёной группы был в хороших контактах. И тем просто пришлось пойти навстречу спасателям. Так что вопрос с немедленной, а точнее говоря, с сильно запоздавшей посадкой спасателей на планету решили практически бескровно, ограничившись только одними угрозами друг другу и закулисным давлением на кого следует. И в данный момент процесс допуска спасательного корабля на планету близился к завершению. На орбите вокруг Покрусты только и осталось, что провести досмотр спускаемого челнока, проверяя, нет ли на борту запрещённого на дикой планете оружия. Так же запрещались к раздаче дикарям современные станки, новейшая лётная техника, передовые технологии и носители любой, преждевременной для взрослеющей цивилизации информации.

Ну, с этим меньше всего проблем возникло. Замаскированные под местных старателей воины Оилтона и сами по себе были страшным оружием, а задача стояла вполне простая и короткая по времени: опуститься в нужную точку, взять господина Добряка на борт и покинуть планету.

Именно с этой животрепещущей темы начали разговор за столом барон Кири и Пьер Сиккерт, именем которого и прикрывался Малыш. Причём на этот раз они уже общались как старые добрые знакомые, чуть ли не друзья. Да и количество лиц на застолье прибавилось. На этот раз начальника лагеря сопровождали супруга – надменная, холёная дама с изумрудной кожей уроженки центральной планеты и её племянник, тот самый господин Ат Ра Кадор, ближайший подельник и помощник по сбыту краденных палеппи. А с Малышом была миледи Кассиопейская, которая играла роль его любовницы, целительницы и талантливого инженера-электронщика Маши Гридер.

Причём сопровождающие Фре Лиха удостоились трапезы не просто так. Именно об этом он и начал разговор, когда все перезнакомились, уселись за стол и утолили первый голод холодными закусками:

– Постановка диагноза госпожой Гридер, во время нашего первого обеда, меня так потрясла, что я просто не мог не поделиться своим восхищением с супругой. А так как и за её здоровье я всегда и немало опасаюсь, то у меня огромнейшая просьба: осмотреть и её. Если не затруднит…

– Нисколько! – тут же сказала Маша Гридер, глядя на баронессу, как на мать родную. – Я с удовольствием продемонстрирую свои умения в конце обеда.

– А то эти все новомодные омолодители, ради которых мы собрались лететь на столичную планету, нам как-то не внушают доверия, – признался Фре Лих.

– Ну почему же, – возразил Пьер Сиккерт с вальяжной аристократичностью. – Поговаривают, что это пятое чудо света отпихнуло на шестую позицию даже стахокапусы Оилтона.

– Не знаю, не знаю, что там про эти странные растения правда, а что нет. Пока сам не пощупаю руками – не поверю. А вот с омолодителями… Мы собираемся посетить лечебницу в ближайшее время, но там жуткие очереди, всё расписано чуть ли не на год вперед. И меня это возмутило до крайности. Получается, что старому служаке, отдавшему своё здоровье ради блага королевства, не подправят здоровье из-за наглых и беспринципных толстосумов!