Непобежденный
Шрифт:
Он почувствовал, что кто-то подходит к столу, и поднял взгляд. Это оказался один из посетителей таверны. Мужчина лет сорока с небольшим, решил Катон, оглядев его. В потертой военной тунике и с густыми седеющими волосами, перетянутыми широким кожаным ремешком. В левой руке у него была чаша по виду самосской керамики, а кисти правой руки у него не было. Культя была прикрыта кожаным колпаком, из которого торчал железный крюк вместо пальцев.
Катон проглотил вино.
– Слушаю.
– Прошу прощения, господин. Старый Скабар говорит,
– Да. И что?
– Я подумал, нельзя ли будет вас спросить, как там сейчас дела. Я служил в Девятом легионе, в первый год, как мы туда вошли. Руку потерял в битве у Камулодуна.
Катон кивнул.
– Помню тот бой. Жарко было. Каратак нас тогда едва не разгромил.
– Это точно, командир.
– Как тебя зовут?
– Марк Салин, командир.
Мужчина тут же выпрямился, становясь по стойке «смирно» при обращении к старшему по званию.
– Опцион шестой центурии первой когорты девятого легиона… был когда-то.
– Вольно, опцион, – с улыбкой ответил Катон. – Центурион и я сочтем за честь поднять чашу вина со старым товарищем из Девятого легиона. Присаживайся.
Макрон подвинулся в сторону. Салин замешкался на мгновение, но принял приглашение. Его товарищи стояли неподалеку, глядя, как Макрон наливает вина их другу. Салин поблагодарил его, и на его лице на мгновение мелькнула тревога, когда он оглядел таверну. А затем он заговорил тихо:
– Ходят слухи, что мы потерпели серьезное поражение. Это правда?
Катон немного помолчал, раздумывая, не стоит ли проявить осторожность. Вряд ли шпионы двора ходят в такие убогие питейные заведения, если только за время, пока его не было в Риме, все не изменилось уж слишком сильно. Кроме того, ему и Макрону и так предстоит испытать на себе гнев императора, когда они станут докладывать о ситуации в Британии. Так что вряд ли честный ответ на вопрос ветерана что-то испортит.
– Правда. Легионеров потеряли как целый легион, пять тысяч, и еще вполовину этого количества – ауксилариев, не говоря уже о легате Четырнадцатого легиона. Противник гнал нас от самых гор и, вполне возможно, сейчас уже делает вылазки на территорию провинции.
Салин не смог скрыть ошеломления, как и его друзья, и покачал головой.
– Как такое оказалось возможным?
– Этого вообще не должно было случиться, – сказал Макрон. – Дело шло к концу сезона, у нас было мало информации и о противнике, и о территории, по которой мы шли. Начались снегопады, а потом противник отрезал нам пути снабжения. Долбаная катастрофа, с самого начала и до самого конца.
– Командир, так почему же вообще начали боевые действия?
– Все как обычно. Большой начальник решил выпендриться, не просчитав возможности, и все мы вляпались в дерьмо с ним вместе. Когда умер прежний губернатор, Квинтат решил, что надо заграбастать всю славу себе, прежде чем назначат нового.
– Всегда эти ублюдки так делают, – буркнул Салин. – Хорошо бы кое-кому
– Так и случилось. Квинтат погиб в бою. По-честному, как настоящий воин. Скверно только, что с собой слишком много забрал. Самое худшее из наших поражений с тех пор, как мы ступили на земли Британии.
– Погоди-ка, – вступил в разговор один из посетителей таверны. – Как такое могло случиться, когда мы взяли в плен Каратака? Ведь он вроде бы был их командующим? Нам говорили, что раз он здесь, в цепях, то все почти закончилось.
Макрон улыбнулся.
– Ладно тебе, приятель. Неужели ты веришь всему, что вывешивают на форуме?
– Если бы с ними был Каратак, все могло бы быть куда хуже, – сказал Катон. – Много хуже. Уже за это мы должны быть благодарны. Он нас десять лет за нос водил, пока мы его не прижали. Каратак из тех врагов Рима, которых я уважаю в силу многих причин.
Глаза Салина просияли.
– Вы с ним сталкивались, командир? В бою?
Макрон от души расхохотался и налил себе чашу до краев.
– Мы те, кто его в плен взял, в конечном счете, брат. Я и префект. В бою. Его и его семью.
Глаза ветерана расширились, а затем он широко улыбнулся.
– Тогда вы оба настоящие герои. Слышали, парни? У нас тут ребята, которые победили величайшего врага Рима! За тебя, центурион, за тебя, командир.
Салин резко вскинул руку, отдавая честь, и вздрогнул, ударив себя по лбу железным крюком.
– Прошу прощения, не знаю ваших имен.
– Центурион Луций Корнелий Макрон и префект Квинт Лициний Катон к вашим услугам.
Ветеран поднял чашу.
– Парни, за центуриона Макрона и префекта Катона!
Посетители таверны восторженно заревели и подняли чаши, расплескивая вино. Выкрикнув имена героев, они осушили чаши. Макрон поднял ответный тост, Катон же заставил себя улыбнуться, вспоминая, что, пусть они и вправду пленили вражеского командира, Каратаку вскоре удалось бежать, и его пришлось ловить снова. Об этом лучше не рассказывать. Катон с благодарностью кивнул Салину и остальным. Ветеран посмотрел на него и наклонился поближе.
– Так какой он, этот Каратак? Нам говорили, что он сущий великан, покрытый этими проклятыми татуировками, как все тамошние, что он вешает у седла головы побежденных врагов, что зубы подпиливает. А еще принимает участие в человеческих жертвоприношениях этих проклятых друидов. Это правда?
Катон не удержался и усмехнулся.
– А сам-то как думаешь? Это похоже хоть на кого-то из тех, с кем мы воевали в Британии? Да и вообще, в любом другом месте империи, если уж на то пошло? Каратак – обычный человек, воин, такой же, как я и ты. Не великан, не дикарь, можно сказать, даже не варвар. Просто человек, который возглавил свой народ, чтобы бороться с завоевателями, которые пришли, чтобы забрать их землю и поработить их. На его месте мы сделали бы то же самое… это все, что я могу сказать.