Непохожая на других
Шрифт:
— Бен, где ты? Что случилось?
Затем в трубке возник голос незнакомой женщины:
— Это миссис Долли Форвенд?
Разнервничавшись, Долли, чуть не плача, торопливо откликнулась:
— Да!.. Да… пожалуйста, скажите, что произошло?
— Это из «Скорой помощи». Отец Бенджамина сбит автомобилем. У него повреждена грудная клетка и голова. Мальчик дал нам ваш телефон.
— Я приеду к вам как можно быстро, — поспешно бросила Долли в трубку. — Пожалуйста, не отпускайте Бена до моего прихода и передайте ему трубку.
После паузы она услышала звук учащенного дыхания
— Бен, — взяв себя в руки, уверенно произнесла она. — Роберт и я подъедем к вам через десять минут. Бен, с твоим папой будет все в порядке, ты слышишь меня?
— Да, — сказал он, но его голос звучал не убедительно.
Долли схватила свой кошелек и помчалась к двери, на ходу объясняя Роберту, что случилось.
— Садись в автомобиль, пока я буду закрывать дверь.
Она ехала коротким маршрутом к госпиталю, не замечая красного света светофоров на перекрестках и постоянно сигналя людям, которые перебегали дорогу перед ее машиной. Наконец она прибыла к госпиталю. Затем, решительно взяв Робина за руку, вбежала в отделение «Скорой помощи». Врач «Скорой помощи» — это была Мэдж Осмунд — стояла в приемной и разговаривала по телефону. Заметив их, она жестом показала, что надо следовать в комнату ожидания. Долли быстро прошла через холл и вошла в комнату. Несколько человек сидели на креслах возле стены, но она искала глазами только Бена. Он стоял в углу, устремив взгляд на свою обувь. Его лицо выражало растерянность и испуг. Не может быть, чтобы Тед умер… не верю в это, со страхом подумала Долли.
— Бен, мы здесь.
Он потерянно поглядел на нее, видимо, плохо понимая происходящее, но узнав, импульсивно вцепился в нее обеими руками и заплакал. Долли ласково обняла его. Скрывая волнение, нарочито спокойно Долли обратилась к Бену:
— Подожди плакать. Я знаю врача из этого отделения. Ты побудь с Робином, а я все узнаю.
Но он еще сильнее вцепился в нее, уткнувшись головой ей в живот. Мэдж, закончив говорить по телефону, подошла к ним:
— Сейчас мистер Зауер на рентгене, потом его перевезут в палату, и вы сможете пройти туда.
Оставив Бена с Робертом, Долли прошла в палату травматологии. Она была пустой. Долли стояла в коридоре, не зная, на что решиться: вернуться в комнату ожидания или оставаться здесь. Но проблема решилась сама собой. Минуту спустя прикатили в комнату коляску, в которой находился Тед. Его лицо было землистого цвета, кожа на щеке и на руке содрана, грудь оголена. Среди врачей, сопровождавших Теда, она заметила Хенка. Ее беспокойство усилилось. Хенка вызывали в особо трудных случаях, и его присутствие не предвещало ничего хорошего. Я люблю Теда, подумала она, вдруг ясно осознав это. Он не должен умереть. Хенк увидел Долли и подошел к ней, улыбнувшись профессиональной «докторской» улыбкой.
— Что вы здесь делаете?
Она боялась спрашивать, ожидая худшего, но все-таки спросила:
— Тед… Что с ним?
— О ком вы говорите?
— Ради Бога, Хенк! На этой кровати Тед Зауер, — теряя самообладание, взмолилась она. — Скажите, что с ним, я обязана все знать.
— Да он не мой пациент, — сказал Хенк, пристально вглядываясь в ее лицо.
— Не ваш? — покачнулась в изнеможении Долли.
Хенк
— Вы очень бледны… сядьте здесь. — Он повернулся к другому врачу. — Какие травмы у мистера Зауера?
— Сотрясение, три сломанных ребра, небольшие порезы и синяки, — ответил его коллега. — Он останется здесь на несколько дней…
— Как видите, ничего серьезного, — отметил Хенк. — Но помощь, кажется, нужна и вам.
Долли уже не слушала его; она схватила за рукав халата второго доктора и достаточно громко спросила:
— Это правда? Вы от меня ничего не скрываете?
— Вы можете посмотреть снимок, — удивленно ответил тот.
Его несколько насмешливый тон отрезвил Долли. Смутившись, Долли вернулась к детям в приемный покой и уже спокойным тоном объявила:
— Все хорошо, Бен. Папа вне опасности. Он побудет в госпитале пару дней, а потом вернется домой.
Но Бен безучастно и безмолвно смотрел на нее… сквозь нее… и невозможно было понять, что творится в его душе.
— Он жив, — настойчиво повторила она.
Бен скользнул взглядом по ее лицу и снова ничего не сказал. Отчаявшись добиться от него какой-либо реакции, Долли взяла мальчика за руку и отвела в палату к отцу.
— Посмотри, — сказала она, — он дышит, ты чувствуешь?
Тед лежал на кровати с закрытыми глазами. Его грудь медленно опускалась и поднималась, но дыхание было ровным. Лицо Бена напряглось, и он спросил тонким голосом:
— Он не умер?
— Видишь, он дышит, — повторила Долли, вложив в голос весь свой оптимизм. — С ним будет все хорошо.
Тихим голосом, безучастно Бен произнес:
— Я подумал, что он умер, как и моя мама.
Долли почувствовала острую жалость к этому маленькому испуганному мальчику. Не зная, что надо делать в таких случаях, она обняла Бена и, насколько могла, крепко прижала к себе, чувствуя, как слезы струятся по ее щекам. Вдруг до нее дошли слова Хенка, который, видимо, вторично попросил:
— Вы должны сейчас уйти отсюда, Долли. Больному нужен покой, да и врачам не следует мешать делать свое дело.
Долли, Бен и Роберт вернулись в комнату ожидания. С ними вышел и тот врач, с которым она разговаривала ранее. Он обратился к Долли:
— Мы должны сделать еще один снимок, а потом установим окончательный диагноз. Это не займет много времени.
— Вы не знаете, что случилось? — спросила Долли.
— Машина проехала на красный свет и сбила его, — он пожал плечами. — Ему еще повезло, могло быть значительно хуже.
Тед мог погибнуть, подумала Долли, ощутив одновременно и страх за него, и любовь к нему. Она вдруг вспомнила, как он страстно и нежно поцеловал ее на прощание тогда после бара. Его лицо было печально и чувствовался в глазах какой-то немой вопрос, обращенный неизвестно к кому. К ней, к Кэрол, к себе?..
Врач оставил их. Долли села в кресло и положила голову Бена на колени, а другой рукой держала Роберта, прижимая его голову к своему плечу.
— Сломанное ребро — это больно, но, главное, никаких серьезных повреждений нет, — сказала она. — Из-за небольшого сотрясения мозга доктора пару дней подержат его в госпитале. Но с ним будет все в порядке.